Минус на минус - Инна Георгиева

— И какая пара вторая?

Вот зря братишка, кстати, так пошутил. Со словами: «Нет у тебя воображения, скучный человечишка!» готесса отобрала у него камеру и, с предвкушением ухмыльнувшись, велела Еве оставаться на месте. А потом к ней, на полотно, загнала Егора, и началось:

— Обними сестру! Подними сестру! Не роняй сестру!

Мне даже стало немного завидно. Тем более что Еве этот процесс явно нравился: она весело смеялась и позировала так, словно делала далеко не первый раз в жизни. Егор тоже улыбался и поглядывал на сестру с видом папы, любующегося баловством родного киндера. Он держал девчонку на руках, на плечах, на спине, становился на четвереньки, изображая лося, ну то есть лошадку…

— Замечательно! Умницы! — хвалила Полина, бегая перед ними с камерой и щелкая выгодные, с ее точки зрения, кадры. Надо признать, делала она это довольно профессионально, по крайней мере, куда лучше Егора. Четверти часа не прошло, а у нее уже был довольно внушительный перечень интересных совместных поз этой веселой парочки.

Только тогда очередь дошла ко мне.

— Иди к ним, — подтолкнула меня в спину готесса. Я закатил глаза (хотя возможность хотя бы по-братски чмокнуть Еву в щеку казалась заманчивой) и ступил на «ковер». Все! Девчонка, бывшая только что самим олицетворением радости и счастья, сжалась, напряглась и уставилась на меня так, что я на полном серьезе почувствовал себя Дартом Вейдером.

— Ну-ка, семья, встаньте рядом! — скомандовала Полина. — Ева, посередине. Посередине, Ева! Ева, ты меня вообще слышишь?!

Ведьмочка жалобно пискнула и перестала прятаться от меня за спиной Егора. Я покачал головой и остановился слева от нее. Брат с радостной ухмылкой принял позу справа. Полина перевернула фотоаппарат горизонтально, подумала, вернула его обратно в вертикальное положение и вынырнула над объективом:

— Ребята, у вас что, кто-то умер? — Мы с Евой переглянулись и синхронно покачали головами. — Тогда почему такие рожи? Давайте, товарищи, не куксимся, работаем! Братья целуют сестренку с двух сторон… а сестренка делает лицо попроще!

Последняя фраза была произнесена с таким нажимом, что Ева опасливо обернулась, посмотрела на меня и вымученно растянула губы в улыбке. Блин, ну неужели я так страшно выгляжу?! У нее же улыбка Джокера из Бэтмена, и такая же тоска в глазах!

Исключительно чтобы поднять ей настроение, обнял за плечи. В ответ она вцепилась мне в руку. Да с такой силищей! Нет, это не Джокер, это Халк, мать его! Хорошо замаскированная машина для убийства.

Видимо, Полине не очень понравилось выражение моего лица, потому что она отложила фотоаппарат и махнула Еве, призывая ее подойти:

— Komm zu mir,[9] подруга. Побазарить надо.

Они отошли в дальний угол, покосились на меня (шпиёнки, прастигоспади) и принялись шептаться.

— Ева, тебе не кажется, что ты как-то неправильно его соблазняешь? — спросила готесса.

Бугага, какая гениальная мысль!

Ведьма вздохнула, потерла лоб и вдруг ответила чуть не плача:

— Да я вообще не представляю, что дальше делать! Все как-то по-дурацкому получается. Я испортила даже то, что раньше еще хоть как-то работало…

— То есть тебе все же было что портить? — с мрачным сарказмом уточнила Полина. — Ладно, не хнычь. Все еще можно исправить. Считай, что человек рад твоему обществу, если при выборе между тобой и подвалом с голодными зомби он выбирает не подвал. Вот и пользуйся этой установкой.

— Какая-то она странная…

— Возможно, — не стала спорить Полина. — Но ведь тебе стало легче? Ну? Теперь собери волю в кулак и топай обратно на ринг… ну то есть на полотно! Видишь, он пока от тебя не убегает? Значит, шанс есть. Только, подруга, ради бога, попытайся расслабиться! А то ты на прошлом фото ему так в руку вцепилась, словно пыталась ее сломать!

— Да я аккуратно! — покраснела Ева.

— Действительно?! — изогнула бровь готесса. — А чего ж он ее до сих пор потирает?

Тут я не выдержал и демонстративно коснулся пострадавшей конечности. Ева покраснела еще сильнее:

— Боже, какая неженка!

Я чуть на ровном месте не споткнулся: «неженка»?! Хорошо, что в этот момент смотрел в другую сторону. А то по моему офигевшему лицу Ева точно бы поняла, что я ее слышал.

— Не-а, девочка моя, — хмыкнула Полина. — Тут дело не в нем. Ты думаешь, я тебе почему Нимфу подсунула?

— Потому что любишь издеваться над слабыми друзьями? — задумчиво предположила Ева.

— Кто тут слабый?! — округлила глаза готесса. — У тебя, Ева, в экстренных ситуациях прорезается просто нечеловеческая сила! А еще ловкость, скорость, зрение и соображаловка, между прочим. Только ты всем этим пользуешься редко. Чаще всего просто тупой силой. Прямо не ведьма, а русский богатырь какой-то.

— Слушай, — пошла на попятный Ева. — А может, ну его? Ну не получается — и ладно. Зачем мучиться, соблазнять?.. Покалечу еще…

— Ну уж нет! — решительно топнула ногой Полина. — У нас есть еще неделя, пока твоя мать не вернется, чтобы добиться результата! И мы, черт подери, его добьемся!

Я аж обернулся — таким тоном это было сказано. Неделя?! Неделя попыток Евы?! Блин, мне нужна броня!

С другой стороны, это был знак. Сообщение свыше, что пора все брать в свои руки. Ведь то, что она делает, — это не соблазнение. Если бы я своими ушами не слышал их с готессой разговор, я бы решил, что она мне за что-то мстит. Если так пойдет и дальше, меня отсюда увезут с мигалками, и хорошо, если всю оставшуюся жизнь не придется справлять нужду через трубочку. Нет уж, девчушка моя, хватит твоих экспериментов. Пришла моя очередь. Вот теперь ты держись!

Ева Моргалис

Часа через два после старта фотосессии модели начали уставать. Не знаю, каким был бы Егор (его Полина к аппарату так и не подпустила), но моя подруга оказалась очень требовательным художником. Если она говорила прогнуться, нужно было забыть о позвоночнике и замереть в позе английской буквы «s». Если сесть кому-то на шею — то сидеть до тех пор, пока фотограф не отыщет хороший ракурс. Ну и что, если плечи болят?! Нужно уметь достойно встречать жизненные трудности!

— Ладно, — наконец сжалилась готесса, когда улыбка на моем лице стала напоминать предсмертный оскал с картины Пикассо. — Объявляю получасовой перерыв. Никому не разбегаться, скоро продолжим.

— А можно пока чай приготовить? — осторожно попросила я.

Девушка подумала и милостиво кивнула.

— Только пей немного! — предупредила строгим голосом. — В туалет, как в школе, отпроситься не получится!

— Эй, сестренка! — небрежно отмахнулся от готессы Егор. Он почему-то решил, что она шутит. — Будешь готовить себе чай, мне кофейку плесни!