Куджо - Кинг Стивен

При вялом содействии Шарпа-младшего (впоследствии Роджер говорил, что можно подумать, будто сынуля сам все сочинил) профессор Шарп был одобрен и появился в утреннем субботнем эфире, а также в рекламных блоках еженедельных программ, таких как «Космические бойцы», «Соединенные штаты Арчи», «Герои Хогана» и «Остров Гиллигана». Продажи хлопьев от «Шарпа» заметно поднялись по сравнению со всей прочей продукцией компании, а сам профессор стал чуть ли не достоянием нации. Его коронную фразу: «Да, тут все хорошо» – знали и повторяли по всей Америке примерно в том же значении, что «без проблем» и «не парься».

Когда Вик и Роджер решили открыть свое дело, они соблюли все негласные правила и не стали обращаться к своим предыдущим клиентам, пока их связи с агентством «Эллисон» не оказались формально – и вполне мирно – разорваны. Первые полгода в Портленде прошли напряженно. Тэду был всего годик. Донна, ужасно скучавшая по Нью-Йорку, ходила угрюмая и раздраженная, а временами и вовсе испуганная. У Роджера открылась старая язва желудка – боевой шрам, оставшийся от многолетних рекламных сражений в Большом Яблоке; когда они с Алтией потеряли ребенка, язва вновь обострилась, и какое-то время он жил исключительно на таблетках. Алтия старалась держаться, и Вику казалось, что при сложившихся обстоятельствах она держится очень даже неплохо; но потом Донна заметила, что бокал слабенького коктейля, который Алтия обычно пила перед ужином, теперь превратился в два бокала до и три после. Их семьи не раз отдыхали в Мэне – и отдельно, и вместе, – но ни Вик, ни Роджер не могли себе даже представить, сколько здешних дверей изначально закрыты перед теми, кто приехал, как говорят коренные мэнцы, из «всяких других штатов».

Они и вправду пошли бы ко дну, будто два топора, как сказал Роджер, если бы Шарп не решил продолжить сотрудничество. Мнения сторон в кливлендской штаб-квартире разительно переменились. Теперь уже старик ратовал за то, чтобы остаться с Виком и Роджером, а сынуля (к тому времени сорокалетний) хотел прекратить с ними все отношения, вполне логично аргументируя свою позицию тем, что будет полным безумием заказывать крупные рекламные проекты в крошечном агентстве из двух человек, засевших в какой-то провинции в шестистах милях к северу от Нью-Йорка. Тот факт, что «Эд уоркс» держало тесную связь с одной из ведущих нью-йоркских фирм по анализу рынка, не произвел впечатления на сынулю. Как и на представителей других компаний, с которыми Вик и Роджер работали последние несколько лет.

– Если бы лояльность была туалетной бумагой, – с горечью высказался тогда Роджер, – нам было бы нечем вытереть задницу, дружище.

Но старик Шарп уже принял решение и оказал им поддержку, в которой они так отчаянно нуждались.

– Мы сорок лет обходились здешним местным агентством, – сказал он. – Если ребята хотят переехать из этого безбожного города, можно только порадоваться, что у кого-то из молодых еще есть здравый смысл.

Так все и решилось. Старик сказал свое веское слово. Сынуля заткнулся. Все последние два с половиной года Стрелок Шарп продолжал стрелять печеньем, Джордж и Грейси продолжали вкушать торты от «Шарпа» на своей крохотной кухоньке, профессор Шарп продолжал говорить маленьким телезрителям, что все хорошо. Съемки сюжетов проходили на маленькой независимой студии в Бостоне, нью-йоркская фирма по анализу рынка компетентно справлялась со своей задачей, три-четыре раза в год либо Вик, либо Роджер летали в Кливленд на совещания с Кэрроллом Шарпом и его сыном, чьи виски уже тронула заметная седина. Все прочие переговоры велись по почте или по телефону. Возможно, это была странная процедура – и уж точно не самая удобная, – но все прекрасно работало.

А потом появились «Малиновые колючки».

Вик с Роджером, разумеется, знали об этом продукте, хотя он появился в широкой продаже буквально два месяца назад, в апреле 1980-го. Большинство хлопьев Шарпа были либо умеренно сладкими, либо вовсе не сладкими. «Смесь всех злаков», вклад компании в развитие производства «натуральных» продуктов питания, оказалась особенно успешной. Однако «Малиновые колючки» предназначались для тех покупателей, кто обычно берет на завтрак такие сладкие хлопья, что их уже можно условно считать рассыпчатыми конфетами.

В конце лета и начале осени 1979-го в трех городах прошли успешные тестовые продажи «Колючек»: в Бойсе, штат Айдахо, Скрантоне, штат Пенсильвания, и на новой родине Роджера, в Бриджтоне, штат Мэн. Театрально передернув плечами, Роджер заявил Вику, что не подпустит своих дочерей и на пушечный выстрел к этой красной жути (хотя он был доволен, когда Алтия сказала ему, что девчонки просили купить эти хлопья, увидев их в магазине).

– Там больше сахара, чем самих хлопьев, и цвет у них как у пожарной машины.

Вик согласно кивнул и сказал, даже не подозревая, что выступает пророком:

– Когда я в первый раз заглянул в эту пачку, мне показалось, что там все в крови.

– Ну так что? – повторил Роджер. Он прикончил уже половину своего сэндвича, пока Вик мрачно прокручивал в голове ход событий. Он все больше и больше склонялся к мысли, что старый Шарп и его стареющий сын собирались устроить расправу над гонцами, принесшими дурную весть.

– Да, наверное, попробовать стоит.

Роджер хлопнул его по плечу.

– Наш человек, – сказал он. – А теперь ешь.

Но Вику совсем не хотелось есть.

Их с Роджером пригласили в Кливленд на «чрезвычайное совещание», которое должно было состояться через три недели после Четвертого июля. Многие руководящие сотрудники компании разъехались в отпуска, и, чтобы их всех собрать, требовалось время. Одним из пунктов повестки будет сотрудничество с «Эд уоркс». «Для оценки перспективы дальнейшего взаимодействия», – так было сказано в письме. Как понял Вик, это означало, что сынуля решил воспользоваться ситуацией с «Колючками» и все-таки сделать им ручкой.

Примерно через три недели после того, как «Малиновые колючки» появились в широкой продаже при активном – хоть и сдержанно строгом – содействии профессора Шарпа («Да, тут все хорошо»), был зафиксирован первый случай госпитализации. Бьющаяся в истерике мать привезла четырехлетнюю дочку в больницу, уверенная, что у ее девочки внутреннее кровотечение. Малышку, у которой не обнаружилось ничего, кроме легкой формы гриппа, сильно вырвало чем-то красным, и мать с перепугу решила, что это кровь.

Да, тут все хорошо.

Это произошло в Айова-Сити, штат Айова. На следующий день было зарегистрировано еще семь подобных случаев. Еще через день – двадцать четыре. Во всех случаях у детей был понос или рвота, и родители срочно везли их в больницу, опасаясь внутренних кровотечений. Количество детских госпитализаций нарастало стремительно: сначала счет шел на сотни, потом – на тысячи. Ни в одном из этих случаев рвота и/или понос не были вызваны непосредственно хлопьями, но на волне нарастающей паники этот факт упустили из виду.

Да нет же, тут все хорошо.

«Эпидемия» распространилась по всей стране. Как оказалось, проблема – в пищевом красителе, придающем «Колючкам» насыщенный красный цвет. Сам по себе он совершенно безвредный, но этот факт тоже по большей части упустили из виду. Что-то пошло не так, и красная краска, которая обычно усваивалась организмом, теперь не усваивалась, а выводилась как есть. Испорченный краситель попал лишь в одну партию хлопьев, но это была очень большая партия. Один врач сказал Вику, что если бы какой-то ребенок умер сразу после того, как съел миску «Малиновых колючек», и ему сделали бы вскрытие, то его пищевод был бы красным, как стоп-сигнал. Эффект был временным, но и об этом никто не думал.

Роджер был настроен решительно. Если уж умирать, то с музыкой. Паля из всех имеющихся в арсенале стволов. Он уже составил план действий. Встретиться с ребятами из бостонской студии, где снимались рекламные ролики. Затем поговорить с актером, который играет профессора Шарпа и так вжился в роль, что этот случай с «Колючками» стал для него настоящим ударом. Кроме того, обсудить ситуацию с маркетологами в Нью-Йорке. И самое главное, почти две недели в Бостоне и Нью-Йорке Роджер с Виком проведут практически не расставаясь, и у них будет время все хорошенько обсудить и устроить мозговой штурм, как в старые добрые времена. Роджер надеялся, что им удастся придумать какой-нибудь феерический ход, что сразит наповал старика Шарпа и сына. Они приедут в Кливленд не с выбритыми затылками, готовые лечь на плаху, а с планом битвы за восстановление доброго имени компании после прокола с «Колючками». Так было в теории. На практике они оба знали, что их шансы и вправду примерно такие же, как шансы уже упомянутых «Кливленд индианс» победить в Мировой серии.