Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Любовные романы » Современные любовные романы » Страж серебряной графини. Кофейный роман-эспрессо. Фейная дилогия. Том второй - Светлана Макаренко-Астрикова

Страж серебряной графини. Кофейный роман-эспрессо. Фейная дилогия. Том второй - Светлана Макаренко-Астрикова

Читать онлайн Страж серебряной графини. Кофейный роман-эспрессо. Фейная дилогия. Том второй - Светлана Макаренко-Астрикова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
Перейти на страницу:

– . Oui.. oui à Votre disposition, monsieur le commissaire. Maintenant, je suis dispo le professeur à un téléphone, d’une minute.17

И Мишка яростно подмигивает мне обеими глазами, подлетая к дверям столовой.

– Комиссар Перье на проводе.. Париж. По поводу Виолки чего – то. Иди скорее. Полный Сименон, блин!

– Мишенька… – переливчато, в серебре внезапного смеха, выдыхает вдруг фей, выпуская меня из объятий. —

Ты неподражаем. С тобой я непременно составлю новый словарь… Только ты можешь так придумать.. Надо же.. Сименон…

– А я – что? Я – ничего, королева моя! – Ворохов пожимает плечами в нарочитом недоумении. – Обалдеешь с Вами, ей богу, с утра до вечера кутерьма одна! День шоколада называется еще! Увезу завтра всех, на фиг, за город, никакой Нежин не достанет. Вот ему – дуля! – В неведомое пространство последнего дня светло- серого марта Ворохов яростно скручивает кукиш… Смотря на него, я хрипло смеюсь. Вслед за феем. Впервые за весь этот шоколадно – непонятный день. С тенями прошлого и неизведанным еще, новым для нас – будущим…

Глава шестая. Секрет Фагота

Грэг. Записи из кожаного ежедневника со старобретонским девизом на переплете: " Сердце – даме, Жизнь – королю.».

Дача. Апрель. Сырость. Интернет не фига не тянет, я бросил заниматься попытками выйти в сеть, делаю перевод в блокнот, на листы, вечером фей старательно их переписывает. Побудем тут хотя бы с неделю, Мишка наивно уверен, что на свежем воздухе, в этой смородиновой, ежевичной дымке, Ланочке станет лучше, и оборет она свою вечную температуру.. Но она так хрупка, Господи Боже, что пульс ее дрожит серебряной ниточкой от любого шороха, вздоха – выдоха…

Бегаем с утра до вечера, с сайдингом, досками, гравием, стеклами.. Мишка затеял утеплить веранду и сделать в саду альпийскую горку с маленьким фонтаном. «Полный Версаль» – Нежно шутит фей, кусая в нетерпении губки, и что то почти беспрерывно вычерчивая бисерно в бесчисленных блокнотах, которые мы не успеваем покупать.

Она бегает вместе с нами, хлопочет о доме, устраивает все в комнатах, которые неуловимо, под руками ее и Анечки, преображаются гардинами, посудой, подушками, портьерами, букетами первоцвета и тальника, мать и мачехи, незабудковых, пышных листьев в вазах и портбукетах..

Убрали из дома все старые ковры, со следами моли, от прежнего хозяина, кругом – ворсистое, мягкое покрытие, внизу, в гостиной, – паркет и иранский плед на диване, Анины знаменитые» баденские ламбрекены», севрский фарфор, александровский хрустальный сервиз, пастушки и ангелы и посреди всего этого, «портрет фейский» кисти погибшей подруги, прибывший из Парижа, в той злополучной посылке, вместе с тетрадью Виолетты, которую Ланушка перелистывает по вечерам, кусая карандаш, зачитывая какие то короткие куски, хмурясь, качая головой..

Прожитое Виолеттой, действительно, может потрясти кого угодно… Слишком много для одной судьбы.. Как в полонезе Огиньского. Столько горьких нот. И светлых – вперемешку.

– Ну, вот, смотрите, Горушка, ребята, что она пишет здесь, Господи свЯтый! – обращается к нам со скрытыми слезами в горле фей, нетерпеливо перелистывая страницы тетради с нелепым арлекином на обложке: " Я вчера долго не могла уснуть, черт! Опять мне чудились чьи – то шаги в гостиной, стоны, шорохи, всхлипы.. Мама, бедная, ведь жила еще несколько часов, после того, как…

И вот, чтобы не спятить совсем, я разговаривала с мышонком. Он сидел около кровати, такой маленький, с розовым, как в идиотском мультике про Тома и Джерри, брюхом, и уплетал сыр, который я ему бросала. И даже не смотрел на меня. Ну и пусть не смотрел. Я была все таки не одна в комнате.. И я рассказывала ему, рассказывала..

О парижских платьях мамы, о духах, о том, как она пела, в последний раз, на вечере у Маргариты.. А Маргарита, фальшивка, все хохотала, жеманилась, как проститутка, и умильно так, льстиво, выпрашивала у мамы кольцо с темным рубином, в платине… Кольцо было на ее левой руке, на среднем пальце. Рубин считался фальшь – камнем, но он – настоящий, просто трещина – прожилка, как сгусток крови, гемматик, идет по всему камню, уменьшает переливы и вес, нарушает сохранность.. Господи, что я пишу, столько лет прошло… И рубин тот исчез с маминого пальца. Вместе с сапфирами Елизаветы… Остатками сапфиров.. Никто не знает, где они спрятаны… Формы для отливки мама успела передать Косоротому, а сами гарнитуры.. Фагот ведь никому не проболтается, где они. У Фагота перерезано горло…»

В этом месте Ланушка роняет увесистую тетрадь на пол и смотрит на нас огромными, влажными глазищами.

Мишка глухо кашляет, вертит головой, трясет остывшую турку, выливая из нее остатки кофе. Дети безмятежно и давно спят наверху, камин погас. А наш ужин, как всегда, затянулся.

Аня терпеливо сматывает в тонких пальцах маленький клубок. Мелькает спица. Она опять вяжет что то Ланочке. Очередные тапочки, крохотные, как пинетки, шарф, пелеринку? Не разобрать в неярком свете лампы – бра.

– Фагот? А кто это, Фагот? – Я поднимаю тетрадь и кладу снова на колени фея, осторожно обнимая Ланочку одной рукой, гладя волосы, пахнущие мокрой сиренью и жасминовым мылом.

– Собака. У них была собака. Бандиты ее тоже убили. Я помню его. Он всегда радовался мне, если Виолка вытаскивала меня потихоньку в сад, облизывал, царапал коленки лапами. Виолка всегда меня в сад тащила, ей не терпелось то яблони показать, то малину… Мы крыжовник зеленый ели.. Горушка, а можно я буду тут есть крыжовник, если дождусь.. ну, зеленый…? – Ланушка, подняв голову кверху, выжидающе смотрит на меня, и я, не удержавшись, со смехом, осторожно, бережно целую ее в висок, с синей, бьющейся прожилкой.. Она пленительно похожа на маленькую девочку, которая только и делает, что шалит, но шалости ее греют сердце.

– Конечно, ласточка моя! Все, что хочешь… Но почему зеленый то? Я пожимаю плечами, улыбаясь мягко. Не напугать ее. Успокоить. Моя вечная задача. – Спелый надо кушать.

– Не знаю. Зеленый вкуснее как то. – Ланочка прикрывает рот ладошкой, зевает.

– Голубка моя, все, хватит… Пойдем, уже поздно… Тебе надо лекарство еще принять, ванну. Пойдем… – решительно приподнимая ее с дивана, говорю я..

– Нет, Грэг! Еще только половина двенадцатого. Что же, спать в такую рань? – Фей возмущенно машет ручками. – Что ты, как с маленькой, со мной?! – Она снова усаживается на диване, смешно подвернув коленки, и пяточки ее трогательно свешиваются с краю.

– Ножки то ведь устали, милая! – улыбаясь, медленно киваю я на ее слегка припухшие стопы..

– Ты целый день бегаешь, не слушаешь меня, потом пишешь, согнешься, по три – четыре часа кряду, так нельзя.. У тебя режим. Должен быть, по крайней мере – обреченно вздыхаю.. – Ань, будь добра, пусти в ванной воду. Уже согрелась, наверное?

– Миш, так здорово ты сделал все в ванной, как будто волшебное озеро, правда, мой хороший! – мгновенно брызгает улыбкой Ланушка на по – ребячески довольного Ворохова. – И лебеди кафельные, и светильник.. Никушенька вчера и вылезать не хотела. Она хочет плавать научиться. В бассейн ее записать, что ли? Грэг, можно же это?

– Можно, конечно. Но лучше учиться плавать на море. – Я подмигиваю Мишке. Удобный момент начать атаку на фея, давно задуманную нами. – - Давай, поедем на море, сокровище мое? Мне тут мсьё Ворохов предлагает такую аферу: ты, я Никушка, Лешка.. На две недельки? Поедем, поживем на скалах? Как сколопендры. У Мишкиного друга там хибара какая то есть, в безлюдье, под Судаком. Может, твоя температура прошла бы, ласточка, морской бриз, соли, тебе полезно…

– Горушка, а лекции, группа? – Ахает нежно, журчаще, фей – Нет, нет, ребята, Вы что! Не могу бросить курс, нельзя…

– Чепуха, моя королева! – Мишка энергично трет ладони. – За две недели не помрут твои студиозисы. Ну, я возьму часть лекций, Анюта… Езжайте, а? Плахотину жуть как твоя иммунка не нравится.

– Да ему все во мне не нравится! – Обреченно, крушительно бормочет наш фейкин, прикладывая к щекам ладошки. – Нет, Горушка, Мишенька, не могу я! И не из – за лекций. Не только. Нас комиссар Перье просил помочь перевести дневник, а как мы сможем ему звонить, если уедем в скалы? К сколопендрам? – Фей, запрокинув головку, тихо, серебристо смеется. – Как я, знаешь же вот, на дачу приехала в первый раз, и сверчки там, кузнечики, а я смеюсь: «Алло, дача. Я слушаю». – и кулачок к уху, и Горушка хохотал… А тут, что, как:" Алло, прием, скалы и сколопендры?.. А вдруг не сработает? Неудобно подводить человека же!

– Любовь моя, ты – неподражаема! – Хриплю я, давясь смехом.. – Хорошо, не едем. Сколько же нам времени надо, чтобы перевести Виолкин дневник и понять, что там? Месяц, два? Бретонский этот, потом еще на креольском что то… Откуда она это знала?

1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Страж серебряной графини. Кофейный роман-эспрессо. Фейная дилогия. Том второй - Светлана Макаренко-Астрикова торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит