Самый французский английский король. Жизнь и приключения Эдуарда VII - Стефан Кларк

Со временем его зимовки в Биаррице становились все более продолжительными, и в качестве maîtresse en titre он приглашал с собой Алису Кеппел. Он приезжал на королевском поезде, а она, соблюдая приличия, следовала другим маршрутом. Берти занимал лучшие апартаменты в «Отель дю Пале», новой роскошной гостинице на берегу моря. Она была построена на месте уничтоженной пожаром в 1903 году летней резиденции императрицы Евгении. Между тем, словно соблюдая преемственность, Алиса и ее дочь Соня останавливались на соседней вилле «Евгения», которая когда-то принадлежала сыну императрицы.

Берти и Алиса наслаждались почти семейным отдыхом. По утрам король работал на террасе своего номера, разбирая депеши, присланные из Англии. Днем они ездили кататься на одном из бордовых автомобилей Берти, переправленных из Англии. Они мчались через Пиренеи или вдоль побережья, и Берти гудел в охотничий рожок, предупреждая отдыхающих, тянущихся в повозках и каретах, о приближении своей кавалькады (эту идею подкинул ему кайзер Вильгельм). Не исключено, что это Берти придумал британский обычай устраивать пикники на обочине. В каком-нибудь живописном местечке он приказывал своему верному водителю и механику Чарльзу Стемперу съехать с дороги, а затем слуги выносили корзинку для пикника и стулья. Эти регулярные прогулки по экологически чистым просторам, вероятно, были бы очень полезны для души и тела, если бы Берти всю дорогу не дымил как паровоз.

В марте 1907 года король приехал в Биарриц, страдая от мучительного кашля, и газета «Таймс» опубликовала короткую статейку с описанием прогулки грустного короля «вдоль берега, где он долго сидел на скамейке». Получился меланхолический портрет несчастного больного, вдыхающего морской воздух, чтобы прочистить пораженные бронхи и легкие.

Уже на следующий год все выглядело гораздо хуже. В 1908 году Берти решил остановиться на первом этаже «Отеля дю Пале», чтобы не подниматься по лестнице. Ему было всего шестьдесят шесть лет, но казалось, что он уже разуверился в целебной силе Биаррица, обещавшего избавить его от проблем с дыханием.

Впрочем, Берти не возлагал надежды исключительно на Францию. Он всегда был завсегдатаем немецких курортов и не изменил своим привычкам, даже став королем. Незадолго до своего вступления на престол он выбрал в качестве летнего курорта Мариенбад, расположенный в нынешней Чехии, которая тогда была частью Австро-Венгерской империи. Это было модное местечко, где тусовался весь европейский высший свет, к тому же весьма удобно расположенное на полпути к резиденции кайзера Вильгельма.

В Мариенбаде Берти совершал длительные пешие прогулки, принимал грязевые ванны, в большом количестве потреблял целебные воды, избегал шампанского и разумно питался (насколько это было возможно для него), выбирая легкие блюда из форели и дичи с гарниром из баклажанов и персики. В течение двух недель он смог потерять до четырех килограммов.

Конечно, король не отказывал себе и в светских удовольствиях – посещал вечеринки, играл в бридж, ходил на концерты, а однажды попал на шоу Иветты Гильбер, французской певицы, которую доставляли к нему в Канны несколько лет назад. В Мариенбаде был солидный театральный репертуар, и Берти был частым зрителем. Только однажды он был разочарован и даже не высидел до конца шоу под названием «Ад» – композицию из весьма сомнительных эротических песенок на немецком языке. Неудивительно, что он был не в восторге, ведь он был воспитан на французской эротике, а это отдельная лига. За столь высоконравственную позицию Берти получил похвалу от рипонского епископа, но ему показалось, что это лишнее, и он ответил архиерею Церкви так: «Я не хочу выставлять себя защитником морали, особенно за границей», что, несомненно, свидетельствовало о склонности Берти к самоанализу и служило доказательством того, что даже в относительно пожилом возрасте в душе он оставался французом.

Даже символично, что один из первых приступов неудержимого кашля случился у Берти в Германии, во время его последнего государственного визита к Вильгельму в феврале 1909 года.

Берти, как обычно, наслаждался дымком сигары, когда вдруг стал задыхаться. К нему тотчас бросились насмерть перепуганная жена Александра и представитель Форин-офиса Чарльз Хардинг, они расстегнули королю тугой воротник немецкого мундира и спасли от удушья. Вмешательство Хардинга было символичным: можно сказать, что, восстанавливая дыхание Берти, он спасал жизнь британской внешней политике. И в Германии у него раз получилось.

По трагическому стечению обстоятельств именно поездка в любимую Францию годом позже, кажется, доконала Берти. Или, мягко говоря, его тело решило попрощаться с жизнью в той стране, которая практически научила его жить.

В марте 1910 года Берти отправился в Париж. В один из вечеров он посетил Театр Порт-Сен-Мартен, любимый театр Сары Бернар, на сцене которого в 1897 году была впервые исполнена пьеса Эдмона Ростана «Сирано де Бержерак». Берти пришел на новую премьеру Ростана, «Шантеклер», хотя трудно понять, зачем ему порекомендовали эту пьесу, которая уже провалилась в нескольких театрах. «Шантеклер» – это невнятный, лишенный всякого политического подтекста предшественник «Скотного двора» Оруэлла, басня о животных, в которой одноименный петушок (чье имя в переводе означает «петь чисто») хвалится тем, что каждое утро будит солнце, заставляя его подниматься. Берти – не любитель аллегорий, если только в них не участвовали полураздетые нимфы, – нашел пьесу «глупой и детской» (с ним было согласно большинство парижских театралов). К тому же в театре оказалось так душно, что он вспотел и подхватил простуду, которая быстро переросла в бронхит.

На следующий день Берти признался своей подруге, светской красавице графине де Греффюль: «Мне недолго осталось, и, когда я уйду, мой племянник начнет войну». Берти, кажется, не обольщался насчет своих, да и европейских перспектив.

Из Парижа он уехал в Биарриц, как и планировал, но уже через несколько дней чувствовал себя настолько плохо, что не встал с постели. У него поднялась температура, дышал он с трудом и все время кашлял. Миссис Кеппел написала в записке к своей подруге: «Я очень обеспокоена», что в переводе с английского аристократического, несомненно, означало: «Боже мой, он умирает, что мне делать?» Позже, когда доктор Рид обнаружил симптомы пневмонии, Алиса разошлась не на шутку, написав, что она «встревожена».

В любом случае, погода явно не способствовала скорейшему выздоровлению короля. Биарриц находится на той же широте, что и Ривьера, но климат этих мест несравним. Освежающие атлантические бризы порой превращаются в смерчи, и весна 1910 года как раз была отмечена снегом, дождем и постоянным сильным ветром. Королева Александра пригласила Берти в круиз по Средиземному морю, но, даже находясь в таком плачевном состоянии, король не хотел прерывать свой отдых с миссис Кеппел – Франция пробуждала в нем романтические чувства.