Дикие гуси - Александр Граков

Первый подбежавший с ходу заехал в ухо дергающемуся на «королеве», и тот слетел на землю. А те, что держали ее, обиделись и вытащили ножи. И вдруг раздался выстрел с танцплощадки, и один из парней Казаряна упал, обливаясь кровью. Стрелял Рапс: двое доставщиков, которых так неосторожно отпустили ребята, «стуканули» ему, что на его территорию влезли «чужие» с оружием, которые ищут склад наркоты. Это и побудило его схватиться за пистолет…

Между тем, парень, которого ранил Рапс, дернулся еще пару раз и затих.

Остальные психанули и, перекинув автоматы в боевое положение, расстреляли сперва тех, которые насиловали королеву, а затем, озверев от вида крови, перевели стволы на танцплощадку. А парни Казаряна, расстреляв по одному магазину, выщелкнули их и вставили новые. Стреляли двое, в это время третий загружал в машину мертвое тело товарища и помогал королеве влезть за руль. После этого машина на полном газу скрылась с места побоища. И как раз вовремя: танцплощадку окружили вызванные неизвестно кем силы милиции и местного ОМОН. Затем приехали сразу три «скорые» — работы хватило всем…

Таким образом, вторую операцию, как показалось бы на первый взгляд, можно было с полным на то основанием считать неудачной. Однако именно она и принесла печальную славу мадам Нинель (это имя назвали Рапсу его доставщики, которые услышали его от парней, когда их вели к машине на допрос). Майор же Казарян по этому поводу выразился более точно:

— Нет добра без худа!..

Глава 6

За возвращение!

Город Ростов жил в этот сентябрьский день своей обычной городской жизнью: вовсю бурлил центральный рынок, мимо него деловито сновали работяги-трамваи, распугивая переливчатой трелью путающийся под колесами базарный люд, а дорожники вновь ремонтировали Ворошиловский мост через реку Дон.

Сонька возвращалась с рынка в квартиру Грунских отнюдь не в хорошем расположении духа, хоть и выторговала только что у частника отличный кусок свиной вырезки по божеской цене. Волновало и тревожило отсутствие вестей от Айса. Она, конечно, знала о положении дел с почтой в Армении и Азербайджане, но знала и то, что границы Нагорного Карабаха «прозрачны» для торгашей, перекупщиков и добровольцев — с кем-нибудь из них можно было бы уже передать весточку если не ей, то хотя бы родителям. От Айса же больше месяца уже — ничего. От Гарика, кстати, тоже. Ну, этому-то она ни за что не позвонит: унижаться еще расспросами перед недоростком, возомнившим себя Голиафом! А вот съездить в Сочи не помешало бы: на месте всегда легче узнать то, что хочешь. Установочную сессию она прошла на «отлично», следующая — только под Новый год, деньги у нее имеются — остатки «лимонов» Камо, так что вроде бы ничего ее здесь не удерживает. Как это ничего, а родители Айса? За этот месяц она с ними сжилась душа в душу. И то сказать, ежедневно бок о бок — поневоле сроднишься, если делить нечего! Сонька подошла к двери квартиры, нажала на кнопку звонка и принялась терпеливо ждать: старики — что вы хотите! Пока халат, пока тапочки… Но сегодня пауза показалась особенно долгой. Может, из-за расстроенных чувств?

Наконец звякнула отпираемая щеколда, дверь отворилась, и Сонька, взглянув в серое, осунувшееся как-то вдруг лицо мамы Айса поняла: беда пришла в дом!

— Ой, Сонечка! — пожилая женщина в прихожей упала на Сонькино плечо. — Нет нашего Олежки…

Проплакав почти два часа с его родителями, она решила — теперь необходимость ехать в Сочи назрела вдвойне: чертов Гарик наверняка знает, что произошло там, в Армении.

— Не надо плакать, пока ничего точно не выясним! — убеждала она отца и мать, хотя у самой глаза не просыхали. — Вы ведь получали уже похоронку и знаете, как иногда ошибаются писари! Тем более — пропал без вести! Это может обозначать что угодно: ранен и лежит в каком-нибудь госпитале, попал в плен или даже отбился от части! Так что давайте надеяться на лучшее!

— Я поеду с тобой! — решительно заявил Грунский-старший — Знаешь, сколько там сейчас разных аферистов развелось?

— Мне ли не знать! — грустно улыбнулась Сонька. Действительно, с кем, кроме этих самых «аферистов», они имели дело на курорте? — А насчет защиты не беспокойтесь — есть у меня маленький друг… Знаете что? — загорелась она, — Давайте этот вечер перед моим отъездом посидим втроем в каком-нибудь хорошем кафе!

Однако благим намерениям не всегда суждено сбываться. В этот вечер квартиру Грунских посетили не совсем обычные гости… Сонька как раз вынесла ведро с мусором и, опрокинув его над контейнером, замерла, открыв рот: к их подъезду подкатил шикарный «мерседес-600». Совершенно новый, черного цвета, который и насторожил ее: хоть и небогатым был Сонькин опыт вращения в мафиозных кругах, однако знала понаслышке: черный цвет — самый престижный. А когда трое презентабельно одетых мужчин в солнечных очках стали интересоваться у бабуль в скверике, как найти квартиру Грунских, она поняла: пришли сообщить что-то насчет Айса. И не совсем хорошее — сердце вновь заныло тревожно. А может быть… сердце ведь тоже иногда ошибается! Она решительно перехватила ведро и подбежала к ним.

— Вы… насчет Олега?

Те кивнули подтверждающе, с интересом разглядывая ее фигурку. Но Сонька не страдала комплексом неполноценности.

— Чего ж вы стали, пошли провожу!

В квартиру она прошла впереди них. Один из пришедших, по всей вероятности старший этой троицы, с изумлением уставился на Соньку.

— По нашим сведениям, кроме сына у стариков больше никого не рождалось!

— Невестка это наша будущая! — вышедшая из кухни мать Айса любовно погладила Сонькины пышные волосы. Та вспыхнула до корней волос.

— Скажете тоже! — и сквозанула в другую комнату.

— Вы не из ЖЭКа? — Николай Иванович тоже вышел в прихожую.

— Да нет, мы насчет Олега. Нам бы поговорить… без невестки! — старший уже засек любопытное Сонькино ухо в чуть приоткрытой двери. Дверь тут же захлопнулась.

— Да вы проходите, проходите! — засуетилась Марья Андреевна. — Вот сюда, в зал! А хотите — на кухню, там балкон — можно покурить.

— На кухню! — решил старший. Дверь за ними закрылась.

Сонька тут же очутилась перед ней. Если бы разговор не касался Айса… — и она прилипла ухом к замочной скважине. Вначале почти ничего не было слышно — так себе, обрывки слов, затем он перешел на повышенные тона.

— Вы что же это, а? — негодовал Николай Иванович. — У нас сын пропал, а вы пришли какой-то долг требовать!

— Не «какой-то», уважаемый, а двенадцать тысяч долларов! А это по нынешнему курсу — более пятидесяти миллионов. У вас, например, есть такие деньги?

— Нет у нас таких денег! — вмешалась Мария Андреевна, — Да и никогда не было!

— Вот и у нас нет! — закричал старший, — Во всяком случае — лишних, чтобы разводить благотворительность! Нет бабок — выметайтесь из квартиры, мы ее быстро толкнем за приличную цену.

— А нам куда же? — спросил Николай Иванович.

— А для вас у нас есть однокомнатная, в бараках! Хватит на старость!

— А вдруг Олежка найдется! — заплакала Марья Андреевна. — Ведь жениться парню надо, квартирку какую-никакую…

— Не найдется твой Олежка! — перебил ее сиплый голос второго пришельца. — С этой войны после такой бумажки не возвращаются. Сам побывал там, таких вот «без вести» загребал бульдозером в общей траншее! Так что напрасно, старушка, ждешь сына домой! — издевательски запел он.

Сонька, заслыша стремительные шаги, еле успела отскочить к своей комнате — дверь кухни распахнулась.

— А ну, выметайтесь из этой квартиры! — Николай Иванович указал на входную дверь. — Вон отсюда!

— Заглохни, старый пень! — сиплый вынул из кармана пиджака пистолет, — Время уговоров прошло! Хочешь получить пулю в лоб? Или сперва попрощаться со своей старухой? — он перевел пистолет на Марию Андреевну.

— Что вам нужно? — устало и обреченно спросил отец Айса.

— А ну, всем вынуть оружие и положить его на стол! — скомандовала сзади Сонька. Все обернулись и ошарашенно уставились на автомат в ее руках.

— Разве я неясно выразилась? — она передернула затвор.

— Вот это ни хрена себе! — сказал сиплый и положил пистолет на клеенку стола. Остальные, вынув оружие, последовали его примеру.

— Мария Андреевна, принесите их сюда! — попросила Сонька. — А вы, Николай Иванович, обыщите на всякий случай этих «квартиросъемщиков»!

— Мафия, ребята? — обратилась она к ним с вопросом.

Старший утвердительно кивнул и вновь уставился на Соньку со все возрастающим интересом.

— Мы лишь парламентеры, так сказать договаривающаяся сторона. Следом за нами придут покруче — те вообще не церемонятся. Так что видишь сама. — он развел руками, показывая, что выхода у родителей Айса действительно нет.