Дьявол просит правду - Жанна Голубицкая

Этого я, конечно, не помню. Зато вспоминаю, что моя знакомая владелица турфирмы как раз недавно искала секретаря на ресепшн. Просила рекомендовать знакомую девушку — чтобы вежливая была, симпатичная и знала английский.

Я уже почти открываю рот, чтобы, как всегда, пообещать Рыбам помощь. И чтобы они, как всегда, восприняли это как должное. Более безотказного существа, чем я, они в своей жизни еще не встречали. И, что интересно, сами же меня за это не уважают. Я об этом всегда знала, но предпочитала на эту тему не заморачиваться.

А тут отчего-то задумываюсь. Пожалуй, впервые за все знакомство с Рыбами. Что ж, еще один дебют! Все в этой жизни когда-то бывает первый раз.

Предположим, я позвоню своей знакомой. И, скорее всего, сразу трудоустрою Верочку. Ей простят даже незнание языка. Ведь с туристической дамой у меня прекрасные отношения: я несколько раз протаскивала для нее «джинсу» — закамуфлированную под журналистский текст рекламу услуг ее фирмы. Она обожает мою рубрику про путешествия: я неоднократно ловко и абсолютно бесплатно вворачивала туда все, о чем просила меня дама. И теперь я почти уверена, что она захочет сделать мне ответную любезность и возьмет Верочку на работу.

Но также я почти уверена и в том, что рано или поздно Верочка начнет хамить клиентам и обвинять начальницу в предвзятости, чем бесповоротно испортит мои отношения с приятельницей. И мне останется лишь констатировать факт: я снова наступила на те же грабли. Хотя наступала на них уже не раз.

У меня к себе только один вопрос: оно мне надо?

Ответа нет.

Видимо, зачем-то надо. Раз уж я всегда, как в песне Высоцкого, выбираю вариант: «Я зла не помню, я опять его возьму».

У меня вообще удивительно плохая память на негатив. Каждый раз, когда меня подставляют, обижают или кидают, а я рыдаю, свирепею или хватаюсь за сердце, я клянусь сама себе запомнить это навсегда. Или хотя бы надолго — чтобы впредь не попадать в похожую ситуацию. Но хватает меня всего на пару дней. Видно, по своей природе я незлопамятна и легкомысленна, поэтому тороплюсь избавиться от негативных эмоций. А, может быть, природа-матушка предусмотрела для меня, как для особы чересчур эмоциональной, такой хитрый защитный механизм. Так, например, из женской памяти природа услужливо стирает родовые муки, чтобы прекрасный пол не отказался от продолжения рода из-за воспоминаний об адской боли. А из моей памяти оперативно удаляется негатив, чтобы я, чего доброго, не отказалась жить дальше.

Поэтому воспоминания о минувшей боли у меня всегда весьма смутные. Ну да, было больно… Очень больно! Но ведь не смертельно. Как в старом анекдоте: ну да, ужас. Но ведь не ужас, ужас, ужас!

И с Рыбами у меня всегда происходит одно и то же. Я не считаю себя вправе прерывать дипломатические отношения с родней мужа по причине собственной злопамятности. И каждый раз честно пытаюсь их простить. Но как только это мне удается, они тут же вытворяют нечто новенькое.

И мне остается только гадать: любят — не любят, плюнут — поцелуют, напишут — не напишут?..

Может быть, Рыбы — это моя карма? Вдруг я наказана ими за что-то, что натворила в прошлой жизни? Вдруг, как говорят индусы, в прежнем своем воплощении я была вздорной завистливой теткой с базарными замашками и склонностью к доносительству? Вдруг пару веков назад я торговала рыбой на рынке где-нибудь в предместьях Парижа и нещадно обсчитывала покупателей? Или в царской России служила в людях и подворовывала у барина. А, может быть, жила в СССР при Сталине и писала кляузы на соседей?

Иначе почему любая моя помощь Рыбам каждый раз возвращается ко мне бумерангом — и все время по голове?

Я вспоминаю поговорку, которую сама же вставила в свой текст о помощи ближнему: «Не делай добра, не плоди негодяев!»

Тут Главрыба, видно, смекает: что-то тут не так! Что-то я неоправданно долго мнусь. И, против своего обыкновения, вовсе не спешу на помощь Верочке, как верные Чип и Дейл. Должно быть, пытаясь меня простимулировать, свекровь оставляет свой жалобливый тон и сварливо выдает:

— Скажи честно, ты просто боишься, что наша Верочка станет круче, чем ты! Ведь ты там у себя на работе — распоследняя пешка! А все врешь для показухи, пыль в глаза пускаешь. Но ВСЕ знают: ты — зазнайка, лентяйка и пьяница. А Верочка — умница и красавица.

И, в конце концов, меня это достает! Я открываю рот — и кусаю! От души.

— Не волнуйтесь, ваша Верочка никогда не станет круче, чем я. Пьяница-то проспится, а вот дурак — никогда.

— Сука! — срывается Главрыба.

Этот патетический финальный аккорд помогает мне собрать волю в кулак, и я решительно отказываю Главрыбе. Заявляю, что у меня, как у ленивой зазнавшейся бульварной пешки, да и пьяницы к тому же, нет возможности по достоинству трудоустраивать редкостных умниц и красавиц. Тем более, если они непроходимые дуры.

На том конце провода раздается змеиное шипение.

Я себя поздравляю: теперь обе Рыбы стали моими кровными врагами. Давно пора!

В сущности, они ими и были. Только врагами тайными, наносящими удары из засады. А теперь будут явными, официально объявленными. И бой будет равным. Я больше не стану их бояться.

Бессмертный роман, столь изящно освеженный в моей памяти на «высокой вечерине», в очередной раз оказывается очень кстати.

Я торжественно переношу Рыб в категорию «разрешенных стимуляторов». Отныне обе противные тетки тоже станут для меня одними из тех, «кто вечно хочет зла, но вечно совершает благо». Всякий раз, пытаясь снова меня уконтропупить, они, сами того не ведая, будут делать меня сильнее. Недаром в народе говорят: нас гнобят, а мы крепчаем.

Айрапет любит советовать «тренироваться на кошках». А я только что провела качественную тренировку на Рыбах. Попробовала на вкус, что значит сказать «нет». Отказать. Не дать. Ведь большинство из нас, вежливых девочек, к сожалению чаще всего поступает в лучших традициях женской доброты: нам легче дать, чем объяснить, что мы этого не хотим. И тут уж не важно, чего именно от нас ждут. Белого ли тела, зеленого ли бакса или дружеской услуги.

Я не дала собой сманипулировать. И буду делать это и впредь.

Умение говорить «нет» — важный шаг на пути освоения любви к себе.

Наконец-то мне удается выкупить из сервиса мой «Субарик». В первый же день я от души мчусь на нем по Новой Риге, с удовольствием подмигивая дальним светом встречному потоку. Предупреждаю их, что неподалеку в кустах затаились гаишники. Мне нравится, как мужчины из несущихся на огромной скорости авто благодарят меня, делая приветстственный жест рукой. В такие мгновения я чувствую водительское единение.

Странно, но женщины за рулем почти никогда не машут в знак благодарности. Может, просто боятся отцепиться от руля?

Я еду к Айрапету на дачу. Накануне с Антиба прилетела его жена Даша с детьми, и он решил нас познакомить. Я польщена.

По пути обдумываю свою новую статью. Я хочу написать о пластической хирургии. Но не потому что собираюсь подло вырвать кусок хлеба у Кейт с сиськами. Меня волнует не столько практический, сколько философский аспект эстетической медицины. Мне интересно, что чувствует женщина, успешно обманув природу и время?

Изо всех сил жму на газ. Качественное вдохновение приходит ко мне в двух случаях — когда я курю и когда еду на большой скорости.

Забавно, но когда я делаю и то, и другое одновременно, ко мне не приходит ничего. Кроме раздражения.

Я уже не раз замечала: увы, я не Гай Юлий Цезарь и не, как говорят в народе, пятирукий семих…рен! Здравствуй, эвфемизм!

Короче говоря, не люблю я делать несколько дел одновременно и, идя на любое совместительство, рискую провалить все оптом. Зато какое-то одно дело способно поглотить меня с головой. И я не знаю — хорошо это или плохо?

За этими и прочими философскими размышлениями, я даже не замечаю, как прибываю на место… Весьма элитное место.

Огромный особняк: гранитный цоколь, розовый мрамор. Но в целом — очень мало общего с модным сегодня архитектурным жанром, зато с большим приветом королеве Виктории.

Всеми наружными элементами стиля дом Айрапета усердно намекает на свою принадлежность к викторианской эпохе. Ограда как в питерском Летнем саду, кованые чугунные ворота. Никакой автоматики на пульте, вместо него — живой швейцар в ливрее.

Почти следом за мной на пандус перед особняком заезжает стильная черная Audi-R8. 140 тысяч евро в базовой комплектации (просветил опять же журнал Vogue). Из нее появляется сначала изящно обутая женская ножка, а затем — элегантная стройная дама целиком. Каратность бриллиантов угадывается даже в вечерних сумерках. Я уже догадываюсь: это и есть прекрасная половина моего главреда. Ничего другого я от него и не ожидала.

— Привет, я Даша, — непринужденно привествует меня это роскошное произведение природы и индустрии класса de luxe и ведет в дом.