Тевтонский Лев. Золото галлов. Мятежники (сборник) - Андрей Посняков

– «Рено-меган?» Красный? – Воины переглянулись. – Ну да, только сейчас проскочил. Там теперь дорога хорошая – грейдер недавно проехал. А за рулем девчонка сидела.

– В грейдере девчонка сидела? – ухмыльнувшись, пошутил Васюкин.

– Не, не в грейдере, в «мегане». – Воины рассмеялись.

– Ну, бывайте, парни. Тащите службу!

Фыркнув двигателем, джип проехал по лесной дорожке километров пять, после чего свернул на большую поляну, сплошь заставленную автотранспортом участников маневров. Среди прочего даже имелся один автобус – желтенький «школьный» ПАЗик с надписью «Дети России». Рядом с автобусом краснел знакомый «меган», вокруг которого суетилась крашеная блондиночка лет двадцати пяти или чуть моложе, в черной футболке с «рунической» надписью «Тролль гнет ель» и камуфляжных штанах американской морской пехоты, которые, как ни странно, только подчеркивали женственность и привлекательность ее фигуры.

– Здравствуй, Веста, – выбравшись из авто, галантно улыбнулся Васюкин. – Как добралась?

– Спасибо, – хмуро отозвалась девчонка. – Колесо вот прошибла.

– Я скажу водителю, поменяет… Паша!

– Сделаем, Геннадий Игоревич, – тут же заверил шофер. – Пусть только ключи оставят.

– Ну, пошли в лагерь. – Предприниматель сделал приглашающий жест и вдруг опомнился. – Кстати, знакомьтесь, это Виталий, наш аспирант.

– Беторикс, – уточнил Замятин. – «Галльский вепрь».

– Ах, Беторикс! – Девушка приветливо улыбнулась. – Да мы знакомы. И очень даже хорошо. Правда, заочно.

– А зря вы свое реальное фото на аватарку не выставили, – молодой человек улыбнулся.

Веста фыркнула, тряхнув шевелюрой. Осветленные волосы ее уже отросли и у корней темнели, что, впрочем, ничуть не портило общего впечатления, а скорее придавало шарма. Ярко-голубые глаза, стройная фигурка, тронутая первым летним загаром кожа – девушка выглядела очень даже ничего. Виталий смотрел на нее, пытаясь уложить в сознании, что именно с этой незнакомой красавицей он так долго и плотно общался в Интернете.

– Ну, что, нравится тебе здесь? – Девушка вынула из машины маленький рюкзачок и повесила на плечо. – Поможешь мне поставиться?

– Да, – Виталий кивнул, вспомнив, что в переписке они общались на «ты». – Хорошо, – аспирант широко улыбнулся. – Ну, конечно же, с превеликим удовольствием. Ты со своим шатром или вписываешься к кому-то?

– «Личный статус, свой шатер»! – весело процитировала Веста популярный среди реконструкторов стих и открыла багажник. – «Все мое ношу с собою», как говорили римляне!

– Давай тогда поторопимся, – предложил Беторикс. – Сейчас парные схватки начнутся, харчевню откроют… Эх, народу-то сколько съехалось, вот уж не думал! Человек, наверное, сто. Правда, из них викингов больше половины.

Все так же ярко сияло солнце, однако видно уже было, что день постепенно клонится к вечеру: отбрасываемые кустами и деревьями тени стали глубже, длиннее, а в воздухе разлился терпкий запах цветов и трав.

– Клевером пахнет! – Веста на ходу потянулась, подпрыгнула. – Чувствуешь?

– Ну да, – молодой человек улыбнулся.

– А красиво здесь! Бор этот, озеро с кувшинками. И главное, посторонних нету.

Беторикс кивнул. Туристов, иначе «туриков», традиционно принято поругивать: шляются везде, глаза лупят, глупые вопросы задают. «А вы всегда так живете?» «А вы – секта»? Вследствие этого одно время пользовались популярностью футболки, у которых на спине был написан перечень ответов на «часто задаваемые вопросы»: «Да, я реконструктор. Да, мы сами шьем одежду. Нет, меня нельзя потрогать, если вы не являетесь привлекательной, дружелюбно настроенной девушкой» – и все в таком роде. Но Виталий любил открытые фестивали: толпы зрителей, атмосферу праздника, чуда, создаваемого их усилиями для широких народных масс. Нравилось видеть в глазах удивление, даже восхищение. Ведь то, что для реконструктора повседневность – весь этот мир поношенных рубах из льняной домоткани, закопченных железных котлов, обколотых по краям глиняных мисок, подлатанных кожаных поршней и треснувших от времени деревянных ковшей – для какого-нибудь представителя «офисного планктона» в отпуске – чудо, откровение, волшебная возможность впервые увидеть древнюю жизнь своими глазами. Разве не приятно подарить людям чудо?

Веста наклонилась над багажником «рено», и Беторикс, не в силах оторвать взгляд от ее фигуры, представшей в таком интересном ракурсе, даже не сразу понял, что она показывает ему на серо-зеленоватый брезентовый тюк – свернутый и связанный шатер: доставай, мол. Рьяно принявшись за дело, Беторикс перетащил вещи на нужное место, сбегал к организаторам за слегами, с помощью двух молодых бойцов поставил шатер, после чего девушка удалилась под полог раскладывать пожитки и устраиваться. Виталий нервно топтался снаружи: не опоздать бы к поединкам. Но вот красавица появилась снова: вместо камуфляжных штанов и футболки на ней теперь была короткая туника – по сути, та же футболка, только длинная и с рукавчиками, и высокие полусандалии-полуботинки красного цвета – кальцеи. Бросив взгляд на тунику, Беторикс невольно подумал, что под ней, вероятно, ничего больше нет – в Древнем Риме белья ведь не носили… У парней принято летом бравировать своей «полной аутентичностью» – антуражные портки носятся спущенными на бедра ниже некуда, дабы продемонстрировать, что под ними нет никаких неантуражных глупостей вроде трусов. У прекрасных дев наличие либо отсутствие нижнего белья под рубахами никто не проверяет, но так волнительно думать, что его там нет…

– Ну, что стоишь, друг Беторикс? – окликнула его Веста. – Давай, помогай одеваться.

Обычно девушки помогают мужчинам снаряжаться, но с длинной столой, одеждой знатной римской женщины, другая ситуация – без посторонней помощи с ней не сладить. Она должна высоко подпоясываться и ниспадать красивыми складками – вот с ними-то и пришлось повозиться! Беторикс, не имея навыка, весь вспотел, пока уложил их хоть как-то прилично и заколол булавками.

– Ай! – вскрикнула Веста, когда он в очередной раз ее уколол. – Ладно, черт с ними, со складками. Давай, помоги с паллой.

Паллу, тонкое и прозрачное невесомое покрывало, полагалось набрасывать на голову, так чтобы ниспадало на плечи и спину. Виталий оценил уровень реконструкции – все вещи сделаны отлично, по источникам, прямо картина!

– Жарковато будет! – с улыбкой пожаловалась девушка. – Вся уж вспотела.

– Зато красиво!

– Да уж… Ну, что? Пошли, друг Беторикс! Показывай! В прошлом году здесь все по-другому было.

– Пошли. Давай вон на тот холм поднимемся – оттуда все как на ладони видно.

По узенькой тропке, вьющейся между зарослями малины и черной смородины, они взобрались на поросший редколесьем бугор, откуда действительно был отлично виден весь лагерь.

– Вон там – римляне, где частокол и ров, – показывал Беторикс.

– Ага, – закрываясь от солнца, девушка приложила ко лбу ладонь. – А на холмике, там что за строение?

– Галльская крепость. Алезия.

– Понятно. А там, на берегу, что за шатры?

– Это харчевни! Белорусы свою привезли, и от Мастера одна.

– Ага! Здорово!

– А вон ристалище, где огорожено. Смотри, уже народ собрался. Пойдем-ка. У меня восемь бойцов заявлено!

– Пойдем, – Веста кивнула и, подхватив подол столы, поспешила по тропинке вниз. – Буду болеть за твоих!

На берегу озера, недалеко от харчевни и соломенных мишеней, уже начался поединок. Сражались галл, вооруженный длинным мечом и большим щитом – овальным, украшенным красными шляпками гвоздиков, и римский легионер с коротким гладиусом и обычным скутумом.

– Хэк! Х-хэк! – Галл махал мечом, словно дрова рубил.

Видно было, что воинское счастье не улыбалось его сопернику. Оно и понятно – у галла меч длиннее, а щит легче в два раза. Бедняга римлянин уже запыхался и тяжело дышал, даже не пытаясь наносить удары, больше парировал. Вот снова сверкнул длинный галльский клинок… И-и-и-и…

– Темпера! – Ухнув мечом по умбону щита, судья – вчерашний пленный центурион – важно перевернул песочные часы, стоявшие на бревне. – Время! По очкам победа присуждается… Эдуарду Кряквину, клуб «Галльский вепрь»!

– Ура-а-а!!! – заорали вокруг «галлы». – Молодец, Эпоред!

Заметив Весту, народ расступился; кто-то из сидевших на бревне поспешно вскочил, кто-то покрыл освободившееся место сложенным плащом и даже с галантной заботливостью стряхнул с него налипшие сосновые иглы и чешуйки коры, дабы девушка не испачкала одежду.

– Кажется, я тут одна знатная дама, – с улыбкой заметила Веста, подобрав подол и усаживаясь.

Виталий кивнул: прочие «римские» девушки были одеты гораздо скромнее, в длинные серые туники и куцые плащики-паллы. Среди них выделялись женщины «варваров» в крашеных рубахах и платьях, главным образом клетчатых, скрепленных на плечах фибулами. Сейчас они бурно приветствовали победителя, визжа и хлопая; Эпоред-Эдик довольно ухмылялся. Иные из собравшихся бросали нетерпеливые взгляды на солнечные часы, дожидаясь, когда тень от вогнанного в песок колышка подойдет к римской цифре десять и откроется харчевня. Избалованные заботливым Мастером, иные клубы даже продуктов не привозили и у себя в лагерях еды не готовили. Вот и ждали, как в старые советские времена ждали начала работы винных магазинов и отделов в гастрономах: сперва одиннадцати часов, потом, при Горбачеве – двух.