The Pirate Adventure - Mel

К двери. Его лицо приобрело болезненно-зеленоватый оттенок, а глаза от удивления чуть было не лезли из орбит.

— Призрак, — пропищал он.

— Что? Нет! Том... — девушка осторожно подкралась к мальчику, дабы не спугнуть его, и протянула свою руку. Она мысленно укоряла себя за то, что, находясь вне Армады, она не удосужилась вспомнить об этом милом и доброжелательном юнге. Мальчик дрожащими пальчиками коснулся до теплой, розовой ладошки девушки и, осознав, что перед ним стоит отнюдь не призрак, расплылся в довольной улыбке.

— Капитан сказал... — начал было он оправдываться, но Френсис ласково прислонила руку к его крохотных губкам. Мальчик снова разразился громкими рыданиями. Слезы его размером со спелую клубнику, полились по румяным щекам.

— Не плачь, пожалуйста. Сейчас... Сейчас я все исправлю. Ты мне веришь?

Мальчик неуверенно кивнул, его рыжие кучеряшки закачались из стороны в сторону.

— Впустишь меня?

Том не стал ничего отвечать. Молча глотая слезы, он шагнул в сторонку, позволяя француженке открыть дверь. Чтобы окончательно не довести малютку до истерики, Френсис ободряюще ему подмигнула и исчезла за порогом. Томас сначала испугался — правильно ли он поступил, впуская ее? Но дело было уже сделано, а ему оставалось только сидеть в дальнем углу темного коридора и ждать начала конца.

Френсис смелой походкой вошла в уже знакомую, но не полюбившуюся ею каюту. Она чувствовала, как страх медленно растекался по ее жилам, нашептывая ей различные страшные вещи, пугая ее и вынуждая в последний раз подумать. Зачем она здесь? Кому и что она хочет доказать? Этими вопросами она начала задаваться совсем недавно, очевидно, понимая свою неизбежность встретиться с Посланником.

— Слыхал я, что женщины — существа упрямые... Но ты просто редчайший экземпляр, Бонфуа. Мне даже ругать тебя не хочется, так как я уверен на все свои проценты, что мои слова до тебя никогда не долетят.

Он не нападал на неё с угла, не тыкал в нее саблей, зовя на бой, чего она вполне и ожидала, он просто сидел за накрытым желтой скатертью столом, в одной руке сжимая чашу с ромом, другая же держала его лохматую голову.

Френсис чувствовала, как заполнились свинцом ее руки и ноги, как будто он сумел пригвоздить своим низким голосом ее к месту. Лишить полностью сил.

Он убрал руку с лица и прямо посмотрел на Френсис. В его взгляде не чувствовалось подвохов, даже знакомая желчь куда-то делась. Он был настроен миролюбиво, что уж было совсем необыкновенно для такого типа, как он. Могло ли это радовать?

— Итак, я опять вижу перед собой занудную француженку. Упрямые и злопамятные женщины – проклятие мужчин. Если они что-то и надоумили, то их ничто не остановит перед своей целью. Вижу, как у тебя глаза горят в желании увидеть меня мёртвым, нежели живым. И всё же, зная это, я задам один раз вопрос. В последний раз я поставлю тебя под сомнение, после чего решиться всё. Ты готова выслушать всё, что я тебе расскажу, или же попытаешься меня убить? — он решительно и бесповоротно ставил вопрос ребром, тем самым выбив Френсис окончательно из колеи.

Просто так убить и не узнать никогда его планов? Ведь, следовало признаться, у нее имелись к Посланнику вопросы... Много вопросов. Она представляла себе кровопролитную бойню, в которой она будет силой выуживать у него истину, но то, что Посланник предлагал ей "поговорить по душам", это…мягко говоря…было ненормально. Совсем ненормально.

— Вижу, ты сама в себе запуталась, — с равнодушием изрек пират, осушая чашу с ромом. — Это нормально. Женщины порой сами своей логики не понимают. Вот поэтому я и предлагаю тебе спокойное парламентерство. Переговоры. А по ходу разговора ты сама решишь — убивать меня, или нет. Но предлагаю я только один раз, Бонфуа, терпение моё не резиновое.

"Откуда он знает, что я хочу его убить? Откуда он может знать, что я знаю... Проклятие! " — Посланник был прав, говоря про запутанность, если конечно он сам это не внушил ей. Девушка присела на предложенный стул и положила себе на колени мушкет — так, на всякий случай.

"О чём он собирается со мной говорить? Разве его слова что-то изменят? И вообще, почему он так спокойно реагирует на мой настрой?" — на этот раз Френсис не собиралась прятать от него глаза, а смотрела на него прямо, требовательно, пытаясь найти хоть какую-то подсказку.

Посланник как всегда выделился тем, что отправил свою команду на защиты Армады, а сам выпивал в своей каюте. Не уж то он проплыл целый океан, чтобы остановиться здесь, и выпивать на холоде ром? Почему-то, в ответ на такие вопросы приходила странная, даже сомнительная для правды вещь – а не её ли он дожидался всё это время? Антонио сам ей говорил, что она была для чего-то важна Посланнику. А вдруг она была каким-то знаком? Или инструментом для прохода к тому самому загадочному оружию, за которым так тянулись европейские страны, которое так все хотели увидеть, понять и использовать против врагов. Нет, конечно же, это было абсурдом!

Она представила себе Антонио, который сейчас отчаянно дрался на верхней палубе, пытаясь выиграть для нее время. Он определенно знал, что она уже здесь. Можно ли было считать очередным совпадением? Может, Антонио специально рассказал ей про звезду, уже прекрасно полагая, что стрелять в нее будет именно она. Не уж то он тоже знал, или же догадывался про её особенность, о которой сама же Френсис не могла прежде и предполагать.

Пока она мысленно пыталась определиться в себе, бои на верхней палубе не затихали не на секунду.

— Это не нормально, — сообщила она, слыша, как потолок над ней ходит ходуном. Посланник тоже это прекрасно слышал, и он знал, что происходит.

— Они ведь все умрут, да? Пока мы будем "мирно общаться"?

Естественно, она имела в виду Антонио и Сару.

— А тебя это сильно волнует? Хорошо, я сделаю кое-что, — он говорил так расслаблено, словно психолог на сеансе. Словно человек, прекрасно понимающий, что сейчас творится в душе девушки. Френсис начинала сомневаться — а Посланник ли вообще сейчас сидит напротив нее?

Артур допил остатки рома в чаше и затем, опустив её на стол, интенсивно принялся потирать свои виски. По началу Френсис решила, что делал он это исключительно из-за рома, который не очень хорошо сказывался на его самочувствии. Она прекрасно помнила слова, сказанные Томом, насчёт странной восприимчивости пирата к спиртному. Однако затем, она обратила внимание на его лицо-оно начало наливаться краской. Он нахмурил брови, поджал до предела губы, и засопел с таким свистом, словно его заставили тянуть на себе мешок с камнями. Не мог стакан с ромом так сильно повлиять на его внешность. Артур зажмурил глаза с такой силой, что вокруг его век собрались сети глубоких морщин. Даже пальцы, которыми он прикасался к вискам, стали белыми, от усилия, которое он очевидно прикладывал.