Последний замок - Джек Венс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мазириан с удовольствием смотрел, как рептилия метнулась к расслабившемуся на мгновение человеку; тот отпрыгнул, и когти скользнули на расстоянии миллиметра от его кожи. Мазириан подумал, что пора дать обоим пленникам отдохнуть и покормить их. Он опустил перегородку, разделившую коридор надвое и изолировавшую человека от зверя. Обоим дал мяса и по мисочке воды.Туржан без сил опустился на пол.
— Ага, — сказал Мазириан, — ты устал. Хочешь отдохнуть?
Туржан молчал, закрыв глаза. Все утратило для него смысл. Единственной реальностью оставался серый коридор и бесконечное бегство. Через непостижимые интервалы приходила пища и несколько часов отдыха.
— Вспомни голубое небо, — сказал Мазириан, — ночные звезды, вспомни свой замок Миир на берегу Дерны; подумай о том, как приятно свободно бродить по лугу!
Лицо Туржана дернулось.
— Подумай, ведь ты мог бы растоптать этого дракона!
Туржан поднял голову.
— Я предпочел бы растоптать тебя, Мазириан!
Мазириан безмятежно продолжил:
— Объясни, как ты наделяешь создания своих чанов разумом. Говори, и будешь свободен.
Туржан рассмеялся. В смехе его звучало безумие.
— Сказать тебе? А что потом? Ты тут же сваришь меня в кипящем масле.
Тонкий рот Мазириана раздраженно скривился.
— Жалкий человек, я знаю, как заставить тебя заговорить. Даже если бы твой рот был набит, залеплен воском и запечатан, ты все равно стал бы говорить. Завтра я возьму из твоей руки нерв и вдоль всей его длины протяну жесткую ткань.
Маленький Туржан, вытянув ноги вдоль коридора, отпил воды и ничего не сказал.
— А сегодня вечером, — со злобой сказал Мазириан, — я добавлю в лабиринт еще один угол и превращу коридор в пятиугольник.
Туржан молчал, глядя через стеклянную перегородку на своего врага. Потом медленно отпил еще глоток воды. При пяти углах у него будет меньше возможностей увернуться от чудовища.
— Завтра, — сказал Мазириан, — тебе понадобится все твое притворство. — Тут ему в голову пришла еще одна мысль. — Но я избавлю тебя от этого, если ты поможешь мне решить одну проблему.
— В чем твое затруднение, Мазириан?
— Мое воображение преследует образ женщины, и я поймаю ее. — Глаза Мазириана затуманились. — Во второй половине дня она подъезжает к ограде моего сада на большой черной лошади — ты знаешь ее, Туржан?
— Нет, Мазириан, — Туржан еще отпил воды.
Мазириан продолжал:
— У нее достаточно колдовства, чтобы отвратить Второй Гипнотический Заговор Фелоджуна. А может, у нее есть какая-то защитная руна. Когда я приближаюсь, она убегает в лес.
— И что же? — спросил Туржан, отщипывая мясо, данное Мазирианом.
— Кто эта женщина? — спросил Мазириан, глядя поверх своего длинного носа на крошечного пленника.
— Откуда мне знать?
— Я должен захватить ее, — задумчиво сказал Мазириан. — Какие заклинания, какие чары могут помочь мне?
— Освободи меня, Мазириан, и, даю тебе слово Избранного Иерарха Марам-Ора, я доставлю тебе эту девушку.
— Как ты это сделаешь? — подозрительно спросил Мазириан.
— Буду преследовать ее по лесу со своими лучшими Живыми Башмаками и пригоршней заклятий.
— Тебе повезет не больше, чем мне, — возразил Мазириан. — Я освобожу тебя, когда узнаю все о твоем синтезе существ в чанах. Я сам буду преследовать женщину.
Туржан опустил голову, чтобы Мазириан не мог прочесть выражения его глаз.
— А как же я, Мазириан? — спросил пленник спустя какое-то время.
— Тобой я займусь, когда вернусь.
— А если ты не вернешься?
Мазириан погладил подбородок и улыбнулся, обнажив ровные белые зубы.
— Дракон уже давно пожрал бы тебя, если бы не твой проклятый секрет.
Волшебник поднялся по лестнице. Полночь застала его в кабинете, он рылся в переплетенных в кожу фолиантах и в пыльных папках… Некогда магам было известно больше тысячи рун, заговоров, заклинаний и проклятий. Просторы Великого Мотолама: Асколайс, Айд Каучикский, Южный Олмери, земля Падающей Стены на востоке — кишели колдунами всех разновидностей. Их главой был Архинекромант Фандаал. Сотню заклятий Фандаал сформулировал лично, хотя ходили слухи, что когда он над ними работал, в уши ему нашептывали демоны. Понтецилла Благочестивый, правитель Великого Мотолама, подверг Фандаала пытке и после ужасной ночи мучений убил его, объявив колдовство вне закона. Колдуны Великого Мотолама разбежались, как жуки при свете, их наука рассеялась и была забыта; и теперь, в эти смутные времена, когда солнце состарилось, варварство охватило Асколайс и белый город Кайн наполовину уже лежал в развалинах, лишь немногим более ста заговоров сохранились в памяти людей. Из них Мазириан имел доступ к семидесяти трем и постепенно, при помощи различных уловок и торговли, пытался овладеть и остальными.
Мазириан сделал выбор и с большими усилиями поместил в свой мозг сразу пять заклятий: Вращатель Фандаала, Второй Гипнотический Заговор Фелоджуна, Великолепный Призматический Разбрызгиватель, Чары Неистощимого Питания и Заклятие Всемогущей Сферы. Завершив работу, Мазириан выпил вина и отправился спать.
На следующий день, когда солнце висело низко, Мазириан вышел на прогулку в сад. Ждать ему пришлось недолго. Не успел он освободить от земли корни лунной герани, как негромкий шум и топот подсказали ему, что объект его вожделений рядом.
Она прямо сидела в седле, молодая женщина с великолепной фигурой. Мазириан медленно наклонился, чтобы не спугнуть ее, сунул ноги в Живые Башмаки и закрепил их под коленями.
Он распрямился
— Эй, девушка, — крикнул он, — ты снова пришла. Почему ты приходишь сюда по вечерам? Тебе нравятся розы? Они ярко-красные, потому что в их лепестках живая кровь. Если ты сегодня не убежишь от меня, я подарю тебе одну.
Мазириан сорвал розу с задрожавшего куста и направился к девушке, борясь со своими Живыми Башмаками. Не успел он сделать и четырех шагов, как женщина сжала коленями бока лошади и поскакала в лес.
Мазириан полностью оживил свои Башмаки. Они сделали
