Ничего, кроме магии - Евгений Гаркушев

– Вот как? – заинтересовался Сергей. – Какая школа?

– Моя собственная, – честно признался Ульфиус.

Сергей недоверчиво взглянул на юношу, будто хотел сказать: знаем мы таких. Но не сказал, а напомнил себе, что нужно быть вежливым.

– То есть как? И не учился ни у кого?

– Все мы сначала у кого-то учимся, – глубокомысленно заметил магистр.

– Хочешь, как-нибудь проведем бой, – предложил Сергей. – Правда, я не профессионал, но занимаюсь единоборствами уже семь лет.

– Может быть, и потренируемся, – согласился Ульфиус, как-то странно, немного свысока улыбаясь. От улыбки паренька Сергея покоробило.

В комнату вошла Наташа.

– Вы бы хоть телевизор посмотрели, – предложила она. Сергей взял пульт и включил местный телеканал.

– Кровавая драма произошла сегодня на пустыре рядом с улицей Строителей, – сообщила диктор. – Здесь найдены мертвыми двое молодых людей, работавших в корпорации «Барс» По свидетельству очевидцев, тела их сильно изуродованы. Рядом обнаружен автомобиль, на котором приехали потерпевшие. Позже нам, возможно, удастся показать вам кадры с места трагедии. Органы внутренних дел ведут расследование. На экране телевизора появилась заставка, которую сменил видеоклип.

– А ты все время ходишь одна по самым подозрительным местам, – привычно укорил Наташу Сергей. Внезапно он насторожился:

– А вы, случайно, к этому происшествию не имеете отношения?

– Да как бы тебе сказать… – замялась Наташа. Она собиралась пойти вскипятить чайник, но боялась оставить Сергея и Ульфиуса наедине.

– Что значит «как сказать»? – Сергей приподнялся в кресле. Выражение лица у него было растерянно-удивленное. – Устин! Скажи хоть ты мне, что случилось?

– Пусть Наташа расскажет, – вновь повторил Ульфиус.

– Что ты на женщину киваешь? Расскажи сам, как мужчина мужчине! – начал горячиться Лунин.

– Вообще-то их уничтожил я, – спокойно сообщил магистр, видя, что Наташа растерялась и не знает, что ответить. Сказал как отрезал. – Не понимаю, что здесь тебя так взволновало. Это были низкие подонки, они получили по заслугам.

Сергей откинулся на спинку кресла.

– Взволновало? – возмутился он. – Ты шутишь?

– Нисколько, – ответил Ульфиус.

– Стало быть, юношеский максимализм? Боевиков насмотрелся? Наталья! Он что, говорит правду?

Наташа сразу поняла, что Ульфиус оскорбится, если она обвинит его во лжи, и честно ответила:

– Да, правду.

Сергей принужденно рассмеялся.

– Нет, вы все-таки сговорились!

– Зачем тогда задаешь глупые вопросы? – спросила Наташа, натянуто улыбнувшись. Она была совсем не прочь обратить разговор в шутку.

Но тут вмешался магистр Ульфиус. Нахмурив мальчишеские брови, он изрек:

– Разве ты, Сергей, не считаешь, что нужно бороться со злом во всех его проявлениях? Почему ты смотришь на меня так, будто я неразумное дитя? Ты считаешь, что твою невесту нужно было отдать на растерзание бандитам?

Сергей, ничего не ответив, задумался.

– Нет, я пойду все-таки приготовлю чай! – в сердцах воскликнула Наташа и ушла на кухню.

– Пусть даже ты справился с бандитами, – заговорил Сергей, словно рассуждая сам с собой. – Но зачем надо было уродовать их тела?

– Поостерегись говорить такие вещи, Сергей Лунин! – торжественно заявил Ульфиус. В устах безусого юноши это прозвучало комично. – Никогда магистр Ульфиус не глумился над павшим врагом и никому не позволит клеветать на себя!

Сергей посмотрел на своего собеседника с испугом.

– Так вот оно что… – протянул он. – Давно из Ковалевки, дружок?

В Ковалевке находился сумасшедший дом, и название это уже давно стало нарицательным.

– Что вы заладили одно и то же! – сердито воскликнул Ульфиус, хотя Наташа предположила всего лишь, что магистр прибыл из Европы. – Я из Авенора, и если тебе неизвестно такое место, то это говорит не в твою пользу!

– Прекрасно. Просто замечательно, – успокоительным тоном сказал Сергей. – Хорошо, хоть из Авенора. Хорошо, что не из Белерианда[1]!

– А что плохого в Белерианде? – изумился Ульфиус.

– Нет, нет, ничего, – закивал Сергей. – Везде люди живут…

Наташа вкатила в гостиную сервировочный столик, на котором дымились три чашки с растворимым кофе и возвышалась вазочка с конфетами и турецким печеньем, которое девушка только что достала из пачки. Пару таких полукилограммовых пачек хозяйственная Наташа всегда хранила на случай прихода гостей. Синтетическое турецкое печенье никогда не портилось – только отсыревало, если оставить пачку открытой. Оно еще и горело, если поджечь, и некоторых такое обстоятельство смущало, но ведь углеводы, в принципе, должны гореть…

– Мы тут с Устином о жизни разговариваем, – скосив глаза к носу, сообщил Сергей. – Можно, Наташенька, я руки помою? Проводи меня… – при этих словах Лунин выразительно посмотрел на подругу.

Молодые люди уединились на кухне, где Сергей громким шепотом спросил:

– Зачем ты привела в дом сумасшедшего? И что случилось с тобой?

– Сережа, он действительно спас меня от бандитов, – призналась девушка. – Ему действительно некуда идти. В такой ситуации… Ты представляешь? Вот я и привела его сюда. Надеялась, что он сможет пожить у тебя. Или что вы вдвоем заночуете у меня.

– У меня? – переспросил Сергей. Видно было, что его такая перспектива не вдохновляет. – Ладно, пусть так. Пусть он тебя спас. Но можно ли оставаться под одной крышей с сумасшедшим? И к тому же как он тебя спас? На самом деле убил этих бандитов?

– На самом деле, – вздохнула Наташа.

– Да что он, черепашка-ниндзя? – взорвался Сергей. – Этот хлюпик…

– Вовсе он не хлюпик. Ты подожди с выводами. Поверь мне, он хороший человек. Даже слишком хороший. Другое дело, что я сама его побаиваюсь… Но вдвоем-то мы справимся?

Такое заявление Сергею польстило – приятно, когда девушка хочет на тебя опереться – и он ответил:

– Справимся, Наташенька. Только будь предельно внимательна. И предоставь инициативу мне.

– Ну уж нет, – твердо возразила Наташа. – Ты захочешь его выгнать, а я ему многим обязана. Делай все, как я скажу. Все, пошли, больше шептаться неудобно.

Девушка обняла Сергея за шею, поднялась на цыпочки и ласково поцеловала. Как любой нормальный влюбленный мужчина, Лунин сразу же сник и сдался.

Магистр Ульфиус взял в руки тонкую расписную чашку, в которой дымился ароматный напиток, и осторожно отхлебнул. Чего только не доводилось пробовать ему в разных краях! Но, раз это пьют люди, значит, и ему можно – не отравится.

Напиток не особенно радовал вкус, но и отвратительным его тоже назвать было нельзя. Голод давал о себе знать, и Ульфиус потянулся к печенью. На вид – самое обычное, галетное На вкус – немного хуже. Но и не такое, опять же, едали.