Теневые игры - Ксения Чайкова

И тут с ее одежды спрыгнула неясная, все увеличивающаяся тень. Наемница коротко хохотнула и повелительно взмахнула рукой в сторону призраков. Совершенно растерянный и напуганный Лорранский вспомнил о какой-то странной броши, которая однажды ожила и здорово переполошила его. Как видно, побрякушка умела не только графов пугать.

Свистнул второй болт. И второй эльф, грациозно взмахнув руками, упал в высокую, кажущуюся в темноте единым монолитом траву. Храна, переходя в атаку, залилась нехорошим грудным смехом и почти сразу же оставила без руки третьего нападавшего.

Кровь мертвого эльфа, попавшая на щеку молодого графа, оказалась теплой и алой, как у человека. И эта странность помогла Лорранскому побороть одолевшее его оцепенение и быстро перекатиться на другой бок, спасаясь от подкованных металлом сапог. Наемница, не одобрив попытку отступления одного из ее соперников, легко перепрыгнула через своего клиента, обдав его мгновенно нахлынувшим и так же быстро пропавшим запахом возбуждения и ярости, и рванулась следом за беглецом. Тот, видимо, не ожидал такой прыти и не сумел организовать оборону. Девушка без сантиментов высоко вскинула ногу и с силой ударила своего противника сапогом в нижнюю челюсть. Потом ловко подхватила падающее тело, не дав ему обрушиться на Торина, почти отбросила его в сторону и с готовностью обернулась к оставшимся на ногах призракам. Но о них уже позаботилась брошка-паучок – оба лежали на траве, не подавая признаков жизни, только рефлекторно, как-то равнодушно подергиваясь, словно стремясь в последнем порыве дотянуться до своей убийцы, отправившей их во Мрак вековечный второй раз.

Наемница, не глядя на результаты своей деятельности и не отвечая на вопросительное посвистывание чародейской цацки, стремительно подкатившейся к ней в ожидании похвалы за решительные действия, ринулась к клиенту:

– Торин, ты как?

– Цел,- потрясенно отозвался Лорранский, сам не веря в то, что говорит.

– Вэррэн?

– Все в порядке,- равнодушно отозвался так и не соизволивший встать альм, с философским равнодушием изучая тетиву арбалета.

– Хвала богам! – Наемница сверкнула мрачными удовлетворенными глазами жестокого котенка, ласково почесала за ушами опустившуюся ей на плечо вонато и закрепила на воротнике свободной льняной рубахи брошку-паучка, вновь уменьшившуюся до вполне пристойных размеров. Ночь была с храной заодно – она скрывала все шрамы и ссадины, видные при близком рассмотрении, и превращала наемницу в идеальную красавицу. Даже альм это отметил – он вновь приподнялся на локтях и следил за спокойными, преисполненными достоинства, так не похожими на бешеный смертоносный танец, движениями Тени с интересом разумного существа, уже давно заметившего, что девушка более чем странна и необычна, и просто убедившегося в этом еще раз.

– Покажи твою руку! – потребовал Торин, нашаривая в кармане носовой платок и прекрасно понимая, что одной только перевязкой дело не обойдется – там же небось ожоги до самой кости. Диво еще, как Тень сама на ногах держится, на ее месте даже здоровый сильный мужчина наверняка бы уже катался по траве, прижимая изувеченную руку к груди и завывая от невыносимой боли. Эх, мага бы сюда, такого, который на лечении людей специализируется!

Храна заметно удивилась, но послушно протянула вперед обе руки открытыми ладошками вверх. Совершенно чистыми и здоровыми ладошками.

– А где ожоги? – глупо поинтересовался Торин, ощущая себя лакеем, который в служебном рвении принял блеск драгоценностей за блеск пламени и обдал высокородную гостью хозяев ведром холодной колодезной воды.

– Какие ожоги? – Тень смотрела так непонимающе, что молодой граф уже почти поверил, что небрежный бросок углями ему просто почудился. Потом наемница сообразила, что смущает ее благородного клиента, и спокойно пояснила: – Я могу голая босиком через открытый огонь пройти и не получить ни единого ожога. Я же храна… – Девушка едва заметно снисходительно улыбнулась – по ее мнению, одно это короткое слово объясняло все или почти все – и тут же вновь посерьезнела: – Попали мы с вами, друзья мои дорогие. Надо драпать, и как можно скорее. Шторм, мальчик мой, где ты? Иди сюда скорее!

– А ведь это была твоя идея – остановиться на могилках! – совершенно справедливо возмутился Лорранский, чувствуя, что девушка готова, если понадобится, на руках его до лошадей донести и посредством хорошего тычка пониже спины помочь взобраться в седло.- И только ты виновата в том, что на нас призраки напали!

– Призраки?! – Тень потрясенно вскинула брови, потерла переносицу, потом поняла, что вызывает замешательство Лорранского, и искренне развеселилась: – Какие призраки, Торин?! Ты что, все еще не понял, что это была городская стража? Стража из Турца, которая специально покинула свои ответственные посты на городских улицах, дабы поймать нас, вернее, нашего альма!

Наемница напоследок фыркнула и вихрем унеслась ловить своего своенравного Шторма, который, как ни странно, и не подумал улепетывать куда подальше, скорее наоборот – послушно шел на зов своей бесшабашной хозяйки, как хорошо выдрессированный пес или демон.

– Вот ты, мой красивый! Умница, мальчик! Такой находчивый, такой рассудительный! Помог мне, молодец! Вот тебе сахарку за это… – Безголовая наемница, воркуя со здоровенной, социально опасной зверюгой, как с крохотным пушистым щеночком, подняла светящиеся ехидством глаза и удивленно поинтересовалась: – Ну и чего ты стоишь, Торин? Мы здесь, пожалуй, задерживаться не будем. Полезай в седло!

До чего же мила и трогательна привычка Торина вечно во всем искать виноватых! Фразы "это ты во всем виновата", "ты виноват в том, что…", кажется, являлись излюбленными и наиболее употребительными в его лексиконе. А уж его наивности и вовсе остается только удивляться. Ну неужели он всерьез думал, что я воюю с призраками? А даже если и так – разве не положено теням мертвых быть эфирными и не поддаваться действию оружия?

Однако уж лучше бы на нас напали духи. Уж от них-то мы бы как-нибудь отмахались – знаки там храмовые сотворили, пару молитв да воззваний к богам спели, а то и выругались бы как следует – говорят, сие оригинальное средство воздействия на психику окружающих весьма неплохо помогает в борьбе с неупокоенными душами. А вот от королевской стражи, которая пущена на розыски убежавшего из казематов альма, избавиться будет ой как непросто. Это вам не члены гильдии наемников или убийц, с которыми всегда можно договориться полюбовно или откупиться деньгами. И даже не храны, которых, на самый крайний случай, я бы просто попыталась прикончить. Против представителей закона силовые методы не помогут – уж чего-чего, а стражи в Райдассе хватает, изничтожить всех просто нереально, даже ради спокойствия и безопасности милорда Торина Лорранского.

Каким чудом мы не убились во время стремительной ночной скачки по Эльфячьим могилкам – известно только хранителям Сенаторны. Темно было – хоть глаз выколи, в таком мраке, кажется, даже совы не летают. Торин никак не желал расстаться с длинным, красивым, но ужасно непрактичным в дороге плащом, и у меня замирало сердце при мысли, что вся эта развевающаяся на плечах графенка прелесть зацепится за какое-нибудь дерево и выдернет моего подопечного из седла.

К счастью, все обошлось. Рассвет мы встретили верстах в двадцати от Эльфячьих могилок. Торин был мрачен и надут даже больше, чем обычно. Ясное дело, он испугался. Да и я, чего греха таить, была изрядно встревожена. Разумеется, не бояться такой дурости, как вроде бы восставшие из могил эльфы, у меня ума хватало. Но в этом деле уже были замешаны силы посерьезнее, чем ожившие среброкожие покойники. И вот их-то опасаться и стоило.

Вэррэн, красивый, невозмутимый, как всегда, был настроен философски. Я то и дело вопросительно поглядывала на альма, прикидывая, не будет ли безопаснее заманить его в какое-нибудь болото и притопить там, дабы он не накликал своими проблемами беды на наши головы. Ведь – шутка ли – на меня и Торина напали только потому, что беглого альма разыскивали! А если бы на аристократенка в пылу драки кто-нибудь наступил? Или вообще убил? Что бы я тогда делала?!

Впрочем, разобраться с Вэррэном так легко и банально я явно не смогу. Что-то подсказывало, что сил не хватит. Причем не физических – душевных. Как мило выразился Торин, "это ты во всем виновата!". То бишь я. Но виновата. Как ни крути. Не надо было лезть в подземную тюрьму. Не надо было вытаскивать из нее альма. Не надо было позволять ему ехать за нами. Кругом сплошное "не надо было…". Впрочем, после драки кулаками не машут.

Я вновь покосилась на Вэррэна. Нечеловек был так невозмутим и спокоен, будто сидел в кресле в своем поместье, а не трясся на спине уставшей лошади на полпути к Кларрейде. И вот что с ним делать?