Великолепный век. Все тайны знаменитого сериала - Софья Бенуа

Евнух у дверей гарема

Художник В.В. Верещагин

Тайное проникновение во дворец султана, не говоря уже о его святая святых – гареме, было невозможным. Хотя территория дворца была довольно протяженной, со сложными системами ходов и множеством тайных покоев. Несмотря на то, что документов, проливавших свет на жизнь в султанском гареме, имелось крайне мало, многие авторы описывают мыслимые и немыслимые подробности жизни за «вратами счастья». Что касается заметок, написанных до начала ХХ века, то вряд ли их можно считать достоверными, потому что авторы этих сведений были вынуждены довольствоваться только слухами, более похожими на досужие сплетни и невероятные сказки.

В наши дни гарем в стамбульском дворце Топкапи, где свой путь во власть проходила славянская фаворитка Сулеймана I, превращен в музей, охотно посещаемый туристами. В музее имеются изображения султанских наложниц, но достоверность этих портретов весьма и весьма сомнительна. Как сомнительны и многие заметки супруг западных послов относительно гарема и наложниц.

Лишь после низложения в 1908 году султана Абдул Хамида II в султанский гарем стали допускать посторонних людей. Однако, – свидетельствуют серьезные историки, – их письменных наблюдений оказывается недостаточно для снятия завесы с тайн, касавшихся жизни обитателей гарема.

Бассейн в гареме

Художник Жан-Леон Жером

Посему многим может показаться, что султанский гарем был своеобразной тюрьмой. Однако это не совсем так. Да и отношения к нему самих султанов могли быть разными. Если верить писательнице Патриции Грассо, автору романа с неприхотливым названием «Гарем», повествующей о наследнике рода Хюррем и Сулеймана – принце Халид-беке, которому досталась в наложницы красавица англичанка Эстер Девернье, то этот названный принц (шах-заде) вовсе не любил свой даруссаде. «Халид издали разглядывал Топкапи. Последние лучи закатного солнца освещали квадратную башню султанских бань и изящные строения гарема. /Гарем! Халид вспоминал всегда о нем с отвращением. Как он не любил посещать гарем! Коварные и безжалостные обитательницы гарема походили на красивых, но смертельно ядовитых змей, ползающих у ног господина, шипя и источая отраву, упорно добиваясь для себя каких-то милостей, чтобы утолить свое подленькое тщеславие. Их постоянная междоусобица ради знаков внимания от султана нередко приводила к ужасающим по своей нелепости и жестокости последствиям. Смерть частенько наведывалась в гарем». Вот так будто бы воспринимал традиционный «рай» внук султана Сулеймана Справедливого и его возлюбленной жены Хюррем, рожденный их дочерью по имени Михрима.

Наложница

Автор неизвестен

О роли наложниц в продолжении рода османских правителей

Радио «Голос Турции» в передаче от 21.11.2011 г. в очерке о Роксолане-Хюррем вещало: «После представления султану родивших ему ребенка наложниц именовали «икбаль» или «хасеки» («любимая наложница»). Получившая это звание наложница целовала полу султанского кафтана, султан же жаловал ей соболью накидку и отдельную комнату во дворце. Это означало, что отныне она будет в подчинении султана. Самым высоким титулом, которого могла быть удостоена наложница, был «мать султана» (valide sultan). Наложница могла получить это звание в случае вступления ее сына на престол. В гареме после залы султана самая большая площадь отводилась матери султана. В ее подчинении было множество наложниц.

Роксолана

Картина венецианского художника

Помимо управления гаремом, она вмешивалась и в государственные дела. В случае, если султаном становился кто-то другой, ее отправляли в Старый дворец, где она вела тихую жизнь… в период расцвета Османской империи, в эпоху султана Сулеймана Великолепного (1520–1566), Хюррем Султан (королева) известна своей яркой и насыщенной событиями жизнью. Известно, что любовь султана Сулеймана Великолепного и Хюррем продолжалась на протяжении 40 лет. Также Хюррем Султан считается создательницей гарема во дворце Топкапы. Известны ее роль в борьбе за возведение на трон своих сыновей, ее письма, основанные ею благотворительные организации. В ее честь назван один из районов Стамбула – «Хасеки». Она стала источником вдохновения для писателей и художников. Таким образом, можно с уверенностью сказать, что Хюррем Султан возглавляет список женщин Османской династии»[3].

Итак, как мы видим, матерями султанов становились наложницы-иностранки. Но большая часть наложниц превращалась в обычных служанок, обслуживавших интересы госпожи и ее окружения.

Наложницы, рожавшие султану сыновей, достигали элитного положения. Они могли стать любимицами, с ними султан мог встречаться чаще остальных. Но такими счастливицами становились немногие. Судьба остальных наложниц султанов мало заботила.

Условно жительниц султанских гаремов можно поделить на три группы:

1. Группа, состоящая из взрослых женщин.

2. Многочисленная группа молодых наложниц, проходящих в гареме обучение. Естественно, наложниц обучали турецкому языку. В обучение брали самых красивых и умных девушек, они познавали грамоту, правила поведения в султанском дворце, этикет, их учили беспрекословному подчинению мужчинам. Конечно же, предполагалось, что любая девушка из этой группы, если приглянется наследнику, может со временем стать матерями будущих султанов.

3. Группа из самых юных или самых красивых наложниц. Девушки из этой группы обслуживали не только султанов, но и шах-заде (принцев).

Наложницы, поступавшие во дворец, почти сразу же получали новое имя, чаще всего персидского происхождения. Имена давались девушкам, исходя из их характерных примет, к примеру: наложницы Хюррем – веселая, счастливая (также переводят как: дарящая веселье), Маджамаль – луноликая, Нергидезада – девушка-нарцисс, Нергинелек – ангелочек, Чешмира – девушка с прекрасными глазами, Назлуджамаль – кокетливая.

Внутренний двор гарема

Роксолана-Хюррем жадно вбирала в себя все, чему ее учили во дворце.

Историки свидетельствуют, что за короткое время она овладела турецким, арабским и персидским языками, научилась прекрасно танцевать, декламировать современников, а еще – играть по жестоким правилам чужой страны, в которой ей суждено было жить и править.

Следуя правилам своей новой родины, Роксолана приняла ислам.

Вот как описывает американская писательница, признанный мастер восемнадцати популярных исторических романов Патриция Грассо в своем романе «Гарем» «знакомство» внука Роксоланы шах-заде Халида с его английской наложницей, зеленоглазой строптивой красавицей:

«– Первая заповедь. Рабыня никогда не задает господину вопросов. Поняла?

– Вторая заповедь. Рабыня не открывает рот, если не получит от хозяина разрешение говорить. Я Халид-бек по прозвищу Меч Аллаха. Но не смей обращаться ко мне по имени. Тебе позволено называть меня только «мой повелитель». А тебя как зовут? <…>

– Эстер Элизабет Девернье.

– Слишком длинно для такой малышки. Придумаем что-нибудь покороче. Что означает на твоем языке первое имя?

– Эстер – это цветок вереска. Он растет на моей родине на холмистых пустошах и расцветает весной.

– Дикий Цветок! – Халид на мгновение задумался. – Тебе это имя подходит».

Визит в гарем

Автор неизвестен

Чтобы новые имена рабынь султана знали все в гареме, имя девушки вышивали на ее тюрбане.

За столетия существования султанского гарема в нем провели свою жизнь тысячи прекрасных невольниц со всего света.

Гарем, как характерное явление, закончил свое существование с установлением Турецкой республики в 1923 году.

Рисунок Миссъ (Ремизова А.В.), начало XX века

Харем-и Хумаюн – школа для наложниц и правителей

Дворец султана вместе с его гаремом, или как его любили называть французы – сераль – в воображении европейцев XVIII–XIX веков сладострастно рисовался огромным публичным домом. Эти праздные домыслы подогревались слухами о бессчетном количестве султанских рабынь. Кстати, при Мехмеде III (1568–1603 гг.) их число достигало пятисот.

Знаменитый французский поэт и страстный путешественник Теофиль Готье, живший в XIX веке, в очерках «Путешествие на Восток» писал: «Что такое Дон Жуан и его mille e tre по сравнению с султаном? Второразрядный искатель приключений, обманутый обманщик, чьи скудные желания – капризы нищего – исчерпываются горсткой возлюбленных… Что за жалкая участь – шататься при луне с гитарой за спиной и томиться ожиданием в обществе полусонного Лепорелло! А султан?! Он срывает лишь самые чистые лилии, самые безупречные розы в саду красоты, останавливает взгляд лишь на совершеннейших формах, не запятнанных взглядом ни единого смертного…».