Цветочек. История о заигравшемся лицедее. Том 1 - Екатерина Гичко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Тебе не холодно? — прошептал Ссадаши, склонившись к кудрявой голове.
И тут же отстранившись. Очень уж от волос кошачьей пастью пахло.
Он хорошо знал действие собственного яда. Несколько раз и сам бывал его жертвой: если проглотить слишком много, то даже врождённая защита не поможет. Отравленного знатно лихорадит, реже бросает в жар. Довольно часто случаются галлюцинации, Дейна себя ещё очень спокойно ведёт. Спит себе и спит.
Словно почувствовав чужое внимание, хранительница заворочалась, недовольно застонала и перевернулась на спину.
— Дядя… — умоляюще позвала она. — Шерр…
Ссадаши насторожил уши.
Дейна ещё немного повозилась и с трудом села.
— Дейна, — позвал наагалей.
Женщина не отозвалась, продолжая раскачиваться из стороны в сторону. Тяжело вздохнув, она спрятала лицо в ладонях и замерла. Ссадаши предвкушающе улыбнулся. Похоже, галлюцинации всё же настигли Дейну. Ох, как же любопытно, что она сотворит, а главное, что скажет!
— Как ты, милая? — тихо позвал наг.
Женщина резко обернулась и уставилась на Ссадаши через разомкнутые пальцы одним глазом. Улыбка медленно стекла с губ нага, и тот настороженно приподнялся на локтях.
Глаз меж раздвинутых пальцев светился голубым.
Расслабленность мигом улетучилась из тела, и Ссадаши едва сдержался, чтобы не податься вперёд резким хищным движением. Азарт взбурлил в крови, мозг лихорадочно заработал, и наг с нескрываемым ликованием прошептал:
— Ты не человек…
Верхняя губа Дейны угрожающе приподнялась вверх, и женщина начала медленно, спиной вперёд отползать от нага.
— Это ты! — с неожиданной яростью выдохнула она.
Ссадаши подумал и благосклонно согласился:
— Я.
Даже интересно, за кого приняла его девчонка.
Постель закончила, и женщина грохнулась на пол. Грохнулась, яростно зашипела и уставилась на нага уже обоими глазами. И оба глаза светились. Ссадаши попытался припомнить расу, радужка которой в ночи светилась столь насыщенным голубым. У большинства рас, имеющих вторую ипостась, глаза всё светились зеленоватым. Да и зверем от девочки не пахло. От оборотней немного, но всё же пахло зверем. Нет, сейчас от Дейны очень даже несло кошкой, точнее, Госпожой. Но раньше-то ни единого веяния, да и амулетов, скрывающих запах, на ней нет.
— Ненавижу! — страстно выдохнула Дейна и, по-звериному пригибаясь к полу, спиной вперёд направилась прочь от постели, не сводя с Ссадаши пристального взгляда.
Путь она держала к своей сваленной в кучу грязной одежде.
Где лежал свёрнутый кнут.
Про него зачарованный неожиданным открытием Ссадаши вспомнил поздно.
Дейна пригнулась, и в следующий миг темноту комнаты рассек чёрный, едва поблёскивающий росчерк кнут. Наг едва успел скатиться на пол, как кончик хлестко ударил в подушку, на которой он лежал, и в воздух взмыли хлопья пуха.
— Ого! — Ссадаши пришёл в ещё больший восторг и следующий удар принял уже стоя.
Кнут и хвост переплелись, и наагалей легонько дёрнул девчонку на себя. Человеку хватило бы, чтобы покатиться кубарем, но Дейна сама рывком потянула кнут на себя, и Ссадаши едва не распластался на полу.
— Вот это сила…
Насладиться восторгом наг не успел. Послышался щелчок, и хранительница бросилась на него. Хищным оскалом сверкнуло выдвинутое из кнутовища лезвие, но Ссадаши спокойно пропустил разбежавшуюся женщину мимо и ещё хвостом под зад поддал, чтобы лицом в перину уткнулась. Лезвие с противным треском вошло в постель и застряло в ламели реечного дна. Тратить секунды на освобождение оружия Дейна не стала и, перевернувшись, ногой ударила Ссадаши в грудь. Тот успел перехватить её за лодыжку, но сила удара заставила его отстраниться, а затем и отпустить девчонку: ему показалось, что она сейчас себе ногу оторвёт, пытаясь освободиться.
Дейна скатилась с кровати и в два прыжка отскочила подальше.
Ссадаши посмотрел на неё с досадой и восхищением. Почему-то у отравленных его ядом нарушалась не координация движений, а психическое равновесие и умственная стабильность. На первом этапе ещё присутствовало нарушение координации, но затем оно сходило на нет, а вот психическое состояние только ухудшалось.
Коротко рыкнув, хранительница бросилась в атаку и, подскочив, напрыгнула на нага. Когти впились в его плечи, а миг спустя — и зубы. Уже не миндальничая, Ссадаши за шкирку отодрал от себя женщину и вжал её лицом пол, хвостом связывая руки. Дейна ярилась, ругалась, пыталась вырваться, но едва смогла пошевелить нага на себе.
— Так, это где-то здесь… — рука Ссадаши скользнула под рубашку женщины и нажала на позвонок на пояснице.
Дейна болезненно охнула, завертелась под нагом как уж, но хруста трансформации не последовало. Что Ссадаши ничуть не обескуражило. Не у всех оборотней оборот в зверя начинается в позвоночнике. Рука со спины скользнула на живот, намереваясь пробраться к солнечному сплетенью, но женщина опять стонала и в этот раз так сладко и горячо, что у Ссадаши вспыхнуло тепло в груди. Вспыхнуло, потекло вниз и… ухнуло в паховые пластины.
Закусив губу, Ссадаши осознал, что действие зелья наконец-то прекратилось.
— Дейна, милая, ну ты чего? — ласково пророкотал он на ухо девчонке.
Та сжалась под ним, напряглась, а затем сдавлено спросила:
— Дядя?
— Дядя, — с готовностью подтвердил Ссадаши, и женщина… расплакалась.
Горько, с обидой, как совсем маленькая девочка. Ссадаши мигом отпустил её, перевернул и поднял на руки, поднимаясь сам. Дейна бессовестно рыдала, растирая по лицу слёзы когтистыми ладонями и со всхлипами глотая воздух.
— Ты сделал мне больно, — женщина скривила губы в горькой обиде, и её грудь сотряслась от рыданий.
Ссадаши обескураженно заморгал. Ранее он никогда не травил своим ядом женщин и к такому представлению готов не был.
— Мне плохо, — продолжала жаловаться Дейна, — меня тошнит, голова болит и… и… горло…
— Ну-ну, моя сладкая, — Ссадаши невольно начал сюсюкаться с ней, как с маленькой девочкой, благо опыт был огромный. — Где болит? Давай поцелую, —
