Пробуждение (СИ) - Бобров Всеволод Михайлович

Ловлю на себе опасливый взгляд пострадавшего ученого. Делаю виноватое выражение лица ему и отмерев иду в сторону кушетки. Так подумать, он просто делал свою работу, ну а то что не совсем получилось… все же маленькое чувство вины за сломанный нос сидит где–то в глубине меня.

— Ложись.

Э, нет, не так быстро. Сажусь на кушетку, но ложиться не спешу. Пристально смотрю на Андрея Владимировича, но тот стойко переносит мой взгляд, совершенно игнорируя его. Эх, не вышло.

— Может мне кто–нибудь объяснит, что такое было со мной совсем недавно и что вы собираетесь делать дальше? — не дождавшись реакции с его стороны, прямо задаю вопрос.

— Давай ты ляжешь, мы начнем обследование, а я буду отвечать на твои вопросы?

— Ладно, надеюсь в результате вашего обследования я не перейду в состояние овоща.

— Не перейдешь, мы просто снимем показания. — ответил он мне, как–то недовольно поморщившись.

Ладно, поверю, все равно у меня выбора особого–то и нет. Они похоже отвечать не горят желанием. Тяжело вздыхаю и растягиваюсь на кушетке. Надо мной сразу начали порхать две пары рук облепливая датчиками, третий же на пару с Андреем Владимировичем начали что–то делать с оборудованием.

— Может все же расскажете, что произошло? — снова спрашиваю, подождав несколько минут и не дождавшись обещанного.

— А? — оглянулся на меня Андрей Владимирович. — Точно. Влад, смени меня.

— Хорошо. — кивнул тот, который со сломанным носом, и встал на место своего начальника, продолжив делать то что начал тот. Ага, значит тебя зовут Влад, что ж, приятно познакомиться.

— С чего бы начать? — задумчиво произнес Андрей Владимирович.

— Может с самого начала? С того что со мной хотели сделать в тот момент, когда меня вырубило, а потом плавно перейдете в тому что произошло и чем это грозит.

Вижу, как он крепко задумался и взгляд у него стал какой–то непонятный.

— Ладно, ты должен знать. В каждой нейросети оставляется возможность подключиться к ней для управления и настройки. Твоя не исключение. В ходе тестирования все разы до этого мы подключались к так называемому внешнему уровню оболочки нейросети. Он позволяет уже непосредственно взаимодействовать с ней, но вносить какие–либо значительные изменения нельзя. В тот раз же мы должны были подключиться к ее ядру, где возможно уже вносить кардинальные изменения.

Произнеся все это, он снова задумался. Ну блин, на самом интересном прервался. В целом, рассказанное пока что особо не удивляет: оно логично и понятно, плюс все это есть в гражданских моделях, а значит и в интернете.

— И? — пытаюсь вернуть его к прерванному рассказу.

— И вот на этом этапе начались проблемы. Твоя нейросеть просто обрубила установленное соединение и практически отключилась, вырубив заодно и тебя. Что произошло и почему — этого мы пока что не знаем. Вот прямо сейчас снимаем с тебя и нее кучу различных параметров, чтобы хоть что–то понять.

— А что произошло, когда я в первый раз пришел в себя?

— Не знаю слышал ли ты что мы тогда говорили или нет. Твоя нейросеть резко вышла на пик мощности. Мы попытались снова подключиться к ней, что к ядру что к внешнему уровню. Но все попытки оказались заблокированы, правда в этот раз нейросеть уже не отключалась. Вот и все. Потом ты вскочил, сломал нос Владу и отрубился. Мы по мониторили твое состояние, но больше попыток подключиться не предпринимали. Дальше ты уже все знаешь.

Рассказать ему про то что писала нейросеть или не стоит? Наверно все же нужно.

— Перед тем как в первый раз потерять сознание, нейросеть вывела мне сообщение о каком–то внешнем вторжении. Потом, когда я очнулся в капсуле, в ответ на вашу попытку подключения она активировала какую–то защиту.

Стоило мне договорить, как со стороны всех троих ученых донесся поток матов, а Андрей Владимирович как–то сбледнул. Эм, и что это значит?

— Саморазвитие. — донесся до меня голос одно из ученых.

— Ну конечно, она наше подключение расценила как угрозу, вот и приняла меры. — ответил ему Влад.

— Тихо! — прервал их обсуждение Андрей Владимирович. — Потом все мысли. Заканчиваем снимать параметры и ты, Сергей, пока что будешь свободен, поспи, отдохни.

Дальнейшее обследование заняло минут десять от силы, и меня быстро спровадили в комнату, заперев в ней. Как–то растеряно оглядываюсь по сторонам. И что такого произошло, что как мне показалось они все оказались напуганы?

Саморазвитие… что это значит? Нейросеть может самостоятельно развиваться, эволюционировать? Да не, бред какой–то. Полноценных искинов еще не существует в реальности, а те что есть весьма ограничены, а без такого ни о каком саморазвитии и речи не может быть. Максимум реакция на угрозы.

Или не бред… Ведь так подумать, нанофабрика есть — может проводить физические модификации, а программно она точно может меняться, недавно убедился в этом. Правда, это скорее все же была реакция на угрозу. Но вот вопрос, почему она так распознала попытку подключения к ней?

Осознав до конца что это значит, не нахожу слов чтобы выразить эмоции. Надеюсь хоть какое–то ограничения у нее останутся, и она меня хотя бы за угрозу не посчитает, а то это же будет полный…

Прошла неделя с того момента, как нейросеть Сергея начала агрессивно реагировать на попытки к ней подключиться и все это время лабораторный комплекс был словно разворошенный улей: все что–то усердно делали и носились туда–сюда, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации.

В этот раз в кабинете Андрея Владимировича было многолюдно: сам хозяин кабинета, пятеро ученых, включая его помощника, и в углу, сидя в тени притаился особист.

— Пожалуй начнем. — отвлекся от монитора компьютера Андрей Владимирович. — Алексей, обобщи то что нам известно на данный момент, а потом перейдем к конкретике.

— Не смотря на прошедшую неделю, особо больше узнать нам не удалось. Парень на пару со своей нейросетью находится в стабильном состоянии. Продолжаем снимать данные, все идет по плану, только исключили прямое взаимодействие с сетью во избежание повторения недавнего случая. В целом, все что нужно и возможно мы сняли с него, больше держать его здесь смысла нет. Дальше нужен уже специально подготовленный подопытный с нужным набором модификаций и тому подобным, а не этот простой парень с улицы. Еще могу добавить, что благодаря нейросети Сергей прекрасно справляется со всеми возложенными на него задачами и быстро адаптируется под условия: будь то стрельба из оружия или физические нагрузки — в этом нейросеть работает отлично, превосходя все наши теоретические расчеты. По поводу непосредственного взаимодействия с ней, пусть об этом лучше расскажет Влад, именно его команда занималась этим. — Закончив говорить, Алексей облегченно перевел дух.

— А вот с моей стороны с самой нейросетью не все так радужно, как расписал Алексей. — взял слово упомянутый Влад, нос которого уже давно зажил. — Она напрочь игнорирует прямые команды и не поддается управлению. Если пытаться пробиться силовыми методами, то она переходит в активную защиту и атакует программную оболочку аппаратуры, выводя ту из строя. Если действовать не напрямую, то вот тогда можно чего–то от нее добиться, но… не всегда получается задуманное, слишком много надо внести косвенных изменений и не всегда удается до конца просчитать все факторы. И важно — итоговые изменения не должны нести вреда ей или ее хозяину, тогда в девяносто девяти из ста случаев она не заблокирует их.

— Проще говоря — вы не можете контролировать нейросеть и урезать ее возможности не получится. — подал голос особист из своего угла.

— Не совсем так. Как раз вот с урезанием возможностей мы нашли выход. Уже несколько дней мы проводим точечные изменения, которые в итоге должны будут привести к нужному для нас результату. Еще неделя максимум в таком темпе, и мы сможем практически полностью заблокировать ее.

— И тогда получится подключиться к ней? — задал вопрос особист.

— Сомневаюсь. Мы урежем ей почти все внешние возможности, но вот ее защита никуда не денется. — разведя руками ответил ему ученый. — Здесь мы бессильны, никто даже не мог предположить, что такое случится, ведь управляющий доступ прописан у нее на уровне ядра.