Орион - Мария Александровна Эмилия Сандерс

‒ Мэдди!.. ‒ услышала я знакомый голос, но пока не понимала, чей именно.

Я обернулась и увидела, что стою рядом со своим домом, а из-за угла кто-то манит меня к себе рукой. Ничего не понимаю!

‒ Кто здесь? ‒ не осознанно спросила я.

Таинственная рука неизвестного человека скрылась за поворотом.

Я сделала несколько шагов вперёд и оказалась за домом. Туман здесь тоже очень быстро рассеялся. И передо мной оказался… Феликс?! Что он тут забыл?

Он открыл рот, чтобы что-то было сказать мне, но вместо слов прозвучал оглушительный звон будильника.

От неожиданности я открыла глаза. Сердце очень быстро билось. Я насилу успокоила себя и посмотрела на часы. Было шесть часов утра. Я соскочила с кровати и понеслась на кухню.

Как я и подозревала, отца дома не было. Ушёл, наверное, к Осенней ярмарке подготавливаться. Нет-нет, это вовсе не была обычная ярмарка! Осенняя ярмарка – это самый торжественный и масштабный праздник в нашем маленьком городке. Начинался этот праздник всегда с шествия: все горожане собираются нарядные на площади города и идут до рынка. На рынок свозится всё-всё, что только существует на свете. Далее на этом же рынке устраиваются всякие пляски, песни и конкурсы. Всё это длится два-три дня, а потом наступает самое интересное – Осенний бал.

Посреди широкого поля у нас располагался огромный зал, с длинными колоннами вместо стен, и звёздным небом вместо потолка. Здесь и устраивается всегда бал. И открывают этот зал только на один вечер в году, а потом весь год строение тщательно охраняют. И ещё: на этот бал издавна пускают только с шестнадцати, такая уж традиция повелась. Представляете! Я буду там первый раз в жизни! Жду-не дождусь!

Я плюхнулась на стул, притянула тарелку с оладьями поближе, и принялась есть. Я глотала их, практически не жуя.

Настроение у меня было выше потолка. Я чуть ли не прыгала до неба. Просто ходить было невыносимо скучно. Чем было вызвано такое настроение, я, честно говоря, и сама не знала (скорее всего, это всё из-за оладий).

Позавтракав, я галопом помчалась на улицу.

Свежий воздух, тишина, и там далеко на горизонте еле-еле виден краешек солнца. Медленно плывут маленькие розовые облачка. Так красиво…

Мирные пейзажи немного утихомирили меня, и я пошла спокойно. А пошла я до кафе «Куриная ножка». Правда, оно ещё было закрыто. Но я знала, что охранник всё равно мне откроет! Такая уж я настырная…

Местные это заведение очень любили. Говорят, там просто вкуснейшие, жареные куриные ножки, но я туда шла не поесть. Здесь жил Крис. Нет, не прямо в кафе, а на втором этаже, в небольшой комнатке с загадочным деревянным шкафом, который мы в детстве не один раз пытались открыть.

Хозяйка кафе, и по совместительству опекун Криса миссис Мэри, утверждала, что этот шкаф оставался закрытым ещё со времён войны. А это было более ста лет назад. И якобы, хозяева этого дома, которые приходились ей дальней роднёй, во время бомбёжек убегали в бункер. Дверца шкафа и была входом в этот бункер. Предки миссис Мэри, решили на время бежать в другой город, но они думали, что война скоро закончится, и планировали вернуться домой. Поэтому все ценные вещи они спрятали в этом бункере, закрыли на ключ, и уехали. Но видимо вернутся они так и не смогли…

А дом, так и пустовал много лет полуразрушенный, пока отцу миссис Мэри не пришло письмо, о том, что этот дом ему достался по наследству.

Я уже была недалеко от кафе. Оставалось обогнуть три дома и пройтись по аллее.

Так вот. Как я уже сказала, миссис Мэри была опекуном Криса. Просто родители Криса отказались от него ещё в младенчестве. Но они не были такими варварами как родители Феликса, они отдали мальчика на воспитание к двоюродной бабушке Морисе. Она растила его как родного сына и очень его любила. Но Мориса была уже довольно старой. Ей было почти восемьдесят лет, насколько я помню. Когда Крис только-только пошёл в школу, его бабушка умерла. Но будучи предусмотрительной женщиной, за год до своей смерти она попросила миссис Мэри и её мужа усыновить Криса. Её муж был против этого, ведь у них у самих было трое своих детей. Но миссис Мэри, была очень добрым и отзывчивым (на тот момент) человеком, поэтому усыновила мальчика. Правда настоящей семьёй они ему стать так и не смогли. Мэри просто обеспечила ему крышу над головой и пропитание. Но полюбить его так же, как своих родных, она не смогла. А муж вскоре развёлся с ней. После этого она стала очень грубой и озлобленной.

Вот я и на месте.

Я постучала в дверь. Потом ещё громче постучала, и только тогда я услышала голос сторожа.

− Да иду я! Иду!

Он открыл дверь и недовольно посмотрел на меня своими сонными маленькими глазками.

− Мэдди! Сколько раз тебе говорить, не приходи так рано!

− Если я приду позже, миссис Мэри меня выгонит!

− Ладно уж, проходи… – ответил он зевая. – Только это… До семи тебе нужно уйти. А то Мэри сказала, зайдёт пораньше.

Я кивнула и побежала вверх по лестнице прямиком в комнатушку Криса. Как всегда я зашла без стука потому, что знала, что он ещё спит. Даже если очень громко стучать, не думаю, что он проснётся.

На его захламлённом всякими бумагами столе, я заметила старенький кожаный блокнот. Я тихонько открыла, полистала, и увидела много-много стихотворений. Остановившись где-то в середине, я принялась читать:

Меня так мучает

Моя безответная любовь.

Просто не смотри

В мои глаза вновь и вновь.

Ты не знаешь? –

Я тону! Не признаешь? –

Я умру!

«Ого! Неужели это он всё писал? Неужели он в кого-то влюбился?» − меня уже всю трясло от любопытства.

И тут я услышала позади скрип. Крис стоял за моей спиной.

− Что ты делаешь?! – немного испуганно спросил Крис.

Я повернулась к нему и увидела его смущённое, красное, как помидор лицо.

Он вырвал у меня из рук блокнот и быстро убрал его в ящик стола.

− Ну? Я не слышу ответа, – он смотрел на меня очень серьёзно, как учёный филин из одного мультика.

− Я пришла тебя будить! Нечего так долго спать!

− Ты издеваешься? Я спал всего три часа!

− Да ладно тебе! Мне просто дома так ску-у-чно!..

− Ох, Мэдди!

− Что Мэдди?! Одевайся, давай быстрей! А