Седьмое Солнце: сны на грани - А-Рина Ра
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Скажи, а за что Нил тебя ненавидит? – Катя придвинула печенье и отхлебнула брошенный ранее чай.
– А он меня ненавидит? – выдал он вторую порцию удивления.
– Да. Вчера в беседе я случайно упомянула о твоей болезни. Ну, рассказала про утро, когда ты еле живой к нему на встречу поехал. И он разозлился ужасно…
– Теперь понятно. Несколько лет назад мы поспорили, и я выиграл. В день, который ты упомянула, он в очередной раз надеялся отыграться, но я победил даже в том болезненном состоянии. Узнав про это, он, видимо, решил, что раньше я поддавался и обманывал его, ведь я всегда опережал всего на чуть-чуть. Но это не так, я не показывал границы своих возможностей не потому, что притворялся, а потому, что никогда не делаю ничего сверх того, что необходимо в данный момент времени…
– На что вы могли поспорить, чтобы он проиграл? – проворчала с плохо скрываемым недоверием. – Кто больше девушек соблазнит: ты своей красотой, или он – богатством?
– Нет, – и вместо объяснения вдруг предложил, – Если хочешь, можем откатиться в наших отношениях назад.
– Да, давай! – обрадовалась Катя, – а то теперь, когда я узнала, что ты нормальный, как-то неудобно стало совсем…
– Но тогда тебе придется вести себя прилично… со мной, – в глазах парня заплясали озорные искорки. – Уверена, что справишься?
– Конечно, что за вопрос! – бросила взгляд на часы и ахнула. – У меня экзамен через сорок минут. Надо собраться. И заметалась по квартире.
– Не волнуйся, я подвезу, – успокоил парень.
Через пол часа они припарковались возле больницы.
– Пока! – Катя выскочила из машины, предварительно чмокнув Антона в губы. Осознала свой просчет, когда уже хлопнула дверцей. Вот же пагубная привычка! Взгляд скользнул по водителю: он сидел, закрыв лицо ладонями, при этом его плечи сотрясались от смеха.
Через два часа Катя вышла из кабинета, положила в сумку зачетку с очередной пятеркой и вытащила телефон. Три пропущенных от Ольги. Что, интересно, ей могло понадобиться? Перезвонила.
– Сейчас такое узнаешь, волосы на голове зашевелятся!
Похоже, она снова взялась за старое. Девушка подкатила глаза к белому больничному потолку и скептически выдала:
– Дай угадаю: кого-то убили. Верно?
– Ты уже в курсе? – донесся из трубки разочарованный голос. – Сейчас в новостях услышала. Совсем у людей крыша едет, из-за сундука с тряпьем жизни лишать.
– Э… Ты сейчас о ком?
– Как о ком? О старухе из общаги, где ты комнату снимала. Ее утром топором зарубили. Какой-то зэк пришел к алкашам и возомнил, что у нее в сундуке – деньги и золотые украшения. Грохнул, значит, бабку, в сундук залез, а там тряпье старое, ну он и давай его подбрасывать и хихикать, видимо, совсем рехнулся…
– О Господи! – до Кати как-то сразу дошло, что убили Стервятницу. – Жалко… бабка хоть и вредная, но не плохая была. Постой! А как же девочка? – испуганно вырвалось у нее.
– Что? Какая девочка? Еще и ее убили?!
Твою ж мать! Катя сбросила Ольгу и набрала Нила. Другой рукой уже стягивала с себя халат. Внутри стремительно разрасталось плохое предчувствие.
– Опять? – без предисловия возмутился он. – Я же неспроста тебе машину подарил, чтобы не дергала по пустякам! – но, услышав про ребенка, сразу примчался, и вскоре они уже парковались возле общаги. Здесь все было по-прежнему, лишь в подъезде прибавилось блевотины на ступеньках, да пришлось продираться сквозь сигаретный дым – это внутри курили две мужиковатого вида бабы. Нил привычно достал платочек из кармана и приложил к носу. Быстро прошли по коридору и постучали в логово алкашей.
Из-за двери раздалось нечленораздельное мычание, потом ругательства и проем заслонила туша свинорыла. Из недр жилища позади доносился храп, предположительно особи женского пола.
– Где девочка?! – начала наступать Катя. Когда за спиной стоял Нил, это получалось как-то само собой. Жилец попятился внутрь. В комнате смердело похуже подъезда: вонючими носками, потом, спиртягой и прочими общажно-бомжацкими прелестями. Однако у стены красовался большой плоский телевизор, а в углу новенький холодильник гудел. Наполовину пустой ящик водки стоял у кровати, и, судя по количеству стеклотары в помещении, он был далеко не первый. Наследство, что ли, им привалило?
– Ой! – икнул свинорыл. – Ты чего?!
– Алька вот с ними жила. А он еще и угрожал мне, ноут не отдавал… – поведала девушка старосте о своих злоключениях.
– Так вернул же! Твой парень по-человечески попросил, и я сразу вернул. Мы же нормальные люди… – и он вновь икнул.
– Девочка где? – жестко повторила вопрос.
– Машкина-то? – переспросил алкаш. – Ушла куда-то… – и начал рассусоливать, – кто ее знает… она ж не моя… вроде только была, а уже нет… гуляет наверно…
– Гуляет? Одна? Ей ведь лет шесть всего!
Свинорыл покачнулся и добавил более агрессивно:
– А вам-то что с того? Какое отношение имеете к ней, ваще?
Через мгновение он упал на карачки и затрясся, не делая попыток разогнуться. Катя даже не успела понять, куда пришелся удар Нила, настолько молниеносно это случилось.
– Говори. Быстро. По теме. Где девочка? Когда и куда ушла? – староста присел рядом и «заботливо» похлопал по спине.
– Ее нет! – взвыл алкаш, корчась на полу, – два дня как… она ушла… и не вернулась. Машка бухает, а мне-то что… чужая же… под ногами не мешается – и ладно. – Вон, спросите ее, – он махнул на тело поверх кровати, – она подтвердит. – Деньги откуда-то принесла…
Девушка покосилась на храпящую тушу в углу. Кажется, будить женщину – занятие совсем бесперспективное. Но староста, видимо, думал иначе.
– Где тут у вас вода? – деловито поинтересовался, – и его взгляд упал на полное ведерко на подоконнике. – Катя, выйди, пожалуйста. Для таких людей у меня припасены особо жесткие методы.
Хотела было сказать, что в анатомичке чего только не видела, но решила не спорить. Время сейчас дорого стоило. Молча вышла, но с другой стороны сразу приникла ухом к двери. Оттуда донесся всхлип, бульканье и…
– Подслушиваешь? – раздался слева уже знакомый неприятный голос.
Сразу отпрянула в сторону.
– Да нет, – выдала, пожав плечами. – Просто вот девочку ищем…
Бывшая соседка все так же носила черные очки. Она что, вообще их не снимает? Вновь разглядела край фингала, но на этот раз на другом глазу.
– Да тут дело ясное, – тяжело вздохнула тетка. Сегодня она выглядела устало и потрепанно. – Продала ее Машка. Как пить дать продала. А вон эта, – кивнула на
