Гувернантка - Салли Лэннинг

– Энн, – невыразительным тоном спросил он, – между тобой и Брюсом что-то есть?

Она могла бы солгать, сказать, что у них с Брюсом роман. И тогда Мартин наверняка оставил бы ее в покое. Но ей никогда не удавалось вранье, и пауза затянулась.

– Мне трудно ответить на твой вопрос. И да, и нет. Никто из нас не форсирует событий.

– Уж ты-то наверняка, – протянул Мартин. – Учитывая то, как ты целовала меня.

– А со сколькими женщинами связан ты, Мартин?

– Платонически с несколькими. Но у меня нет любовницы, если ты это хочешь узнать. И довольно давно.

Глаза Мартина были прикованы к ее лицу, должно быть, он почувствовал, как участилось ее дыхание.

– Хочешь чтобы я этому поверила?

– Да, – твердо произнес он, – Я действительно этого хочу.

– В таком случае тебе не повезло.

– Журналисты готовы состряпать роман из простого рукопожатия – они этим зарабатывают себе на жизнь, не забывай.

Энн холодно заметила:

– Дыма без огня не бывает.

Он усмехнулся.

– Но и огня не бывает без горючих веществ. До тех пор пока ты не появилась, я был абсолютно огнеупорным.

Перед глазами Энн отчетливо вспыхнул образ, которого она никак не могла забыть. Мартин и Келли в дальнем уголке сада, сжимающие друг друга в объятиях и целующиеся так, что это потрясло ее наивное, детское воображение.

– Вы с Келли были горючими веществами.

– Поначалу – да.

– Значит, все это ненадолго?

– Пламя гаснет, если не подбрасывать в него поленья.

– Особенно если один из партнеров относит их в другой костер.

– Ты можешь хотя бы минуту послушать меня?! Я очень богатый человек – а деньги в нашем обществе равнозначны силе, а сила завораживает. Да, женщины вьются вокруг меня. Но я, как и ты, предпочитаю делать собственный выбор. А то, что доступно, не всегда желанно.

– Я не играю в игры типа «а ну-ка, отними»!

– А я и не считаю, что ты играешь. – Мартин коротко прикоснулся к ее щеке, убрав руку прежде, чем Энн успела отпрянуть. – У меня такое ощущение, что ты всегда остаешься самой собой.

– А кем же мне еще быть? – с некоторой резкостью спросила она.

– Когда речь идет о таких деньгах, как у меня… Ты удивилась бы, узнав, какие трюки способны проделывать люди. – Он нетерпеливо повел плечами. – Пойдем поищем Тори.

Энн шла за ним вверх по лестнице, гадая, случался ли у нее когда-нибудь еще такой волнующий и такой бессодержательный разговор. Было ли это определением боевых позиций, констатацией двух несовместимых точек зрения? Или объявлением о намерении Мартина преследовать ее независимо от ее желаний?

Лестница привела их в очередной роскошный холл, пол которого был устлан персидским ковром блеклых красных и голубых тонов. Две картины, висящие на стенах, если Энн не ошибалась, принадлежали кистям Сезанна и Моне. Мне слег ора, иронично подумала Энн. Мешковатые джинсы, оранжевый свитер и хвостик на затылке здесь явно не к месту. Мартин открыл одну из дверей.

– Тори, – позвал он. – Пришла Энн.

Энн последовала за ним в комнату, окрашенную в матово-голубой цвет, с детской кроватью под балдахином из белого муслина. Ноги тонули в густом ворсе ковра.

– Привет, Тори, – сказала она.

На Тори был домашний комбинезон, ее прямые черные волосы блестели в низких солнечных лучах. Синие глаза – глаза Келли, с замиранием сердца подумала Энн, – не отрывались от медвежонка, которого она держала в руках. Плаш. Ее единственный защитник.

Энн заранее не обдумывала своих действий, надеясь, что поймет на месте, как себя вести. Мартин подошел к Тори и присел перед ней на корточки.

– Папа говорит, что по ночам тебе снятся страшные сны, – начала Энн.

– Ммм… – Тори так и не подняла глаз.

– Тот разбойник… Знаешь, я смотрела на его лицо… Он тоже был ужасно перепуган. Мне показалось, что ты вела себя намного храбрее его.

Тори заморгала.

– Ведь у вас в школе наверняка есть задиристые мальчишки? Которые дергают девочек за косички, вырывают из рук сумки, ставят подножки?

Тори, по-прежнему не поднимая взгляда, кивнула:

– Этот парень, он был вроде них… – Девочка удивленно посмотрела на Энн. – Просто он учинил намного большую шалость и сам до смерти перепугался… Знаешь, если оставаться спокойной и делать вид, что не боишься, то все кончится хорошо. А ты держалась молодцом. И потом, у тебя был Плаш, это, наверное, очень храбрый медведь.

– Дороти хочет, чтобы я отдала Плаша ее знакомому бедному мальчику, – быстро сказала Тори. – Но я с ним никогда не расстаюсь. Поэтому он и был тогда со мной.

– Нет, – улыбаясь сказала Энн. – Разве можно разлучать старых друзей? Вы так храбро поддерживали друг друга. За это он заслужил горшочек-другой меду – если хоть чуть-чуть похож на Винни-Пуха.

Тори коротко хихикнула.

– Да, ему не мешало бы немножечко подкрепиться, – застенчиво проговорила девочка. Затем взглянула на Плаша, и лицо ее посерьезнело.

Энн вдруг почувствовала, что Тори снова, и весьма ощутимо, отдалилась от нее. Удалось ли ей убедить девочку? Поможет ли их разговор хоть на какое-то время?

В дверь постучали, и на пороге появилась пожилая женщина в цветастом домашнем платье, с подносом, на котором стояли чай и печенье. Мартин представил Энн Дороти, экономке, которая окинула ее быстрым проницательным взглядом, прежде чем поставить поднос и закрыть дверь.

Тори выпила стакан молока и съела одно овсяное печенье, отвечая на незамысловатые вопросы Энн с безукоризненной вежливостью, но без всякого тепла. По служебным обязанностям Энн часто приходилось посещать школы, и она гордилась своим умением общаться с детьми. Но какими бы способностями я ни обладала, сегодня я потерпела фиаско, с грустью думала Энн, спрашивая себя, почему для нее так много значит доверие этой синеглазой девочки.

– Я отвезу Энн домой, Тори, – сказал он. – Дороти в кухне, а я вернусь через несколько минут. Скажи «до свидания».

– До свидания, – проговорила девочка, глядя на туфли Энн. – Спасибо за то, что пришли.

– Пожалуйста. Рада была познакомиться с тобой, Тори, – с искренней теплотой сказала Энн.

Тори подчеркнуто промолчала. Энн спустилась по лестнице вслед за Мартином. В нижнем холле она остановилась и спросила:

– Как думаешь, мне удалось чего-нибудь достичь?

Мартин с печалью ответил:

– Трудно сказать, о чем думает моя дочь, но, по-моему, что-то сдвинулось. Ты прекрасно справилась, Энн, большое тебе спасибо… А сейчас я отвезу тебя домой.

Энн не хотелось, чтобы Мартин даже приближался к ее квартире. Только не после того, что произошло днем!

– Мне нужно еще заскочить в пару мест. Я лучше возьму такси. К тому же Тори нуждается в тебе больше, чем я. Пожалуйста, старайся не оставлять ее одну.