Детство 2 - Василий Сергеевич Панфилов

Папка подвигается ко мне.

— Сам справишься, — папка движется назад.

— Некогда! Работа…

— …КВН, — договариваю я.

— И он тоже, — спокойно кивает мастер, не думая смущаться. На должность он устроен по блату, и время делит между игрой в КВН и сугубо хозяйственными хлопотами на стройке. Достать, договориться, спереть.

Учиться, что характерно, особо не пытается, да и зачем?! Матушка у него кадровичка в крупном московском СУ, имеющая вдобавок то ли скромный пакет акций, то ли нескромное влияние на одного из крупных акционеров.

На стройке он только для того, чтобы просто понимать – как же всё это функционирует с изнанки. В планах – экономический факультет по окончанию строительного, и «чистая» должность в СУ. Вроде как даже уже придерживают место.

— Егор, — голос становится одновременно вкрадчивым и напористым, — ну ты писал ведь уже рефераты!

— Пф! Не писал, а из интернета копипастил кусками и местами своими словами переписывал.

— Меня устраивает, — папка подвигается ко мне, — можешь прямо сейчас начинать! В моём вагончике, отвлекать никто не будет, там ноутбук, вкусняшек подгоню… а? И ночевать там же останешься, а не в общем кильдиме. Оплату в табель проведу так, будто ты все выходные тут авралил, без сна и отдыха! Аварию типа устранял. Договорились?!

— Взятками не проще? — уже сдаваясь, подтягиваю себе папку.

— Нет! — усмехается тот, закуривая. — Компромат! Рано или поздно всплывёт, а для работодателя это не айс! А так я троечник, но вроде как сам!

— КВН не проще бросить? Времени столько освободится! Всё равно в высшую лигу никак не попадаете, даже и рядышком не были ни разу.

Взгляд мастера становится жалостливым.

— Вот потому ты и здесь, — выдыхает он снисходительно вместе с клубом сигаретного дыма, — в строительном вагончике. Приоритеты нужно расставлять! Сейчас главное – связи и умение договориться. Заставить человека делать то, что нужно тебе, оставив при этом приятное послевкусие.

Упитанная его морда внезапно обрастает пейсами, а носу появляются очки.

— Так-то, молодой человек! — говорит он голосом Льва Лазаревича».

Проснувшись, некоторое время не могу понять, кто я и где. Рука привычно похлопала по тумбочке в поисках сигарет…

Да я ж курить бросил, какие сигареты!?

— Да и не начинал, — бормочу тихонечко, пока меня отпускает. Сон быстро затягивается туманом забвения, но кое-что в памяти и тово, осталось.

— Заставить человека делать то, что тебе нужно, оставив приятное послевкусие? Хм… а при чём здесь Лев Лазаревич?

Раз уж сна ни в одном глазу… Кстати, сколько там натикало? Приподнявшись, нашариваю часы и чиркаю спичкой, пытаясь разглядеть цифры. Утро уже почти, светать скоро будет.

Ладно… Так при чём тут Лев Лазаревич? Кручу его и так, и етак. На Москве его знают как люди почтенные, законопослушные, так и хитрованцы. Абортмахер, иногда скупщик… вроде как. Такой вот дяденька, себе на уме, да в свою пользу.

Здесь тоже знают, местный всё-таки, с Молдаванки. Тоже всякий народец, и криминальный в том числе, если даже не в первую голову.

Письмо сестричке своей двоюродной написал, да мне записочку для неё. Особово подвоха вроде как и нет. Песя Израилевна даром што еврейка, а такая дура простодырая! Вроде и выторговала деньги за жильё да питание, так кормит так, што ажно неловко иногда становится. Чуть не на три рубля с Санькой и едим. Тоже мне, еврейка!

Не, на Хитровке бабы поухватистей! Ети не стали бы кефалями кормить да бананами! Шаз! Ел бы на пять копеек в день, ну может на гривенник, да и радёшенек был бы!

Надо будет подкидывать ей иногда всяко-разного. Или не так прямо, а может просто – Фирку там сводить куда, гостинчик братам её? И то дело! Ну или купить што вкусново на базаре, да и принесть – вроде как на, тётя Песя, угощайся! А то всучили слишком много торгаши ваши одесские, оно ведь испортится!

Што-то мысли не в ту сторону попёрли! Так… Лазаревич, письмо… письмо, письмо… Ах ты ж сука!

— А? — отозвался сонный Чиж.

— Спи, рано ещё!

Остатки сонности растаяли, как и не было. Письмо, ну точно! Сеструхе своей двоюродной написал, штоб ета дура простодырая хоть что-то заработала вокруг меня. Вдова всё-таки.

Если сеструхе написал, то кто мешал дружкам своим написать? Детства, значицца. Подходы штоб нашли и вообще.

На Хитровке я человек не из первых, ан и не из последних! Можно через меня што-то делать и какие-то вопросы решать.

На слабину, значицца, попробовать, а если получится, то и в долги вогнать. Деньгами взять на арапа[5]  не вышло, сразу и отдал. Ну тут они промашку дали, недооценили. Ха,