Любовь холоднее смерти - Анна Малышева

В тот вечер брат не перезвонил, и она не переставала об этом думать – все с большей тревогой. Пыталась набрать номер Наташи, но телефон, отключенный за неуплату, так и не ответил.

– Светка, ты здесь? – тревожно окликнула ее подруга. – Что с тобой? Да не расстраивайся так, все наладится!

Та опомнилась и как будто впервые обнаружив перед собой стакан, сделала несколько жадных глотков, лихорадочно облизывая губы от пены.

– У меня столько неприятностей, что все в голове перепуталось, – призналась она уже куда доверительней. – Никогда еще такого не было.

– Да, у меня тоже. И роман зашел в тупик…

– Ты все еще пишешь?

– А куда деваться? Раз взяла аванс…

Лида не стала говорить чересчур практичной подруге, что уже по большей части пишет не из-за взятого аванса и не потому, что рассчитывает сделать какие-то покупки к Новому году. Ее искренне трогали и волновали все тайны, оставшиеся нераскрытыми полтора столетия назад… И к тому же они помогали ей меньше думать о собственных неприятностях.

– С чем у тебя не заладилось? – поинтересовалась Света.

Она всерьез принялась за пиво и немного повеселела. Или это просто показалось Лиде, которая с увлечением рассказала, что никак не может определиться насчет того, кем именно окажется хозяйка притона.

– Кто-то считает, что она мать Джаспера. А я все сомневаюсь… Может быть, она просто шантажистка, которая думает легко заработать денег на его тайне… Как по-твоему?

– Может и так, – осторожно подтвердила та. – Есть еще предположения?

– Есть. По крайней мере, у меня. Она может быть еще в каком-то родстве с Джаспером… В более дальнем. Например, она родственница его матери, но вышла не за того человека, постепенно опустилась на дно, стала пить, а потом и до наркотиков дошло…

– Могло случиться и такое. Ну а еще? – подбадривала ее подруга.

– А еще то, что она все-таки его мать. Я все время упираюсь в эту стену.

Света посмотрела на нее как-то странно – будто подружка сморозила глупость, причем непристойную. А потом вдруг начала улыбаться – все ярче и шире. Девушка, ничего не понимая, ответила смущенной улыбкой.

– Советую ставить на то, что она его мать, – сказала наконец Света. – Диккенс любил этот прием.

– А вдруг Джаспер просто соблазнил ее дочку? Знаешь, на оригинальной обложке изображена девушка-простолюдинка, которая читает объявление о пропаже Эдвина Друда. Эта девушка и может быть дочкой старухи. Передаст ей новость, и та возьмется за Джаспера всерьез.

– Банально. И это у Диккенса уже было, – та отмахнулась пустым бокалом. – И сдается мне, что старуха ничего не знала о том, что неизвестного Нэда зовут Эдвином Друдом. Я ошибаюсь?

– Ты права, но…

– Тогда ни одно объявление о пропаже, хоть на лоб ей его прилепи, не скажет старухе о том, что пропал тот самый Нэд, которым бредил Джаспер.

Лида была потрясена тем, как хорошо ее подруга помнит роман, о котором совсем недавно отозвалась так пренебрежительно.

– Тогда кто эта девушка? – поинтересовалась она.

– Ее дочь, – отрубила Света. – Сестра Джаспера. Возможно – его сестра-близнец!

Потрясенная Лида откинулась на спинку стула. Такая безумная версия даже ей в голову не приходила. Она несколько раз собиралась с мыслями, чтобы возразить, но так ничего и не сказала.

А Света, чрезвычайно довольная собой, посмеивалась и жестикулировала сигаретой, будто подчеркивала каждое свое слово огненной чертой:

– Представь, какая будет интересная развязка! Джаспера в детстве оторвали от материнской груди. Дали другое имя, положение в обществе, усыновили… А девчонка была никому не нужна – с девчонками в Англии вообще не церемонились, как и с младшими сыновьями. Все это были не наследники, не продолжатели фамилии. И бедные брат с сестрой воспитывались порознь… И вот старуха ищет Джаспера, чтобы обеспечить через него дочери такое же положение и содержание, как у него.

– Интересно, – выговорила наконец ее подружка. – Но… В твоей версии все притянуто за уши. Где это сказано, что была еще и дочь? Я должна исходить из того, что все персонажи уже на сцене!

– А в этой жизни вообще все притянуто за уши, – с непонятным раздражением ответила та. – Порой такие персонажи являются…

И, неожиданно сменив тему, она заговорила о предстоящих в скором времени зачетах. Этой осенью Света окончательно запустила учебу, у нее не было и половины всех необходимых конспектов. Разумеется, Лида должна была ей помочь – на правах лучшей подруги. Лида никак не могла понять, почему эти права действовали, только если их предъявляла Света, и совершенно не имели силы, когда что-то требовалось ей самой.

– Ну ладно, завтра я принесу конспекты, – с сомнением проговорила она, сдавшись на уговоры или, судя по тону, скорее на приказы. – Только не потеряй, как было в прошлом году!

– Но я же их нашла!

– После сессии, – напомнила Лида. – В каком-то баре.

– Ладно-ладно, не потеряю. Сделаю ксерокс и верну. Можно будет забрать их прямо сегодня? Тогда получишь их обратно уже завтра.

– Но как же…

– Да просто, – оборвала та. – Поедем к тебе после занятий, и ты передашь мне тетради. Если твоя хозяйка такая неприветливая, могу даже в квартиру не заходить.

Света решила осуществить свой вчерашний план и лично убедиться в том, насколько достоверны россказни о дежавю и женщине с сиреневыми глазами. Тем более что убить вечер после занятий было совершенно не на что. Она очень сомневалась, что после вчерашней ссоры по телефону брат явится за ней после занятий. «С ЗАГСом он справится и в одиночку, – решила она. – Чтобы все узнать, достаточно одного свидетельства о рождении. Они же у нас одинаковые – отличаются только имена».

Лида только плечами пожала. Она опасалась, что скромным стоянием на лестничной площадке дело не ограничится. Ее подруга удивительно ловко проникала, куда хотела, а в том, что ей сегодня хотелось в гости, девушка даже не сомневалась. Но что было делать?

Они отсидели все лекции, обменяли книги в библиотеке и, наконец, вышли на свежий воздух. Все утро, весь день шел снег, и Лида невольно улыбнулась, увидев, какими светлыми и праздничными стали институтский дворик и Тверской бульвар за ним. Света тоже оглядывала двор, но без восхищения. Она как будто искала кого-то глазами и, не найдя, потянула Лиду к воротам:

– Давай скорее, у меня времени нет.

«Может, она и не задержится, – понадеялась девушка, когда они ехали в метро. – Совсем не хочется, чтобы Светка проторчала у меня допоздна…»

Войдя во двор, Света огляделась – одновременно напряженно и недовольно. Бросила косой взгляд на помойку, потом задрала голову, рассматривая окна.