Избранное. Том 2 - Станислав Константинович Ломакин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не менее трагична судьба и австрийского психиатра В. Франкла, который в годы Второй мировой войны стал пленником фашистских концлагерей, но, будучи одним из потенциальных смертников, с удивительным упорством боролся за жизнь. В. Франкл пришел к выводу: «Сильное влечение к жизни при отсутствии духовной жизни приводило к самоубийству. Духовная жизнь заключенного укрепляла его, помогала ему адаптироваться и тем самым была осмысленна, давала шанс выжить». Так что духовность в экстремальных условиях для обоих ученых является важным фактором осмысления жизни и выживания. Однако идентичность взглядов философов на духовность не исчерпывает решения проблемы смысла жизни. Они, размышляя над собственной жизнью, жизнью других людей, все чаще приходят к мысли о бессмысленности ее. С. Франк пишет: «Каково то единственное, общее для всех людей дело, которым осмысливается жизнь и через участие в котором, следовательно, впервые приобретает смысл и моя жизнь». Поиску общего, самого важного для всех людей и посвящены работы двух выдающихся ученых.
Этот поиск приводит их к рассмотрению жизненных ценностей, которые играют важнейшую роль в жизни каждого человека. И в этом ряду первой называется вера в смысл жизни, обретаемая через соучастие в великом общем деле; эта вера должна спасти мир и людей от бессмысленности. Но что понимается под «общим делом»? есть ли такое дело, которое бы объединило всех людей, независимо от их вероисповедания и взглядов на окружающую действительность? С. Франк вновь ставит вопросы, как перед собой, так и перед читателями: «Если жизнь так, как она непосредственно есть, насквозь бессмысленна, то откуда в ней могут взяться силы для внутреннего самоисправления, для уничтожения этой бессмысленности». Он ищет начало, которое бы привело человека к стремлению совершенствоваться, раскрыть свои нравственные потенции. Но ученый тут же начинает сомневаться в возможности человеческого прогресса, ибо человеческие представления о добре и совершенстве вряд ли восторжествуют над силами зла, хаоса и слепых страстей, которыми наделены люди. Человечество, по мнению Франка, в течение всей своей многовековой истории стремилось к совершенству, но в этом поиске заблудилось, а стихия жизни как была, так и осталась бессмысленной.
В. Франкл реалистичен относительно совершенствования человека и поиска смысла жизни. Он постоянно подчеркивает мысль о том, что в служении делу, т. е. в работе, в любви человек осуществляет сам себя. Человек, считает он, не задает вопроса о смысле жизни, а отвечает на него своими реальными поступками. Смысл меняется, полагает он, у человека от ситуации к ситуации, и каждая ситуация не лишена смысла. В. Франкл цитирует Ясперса, который написал: «Человек становится тем, что он есть, благодаря делу, которое он делает». Хотя Франкл и считает, что человек сознательно выбирает социальные, нравственные ориентиры в жизни, он, тем не менее, не уверен, что каждый человек осуществил смысл своей жизни, так как знать ему смысл своей жизни не дано. У Франкла роль смысла выполняют ценности, которые он делит на три класса: ценности творчества (труд), ценности переживания (любовь) и ценности отношения (сознательно вырабатываемая позиция в критических жизненных обстоятельствах) – и которые невозможно изменить. Он пишет о самореализации личности и о ее ответственности за все происходящее в мире. Эта ответственность соотносится с двумя вещами: со смыслом, за осуществление которого ответственны люди, и с тем, перед кем люди несут ответственность. Осуществление личности В. Франкл связывает с транс– цендированием каждым самого себя. Лишь человеческое бытие, выходящее за пределы самого себя, в «мир», в котором он «существует», может реализовать себя. В то же время ученый словно предупреждает о том, что человек, «делая» самого себя и самореализуя свои намерения, теряет себя как личность. Осуществление себя как личности сводится у Франкла к осуществлению собственных возможностей. Так в работах Франкла возникает проблема телесного и душевного, иначе говоря, детерминизма и индетерминизма, разрыва между субъектом и объектом, который невозможно устранить. А рассуждения о том, что человек, стремящийся к наслаждениям, разрушает себя, не ново, об этом свидетельствует вся история мировой литературы, начиная от древнеиндийского древнего эпоса. Таким образом, самореализация личности, связанная с осуществлением смысла жизни, – это лишь побочный продукт, а всякое стремление к власти, наслаждению, счастью, успеху – это лишь суррогаты, они производны от стремления к смыслу. И только совесть для Франкла является тем, что помогает человеку определить, какой из потенциальных смыслов, заложенных в ситуации, является для личности истинным. Но совесть, по В. Франклу, является неосознанной, интуитивной по своей сущности. Интуитивна и любовь. Он считает, что совесть и любовь равны друг другу, так как обе они интуитивны. Для С. Франка же интуитивно само русское мышление, и в этом его своеобразие: «Русское мышление совершенно антирационалистично, т. к. оно изначально основывается на интуиции». Русское мышление, которое не сковано логикой системности и понятийным аппаратом, по мнению С. Франка, более приближается к жизненной истине, чем трансцендентное мышление, основанное на рационализме. Наверное, с этим связано объяснение поступков русских людей, которые по своей натуре и неналаженности, неустроенности жизни не удовлетворены любовью, непредсказуемы, считает Франк. Надо сказать, что позиция Франка об интуитивности русского мышления представляется нам не совсем убедительной с точки зрения достоверности знания, полученного непосредственно с помощью интуиции. Такая оценка русского мышления, по нашему мнению, легко может ввести в заблуждение. Позиция С. Франка становится зависимой от его вкусов, пристрастий, в соответствии с которыми он отбирает важное и ценное, ибо только вчувствование в мир русской души не обладает общезначимостью, являющейся гарантией достоверности знания. Но не гарантируется и достоверность знания, основанного только на рациональности (позиция В. Франкла). По существу, перед нами два способа мышления, два варианта рассмотрения смысловых универсалий, две характеристики концепции смысла жизни.
Для С. Франка любовь не есть холодная, пустая, эгоистическая жажда наслаждения, но любовь не должна быть и рабским служением, уничтожением себя ради другого. Любовь дарует подлинность жизни и тем помогает осмыслить жизнь. Любовь, по С. Франку, – одно из благ на земле, она наполняет смыслом нашу жизнь. «И, однако, – замечает ученый, – любовь к земному, человеческому существу сама по себе не дает подлинного, истинного смысла жизни.
Если и любящий, и любимое существо охвачены потоком времени, ввергнуты в бессмысленный круговорот жизни, ограничены во времени, то в такой любви можно временно забыться, можно иметь отблеск и иллюзорное предвкушение подлинной жизни и ее осмысленности, но нельзя достигнуть последнего, осмысляющего жизнь удовлетворения». Таким образом, отвергая очередную ценность человеческого бытия, С.
