Хроники разведки: Эпоха холодной войны. 1945-1991 годы - Бондаренко Александр Юльевич

И всё же, даже пребывая в таких условиях, он не сомневался в том, что о нём помнят в Москве – точнее, что о его судьбе там уже откуда-то знают, а потому его не бросят, не оставят в беде, и эта уверенность придавала ему силы.

Когда стало известно об аресте нелегала – информация дошла до Москвы далеко не сразу, ведь ни одна страна мира не поддерживала с ЮАР дипломатических отношений, – Дроздов был готов принять любые меры для его освобождения. По нашей информации, которую официально вряд ли кто подтвердит, – вплоть до самых радикальных. В конце концов, Советский Союз был великой державой, а Южно-Африканская Республика поставила себя своим «знаменитым» апартеидом как бы вне законов цивилизованного мира. Если уж израильский «Моссад» позволил себе не только похитить из Аргентины нациста Эйхмана[73], которого потом судили и казнили в Израиле, но даже угнать с верфей французского Шербура пять ракетных катеров, то и наша разведка вполне могла предпринять нечто подобное для спасения своего сотрудника. Думается, «цивилизованный мир» посмотрел бы на происшедшее сквозь пальцы. Юрий Иванович это прекрасно понимал, но мы ничего более не знаем.

По счастью, обошлось без радикальных мер, путём «натурального обмена» – традиционно неравноценного по количеству «голов», отдаваемых за разведчика.

Глава 22

«Вымпел» нелегальной разведки

«На состоявшемся 19 августа 1981 года закрытом совместном заседании Совета министров СССР и Политбюро ЦК КПСС высшее руководство страны приняло решение о создании в Комитете государственной безопасности СССР совершенно секретного отряда специального назначения для проведения операций за пределами СССР в “особый период”. Его первым командиром стал участник штурма дворца Амина, Герой Советского Союза Эвальд Козлов, боевой капитан 1-го ранга из морских погранчастей КГБ. А потому назвали отряд “Вымпел”, по ассоциации с адмиральским брейд-вымпелом на мачте. Официальное же наименование было скучное – Отдельный учебный центр КГБ СССР…

После того как решение о формировании “Вымпела” было принято окончательно, передавая мне бумаги, Юрий Владимирович Андропов сказал: “Ну вот, на! Работай, создавай! И чтоб равных им не было!”

Равных им действительно не было. И по степени готовности пойти на риск, и по степени оперативной выдумки, разведывательной находчивости. Они доказали своё право на существование и доказали право гордиться своей профессией и своими навыками. Главная особенность “Вымпела” состояла в том, что это была сила думающая, умеющая самостоятельно осмыслить любую задачу, принять правильное решение и воплотить его в жизнь…»

Возможно, цитата несколько длинная, но это объясняется тем, что к подготовке отряда Алексей Николаевич Ботян имел самое непосредственное отношение.

Сергей Александрович, который десять лет руководил КУОС (Курсы усовершенствования офицерского состава), вплоть до их «упразднения» в 1993 году, рассказывает:

«Ботян приезжал к нам на КУОС в роли посредника. Посредник – это, так сказать, представитель от головной организации, от заказчика. Он участвовал в учениях и занятиях, профессионально смотрел, как идёт процесс подготовки. При этом сам нередко мог что-то подсказать, посоветовать, научить… Вообще, на протяжении всех десяти лет, которые мы совместно в этой работе проводили, я получал от него только конкретные замечания и предложения, у нас было по-настоящему творческое сотрудничество. Обычно приезжали посредники помоложе – ведь проверяющим также приходилось переносить немалые физические нагрузки, но и Алексей Николаевич был у нас частым гостем».

Про некогда совершенно секретный «Вымпел» теперь рассказано много и даже очень много, так что особо расписывать нужды нет. Хотя, думается, и мы сможем рассказать нечто интересное, о чём не каждый знает. Вот, в частности, о чём был у нас разговор с Валерием Владимировичем Поповым, ветераном «Вымпела»:

«Об истинном названии этого подразделения, как говорил мне сам Юрий Иванович, знало в стране семь человек. Всего лишь! Естественно, Вадим Алексеевич Кирпиченко, с которым они всё это обсуждали, прежде чем идти к Андропову, сам Андропов, знал Крючков, два исполнителя – Савинцев Евгений Александрович, мы называли его “прорабом” – он не был командиром, он был уже в возрасте, 58 или 59 лет, но Юрий Иванович его попросил, – и, естественно, один оперативный сотрудник Управления “С”, готовивший все документы. Ну и ещё кто-то… Больше никто не был допущен к подлинным документам совершенно секретного тогда подразделения! Была так называемая “особая папка” для этого… Открытое, “залегендированное” название было такое: “Отдельный учебный центр КГБ СССР”. Мы ещё по этому поводу много шутили – мы, это наше “поколение”, те первые, кто были призваны тогда, в январе 1982 года…

Многие считают, что главной причиной создания такого подразделения явились события в Афганистане и, конкретно, штурм, как его называют, “дворца Амина”. Это не так. Вопрос стоял задолго до Афганистана. Просто события 27 декабря 1979 года подтолкнули – были поводом, катализатором, но не причиной. Операция “Шторм-333” – это не только штурм дворца Тадж-Бек, там, в Кабуле, было девять объектов, которые одновременно штурмовали и брали…»

И вот ещё что… Один из, скажем так, очень серьёзных и уважаемых ветеранов рассуждает следующим образом:

«Юрия Ивановича Дроздова нередко называют создателем “Вымпела”, и создаётся впечатление, что чуть ли не озарение такое к нему пришло… Но этот вопрос возник задолго до того, как он возглавил Управление “С”. Идея не просто, что называется, витала в воздухе, но и конкретно прорабатывалась. Не буду рассказывать историю подразделений, где я служил – 13-го отдела ПГУ, Управления “В”, – об этом немало написано, и там мы всё это продумывали. Впрочем, идея возникла гораздо раньше…

Заместителем начальника нашего отдела был Александр Иванович Лазаренко, он пришёл в КГБ из Воздушно-десантных войск. Лазаренко курировал спецрезерв – несколько тысяч человек по всему Союзу. Кстати, первый “Каскад”, воевавший в Афганистане, был из этого спецрезерва. Он был, что называется, военная косточка – спал и видел на своих плечах генеральские погоны. Что ж, плох тот солдат… Вот и Лазаренко очень желал возглавить бригаду специального назначения, созданную за счёт спецрезерва, – прекрасный командир был бы, не было бы ошибки! Он даже к этому готовился, всерьёз продумывал её структуру, расставлял “клеточки”, создавая организационную систему, – и у него всё действительно было расставлено. “Вымпел” потом во многом создавался за счёт кадров ОБОН, да и подготовленная документация использовалась. В общем, скажу так, что всё шло исторически…

Заслуга Дроздова, что в это самое время он был начальником – соответствующий человек оказался на соответствующем месте и действительно сделал для пользы дела очень много. Афганистан показал, что должны быть не “кадрированные” люди, а если человек занимается своим делом, то должен заниматься им ежедневно. Или тренироваться – рукопашник ты, снайпер или оперативник опять-таки… У Лазаренко эти идеи были отработаны. Одна группа давала возможность создать на её базе и партизанский отряд, и резидентуру – люди готовились именно в этом плане…» <…>

А вот что писал про «Вымпел» сам Юрий Иванович:

«Равных им действительно не было. И по степени готовности пойти на риск, и по степени оперативной выдумки, разведывательной находчивости. Они доказали своё право на существование и доказали право гордиться своей профессией и своими навыками. Главная особенность “Вымпела” состояла в том, что это была сила думающая, умеющая самостоятельно осмыслить любую задачу, принять правильное решение и воплотить его в жизнь».