Играть, чтобы жить. Книга 9. Путь домой - Рус Дмитрий

И уже совсем тихо добавляю:

– Гумунгус, родной, папка идет!

Глава 3

Лавка петов встречает меня ревом медведя. Интеллектуальный конструкт дверного колокольчика каким-то образом считал мое желание и умело приветствовал в самую душу.

Помещение оказывается неожиданно просторным. Внутренний объем в разы превышает наружный. Вероятно, поддержка пространственной аномалии обходится дешевле, чем арендная плата участка на центровой улице.

Мягкая и твердая мебель для всех типов тел. В узких окнах – фэнтезийные виды других миров. Сторожевые горгульи настороженно крутят головами на насестах. В дальнем углу, под самым потолком, висит решетчатая люлька с механической шестиствольной картечницей. Гремлин-пулеметчик любовно полирует медный предупреждающий значок: «Внимание, адамантовый боеприпас!»

Внутри довольно людно, или правильнее сказать – божественно? Кубы витрин мельтешат иллюзиями. На полках – разноцветные яйца драконов, крупные икринки левиафанов, друзы кристаллов зародышей големов, сферы роботов-фамилиаров для высокотехнологичных миров и творец знает что еще. Количество нулей на ценниках впечатляет.

Все консультанты на одно лицо. Что неудивительно, ведь они являются доппелями Высшего, владеющего данной конторой. Это не очень вежливо, но в данном случае оправданно. Никто не понимает процесс творения существа лучше самого крафт-мастера.

Несколько витрин переключены в режим конструкторов. Потенциальные покупатели накликивают кастомные сборки своих хотелок. Невольно присматриваюсь.

Инсектоидный бог, с коварным прищуром фасеточных глаз, собирает что-то зловредно-мелкое. Какую-то хитрую мошку с рандомальной атакой широчайшего спектра. Бегущая строка алгоритма-оракула просчитывает варианты нападения на противника. Насколько я вижу, зерг-раш десяти тысяч мошек способен доставить проблемы даже Высшему. Инсектоид нетерпеливо шелестит хитиновыми лапками, капающая от предвкушения слюна прожигает дыры на мраморном полу. Рядом дымится обугленной тушкой крохотный домовенок-уборщик, попавший под одну из ядовитых капель.

Невдалеке фонтанирует креативом еще один бог. Судя по экипировке и поведению, явный новичок из темных миров. Обличьем – сущий демон, однако уровень до смешного низок. Скорее всего, божок места, не иначе.

Темный лепит в конструкторе боевого фамилиара, набирая части тел пострашнее да подешевле. Мифриловые когти, ядовитые клыки, отстреливаемые шипы, бронированные пластины из кобальта и вольфрама, скорпионий хвост, тонны белого мышечного волокна… Однако что-то не клеится. Божок раздраженно шипит – оракул предсказывает полную небоеспособность сборки.

Срабатывает магический антивирь, блокируя аоешную ауру «щедрого покупателя». Там тебе и доверие, и бесшабашность, и готовность на спонтанные покупки.

Элкил презрительно хмыкает. Среди богов на такие шутки обижаться не принято, как у нас не имеет смысла обижаться на округление цены до «99» на конце. Легкий психологический финт, не более. Кто повелся – сам себе деревянный Буратино.

Опережая продавца, к нам лихо подруливает классический ведроид из вселенной Звездных Войн. Антуражно коптя потолок из трубы парового котла, он предлагает поднос с напитками.

Отмахиваемся. Принимать пищу в незнакомых местах – развлечение для тех, кто хочет умереть молодым. Та же вода является великолепным магическим проводником и обладает эффектом памяти. Наложить на нее конструкт, а затем перемешать молекулы до его полной неузнаваемости – раз плюнуть. А уж в какой момент кирпичики вновь сложатся в несущие смерть формулы, задать несложно. Так что спасибо за халявную амброзию, но нет.

Подошедший следом доппель-консультант радушен и деловит. Многие боги Древа не терпят суеты. С неторопливостью дворян девятнадцатого века они пережигают отмеренные им миллионы лет. Размеренные беседы, чайные церемонии, шахматные партии длиной в столетие…

Клон же явно под умственным разгоном – говорит быстро, четко по сути. Легко сыплет цифрами, мгновенно анализирует вводные. В руках – магический аналог планшета, на правом глазу – линза «истинного зрения», над головой – баф эмпата, на затылке влажно пульсирует симбионт-паразит. Скорее всего, «разгон» – результат именно его работы.

– Высшие желают существо вида «медведь»? У нас в маг-каталоге более двух тысяч созданий, частично или полностью подпадающих под данное описание. Не могли бы вы уточнить детали?

– Конечно! – торопливо киваю. Шанс на встречу с мишкой заставляет голос подрагивать. – Медведь, гризли. Боевой маунт, метра два в холке, сильный, как… э-э…

Я на секунду подвис.

– Его прототип реально существует или существовал? – приходит на помощь консультант.

– Да!

– В вашем мире?

– Да! – вновь соглашаюсь я.

– Тогда просто посмотрите в интерфейсе. Судя по специфическому сленгу, вы им обладаете. Если нет, обратитесь к инфополю мира с четко сформированным желанием. Умеете?

– Разберусь, спасибо. Секунду тогда…

– Безусловно… – радушно улыбается доппель и поворачивается к Элкилу: – Я чувствую вашу заинтересованность, Высший. Могу помочь?

– Мне бы котика… – с удивлением слышу я, торопливо листая вкладки интерфейсов.

Е-мое! Тому, кто их разрабатывал, надо гвоздь в голову забить!

– Миры влияния – >Друмир – >Популяция – >Поиск «Гумунгус» – >Флаги «Условно разумные» и «Показать мертвых»

Получаю длинный список. Я, конечно, не бог судьбы, но глянуть через лупу на свой муравейник вполне способен. Без нужной специализации я не вижу всех деталей, но кое-что читаемо.

Воспроизвести последний блок воспоминаний…

Гумунгус погиб вместе со мной. Через сутки он воскрес возле огромной воронки с оплавленными стенками. Он прождал меня год. Переворачивая камни, тоскливо воя в багряное небо Инферно и изрядно прореживая поголовья демонов. Справиться с прошедшим подземелье Хроноса медведем смог только полноценный десяток ветеранов второго Легиона. Хотя смысла в этом особого не было: спустя сутки мишка снова воскрес на том же самом месте. Демоны обреченно взвыли и оградили от греха подальше базальтовой стеной солидный кусок медвежьей долины.

Мишка ждал. Убивал, погибал, возрождался и ждал. Ждал своего хозяина… друга… того, кто всегда за ним возвращался.

На годовщину битвы Дети Ночи возвели памятный монумент. Зажали первоначальный проект из мифрила, но на золотую статую в полный рост не поскупились. Торжественное построение клана, развевающиеся штандарты, проникновенные речи, принятие в ряды молодых бойцов. И бэтээрочка, которая привезла Эрика, отыскала потрепанного Гумунгуса, тоскливо взиравшего на шумное действо с вершины невысокой скалы. К Первохраму они возвращались уже вдвоем. Сытая заботливая медведица и покрытый густой сеткой шрамов, смертельно опасный медведь.

Шли годы… Взрослели камуфляжные медвежата, копошились перед берлогой озорные внуки. Но однажды на поляне у родного жилища с хлопком портала возник Че. Гумунгус удивленно вскинул бровь, приподнялся, стряхивая с себя медвежат, и вопросительно рыкнул. Своевольный ушан был нечастым гостем, а с тех пор, как он умудрился избавиться от ошейника Павшего, стал совсем неуловимым.

Че тревожно дернул единственным ухом. Звякнула рубиновая серьга. Волна картинок-мыслеобразов-эмоций обрушилась на Гумунгуса.

Калейдоскоп знакомых троп вокруг берлоги. Север, юг, запад, восток. И по каждой из них уверенно бегут закованные в серебряную броню демоны. Много демонов!

– Роар-р-р! – взревел медведь. – Опасность!

Гумунгус попятился, нюхая воздух. Фыркнул, зло оскалился. Вновь хлопнул портал – выполнивший свою миссию Че ушел дальним прыжком. Закружились черные снежинки псевдохаоса – ушан умело затирал следы своего присутствия.

– Шлеп, шлеп! – Медведь легкими оплеухами загонял внучат в берлогу.