Путь мистика - Бхагаван Раджниш

Такое обыденное дело... во всем мире люди пьют чай, кофе и прочее, но никто до сих пор не смог преобразовать характер обыденного в священное.

Когда с чаепитием окончено, все почтительно кланяются женщине. Медленно они выходят из храма, не создавая никакого шума. Фактически люди во всем мире даже не входят в храм в таком молчании; в храме продолжаются всевозможные разговоры и болтовня. Женщины спрашивают друг друга об одежде и украшениях - фактически они туда ходят похвалиться украшениями и одеждой; у них нет другого места, чтобы выставить на показ свои сокровища. Все храмы и церкви - не что иное, как клубы сплетников, где люди болтают о всевозможных обыденных вещах. Они разрушают весь смысл.

А дзэн превратил самое обыкновенное в необычайный опыт. Тебе никогда не забыть чаепития с человеком дзэн. Тебе повезет, если при этом будет присутствовать мастер. Каждый жест полон значения.

Это называется чайной церемонией, не чаепитием. Это не кафе и не буфет, это храм: здесь происходят церемонии. Это только символ. Во всей жизни, круглые сутки, тебе следует помнить, что где бы ты ни был, это священная земля, и, что бы ты ни делал, это божественно.

Но если просто помнить, это не окажет большой помощи. Это должна поддерживать медитация; иначе это останется умственной вещью и не проникнет глубоко. Именно медитация всегда помогает придать глубину. Таким образом, в дзэнском монастыре целые дни, с утра и до вечера, до времени отхода ко сну, - долгая молитва. Они не молятся - нет Бога, чтобы ему молиться, - но остаются молитвенными, благодарными, признательными. И, с медитацией на заднем плане, каждая мелочь начинает обретать новый смысл, о котором ты никогда раньше не думал.

Кто бы подумал, что в чашке чая может быть такой духовный смысл? Но в дзэн он есть. Если ты смотришь поверхностно, это может показаться просто ритуалом. Если ты посторонний, это может выглядеть как ритуал. Нужно быть участником, чтобы понять, что это не ритуал; они действительно живут этим, наслаждаются этим, потому что за этим стоит мир медитации, молчания.

Молчание не только внутри храма; еще более величественное молчание - у них внутри. Это не священность снаружи; еще более величественная священность - у них внутри. Целый день они целы - что бы они ни делали: убирая во дворе монастыря, работая в саду, рубя дрова, нося воду из колодца, готовя пищу. Что бы они ни делали, они делают это так тотально, что если только ты не участник, то сможешь увидеть только их действие. Ты не сможешь увидеть, откуда возникает это действие, - океаническую глубину у них внутри.

Это случилось.

Один император Японии пришел повидать Нан-Ина, известного дзэнского мастера и наистраннейшего из мастеров. Император много слышал о нем. Много раз он приглашал Нан-Ина явиться ко двору, но всегда получал послание: «Жаждущий всегда приходит к колодцу, а не колодец к жаждущему».

В конце концов, император решил прийти сам. Когда он вошел в ворота монастыря... он был на горе, окруженной густыми джунглями, какой-то человек рубил дрова. Это был первый человек, которого он встретил.

Император спросил его:

- Где мастер? Могу ли я его увидеть?

Этот человек остановился и сказал:

- Да, ты можешь его увидеть. Иди прямо и попадешь в место, в котором он живет.

И он снова стал рубить дрова. Он закричал вслед императору:

- Не тревожь это место. Просто сядь и жди. Мастер придет, когда захочет. В этом его мастерство.

Император подумал:

- Странные люди. Всего лишь лесоруб, а так разговаривает с императором, что если бы это случилось при дворе, ему отрубили бы голову! Но здесь лучше промолчать и уйти.

И он вошел в особняк, куда должен был прийти мастер, и сел. Через несколько минут появился мастер. И император был озадачен, потому что он был одет в одеяние мастера, но лицом в точности похож на встреченного им дровосека.

Видя его озадаченное лицо, мастер сказал:

- Не тревожься, мы уже встречались. Я рубил дрова; я сам направил тебя в это место.

- Но почему же ты не сказал, что ты и есть мастер?

- В то время я им не был. Я был просто дровосеком, - и был так тотально увлечен, что это не оставляло абсолютно никакого места, чтобы быть мастером. Именно поэтому я попросил тебя обождать, чтобы я мог закончить с дровами, совершить омовение, облачиться в одеяние мастера, вспомнить, что теперь я мастер, и быть в этом тотальным. Теперь я готов. Для чего ты пришел?

- Я совершенно забыл, для чего пришел! Видя эту ситуацию, - что мастер рубит дрова... - разве у тебя нет учеников? Я слышал, что у тебя сотни учеников.

- Да, так и есть. Они в монастыре, дальше в лесу. Но рубить дрова так радостно, что я предпочел бы рубить дрова, а не быть мастером. Это такое священное, такое блаженное ощущение, - прохладный ветер, горячее солнце, все тело разгорячено, и каждый удар топора делает молчание этого места еще глубже. В следующий раз присоединяйся ко мне! Мы делаем всевозможные необходимые вещи, но одно остается общим, как золотая нить, проходящая сквозь все наши действия, - и это медитация. Медитация делает божественным все. Тогда действия не считаются. Считается твое сознание в мгновение действия.

Это изменяет всю идеологию обычного ума: он судит по действиям, он никогда не заботится о сознании, из которого рождается действие. Действие, исходящее из медитации, становится священным, и то же самое действие без медитации обыденно.

Мы наполнили наши жизни обыденными вещами, обыденными действиями, потому что не знаем простого секрета, который может трансформировать качество всего, что мы делаем. И помни, если ты не знаешь секрета трансформации, среди всех этих обыденных вещей ты тоже обыден. Если только у тебя нет сознания, которое делает тебя святым и священным, которое трансформирует все, что ты делаешь, в ту же категорию, к которой относишься ты...

Чего бы ты ни коснулся, это становится священным.

Что бы ты ни сделал, это становится святым.

Дзэн - это сама квинтэссенция всех религий, без всех их глупых ритуалов, вздорных теологии. Он отбросил все, что только можно было отбросить. Он сохранил лишь то, что представляет собой самую душу религиозности.

Поэтому с дзэнским мастером, даже сидя за чашкой чая, ты найдешь, что участвуешь в религиозном явлении.

Любимый Ошо,

За свою жизнь я пережил много ситуаций, в которых чувствовал себя заключенным в тюрьму, в клетку. Я бежал, как только это мне удавалось, - ребенком недалеко, но после четырнадцати лет - как можно дальше. Даже живя в твоем присутствии, от этой привычки что-то осталось, но она совершенно растворяется, как только я смотрю тебе в глаза, - и тогда это приносит чувство безмерного облегчения. Что происходит, Ошо?

Люди бегут из каких-то мест, от каких-то людей, от каких-то вещей, потому что испытывают непосредственное, интуитивное ощущение, что принадлежат не к этому месту - нужно найти какое-то другое место. Это не те люди, к которым они принадлежат. Наверное, где-то должны быть люди, к которым они принадлежат. Некоторые дети могут остро осознавать это чувство.

А когда ты смотришь мне в глаза, это ощущение исчезает, потому что тебе нужны такого рода глаза; ты искал их, сам того не зная. Твое бегство было поиском.

Слово «бегство» содержит осуждение. Ты искал и, не находя в одном месте, спешил в другое; не найдя в одном человеке ты бросался к другому. И это происходит во всем мире: люди меняют места, меняют возлюбленных, меняют друзей, меняют работы, но каким-то образом кажется, что ничто не подходит. Внутренняя жажда остается прежней. И не только прежней, она продолжает увеличиваться по мере того, как они растут.

Если происходит так, что, глядя мне в глаза, это желание в тебе пропадает, это значит, что ты нашел ключ. Тебе нужно такое присутствие, тебе нужны такие люди, тебе нужны вокруг тебя такие глаза. Тебе самому нужны такие глаза, с такой же глубиной, с такой же ясностью, с таким же прозрением - и ты найдешь, что оказался дома.

Никто не бежит из дома. Каждый бежит ради дома, потому что каждый помещен в какое-то другое место. Никто не заботится о твоих внутренних потребностях. Твои родители, твое общество позаботилось о твоих внешних потребностях... их нельзя осуждать, потому что никто не заботился и об их внутренних потребностях. Внутренне они пусты.

Может быть, они не могут бежать так легко, потому что у них множество оков. Есть жена, есть дети, есть работа.

Именно поэтому из всех поколений именно молодое поколение наиболее восприимчиво к новым идеям, к новым опытам, к поискам дома. И в эти последние тридцать лет это явление стало очень распространенным по той простой причине, что в прошлом молодого поколения никогда не существовало.

Ты удивишься, узнав, что молодое поколение - это очень современное явление. В старых странах, таких как Индия, где восемьдесят процентов людей живет в деревнях и не имеет связи с современным миром, все остается прежним: нет никакого промежутка между поколениями, потому что нет молодого поколения, чтобы создать этот промежуток.