Рунная птица Джейр - Андрей Астахов

       Дом Чирки был обычной крестьянской избой, но тут было тепло и достаточно чисто. Оглядевшись, Варнак знаком подозвал хозяина дома и показал ему еще один золотой.

      - Сможешь раздобыть что-нибудь на ужин? - спросил он.

      - А? - Чирка чуть не поперхнулся от жадности, схватил монету, закивал. - Сейчас, господин, сей момент!

       Ужин был по-крестьянски простой - ржаной хлеб, соленая капуста, немного холодной свинины, сухая рыба и самогон, - но Варнак был неприхотлив. Проголодавшиеся Браск и Эрин ели с удовольствием, и охотнику даже удалось уговорить девушку выпить немного сивухи для согрева.

      - Ой, я опьянела! - прохихикала Эрин. - Петь хочется. И спать.

      - Спать - это дело, - одобрил Варнак. - Лезьте на печку, там тепло.

      - А ты? - спросил Браск.

      - Я на лавке устроюсь.

       Сиды уснули быстро. Варнак погасил лучину в поставце, и изба погрузилась в темноту. За окошками, затянутыми бычьим пузырем, свистел ветер - снаружи метель разыгралась не на шутку. И в звуках этого ветра Варнак услышал нечто такое, что заставило его позабыть об усталости и сне.

       Убедившись, что сиды мирно и крепко спят, Варнак накинул тулуп и вышел из дома. Под обжигающим ветром дошел до избы старосты.

       Дверь открыла заспанная светловолосая женщина с некрасивым, покрытым преждевременными морщинами лицом.

      - Я к старосте, - сказал Варнак и вошел.

       Он сразу почувствовал тяжелое зловоние - такое бывает в доме с лежачим больным, который уже давно не встает. Варнак заметил, что один из углов горницы отгорожен занавесом из грязной рогожи. Староста лежал на кровати, вытянув из-под одеяла босые шишковатые ноги с черными от грязи ногтями.

      - Зачем пришел? - буркнул он.

      - Хотел убедиться, что ты не собираешься прирезать нас во сне, - ответил Варнак. - Обсудить с тобой кое-что хочу.

      - Утром поговорим. Ночью потребно спать.

      - Кто там у тебя? - спросил Варнак, показав на огороженный угол.

      - Дочка, - ответила за мужа вошедшая в горницу женщина. - Старшенькая наша, Лешка. Третий год не встает.

       Варнак ничего не сказал, прошел вперед и отодвинул рукой занавес. В углу было темно, но Варнак разглядел лежавшую на топчане девочку. Страшная худоба делала ее похожей на скелет, обтянутый синюшной кожей; выпростанные из-под грязного одеяла руки покрывали язвы от укусов кишевших в постели вшей и клопов. Глаза Лешки были открыты, и Варнак понял - она ничего не видит. Она слепая.

      - Что с ней? - спросил охотник.

      - А тебе какое дело? - с неожиданной злобой ответил Буйвид. - Хватит таращиться-то.

      - Заболела она три года тому, - ответила за мужа хозяйка, всхлипывая, - от той хворобы обезножела и видеть перестала. И не говорит совсем. Святые отцы из монастеря смотрели ее, говорят - черная это порча.

      - И не помрет никак, - добавил Буйвид, яростно скребя ногтями бороду. - Корми ее, дармоедку...

      - Буйвид! - Женщина с шумом втянула воздух. - Постыдился бы...

      - Молчи. У меня еще шестеро сынов есть, за них думать надо. Ты чего пришел-то? - спросил Буйвид охотника. - Коли по делу, говори быстрее, коли нет ступай отсель с добром.

      - Лошади мне нужны. Две, а еще лучше три.

      - Ишь ты, лошади ему нужны! Нет у меня коней.

      - Так ли нет? Я ведь не задаром прошу, заплачу, как положено.

      - Нет у меня коней.

      - Хорошо, давай по-другому поговорим, староста. Хочешь, скажу, что за мысли у тебя? Собрался ты поутру в монастырь отправляться и доложить про меня и моих сидов. Верно?

      - Ишь ты, отгадчик! - Буйвид засопел. - А коли и собрался, так что? Убивать меня будешь?

      - Не буду. Понимаю, что по-другому нельзя. Обязан ты Серым братьям доложить о всех чужаках, что в твоей общине появляются. Ну, так слушай, что я тебе скажу. Я охотник Митары. Слышал про нас?

      - Колдун, стало быть? - в запавших глазках Буйвида загорелся страх. - Я так и понял, чтоб тебя! А ну...

      - Погоди. Знаю, что ничего хорошего про нас не говорят. Но мы сейчас можем друг другу помочь, а это главное.

      - Не будет у нас с тобой никаких дел, колдун!

      - Ты выслушай, что я тебе скажу, а потом руками маши, - Варнак взял старосту под руку, отвел в сторону и зашептал на ухо, чтобы жена не слашала: - Чувствую я, что этой ночью в Берашин беда придет. Откуда чувство это, не спрашивай - объяснять не стану. Хочешь, чтобы дети твои жили? Тогда послушай меня, а потом доноси на меня, кому хочешь.

      - Ты... это чего? - Буйвид отшатнулся от охотника. - Пужать вздумал?

       Варнак не успел ответить. Земля под ногами дрогнула, будто ударили в нее изнутри, как в барабан - аж бревна в венце заскрипели, и пыль посыпалась с кровли на людей. Снаружи взвыл ветер. А потом случилось то, чего никто не ожидал. Три года лежавшая неподвижно Лешка громко вздохнула и села на своем лежаке.

      - Господи! - охнула женщина, пятясь назад.

       Лешка начала трястись, как в приступе падучей, протяжно мычать, будто что-то напевала - от этих звуков даже видавшего виды Варнака подрал мороз по всему телу. А потом она заговорила. Слова произносились странно, ибо говорила Лешка так, как говорят обычно глухие или паралитики, мешались с хрипом и мычанием, и голос девочки звучал, будто кто-то другой за нее говорил. А еще Варнак с ужасом понял, что этот несчастный ребенок говорит стихами.

      - Вран на дубе грает, плачет, под луной черный воин скачет, копытом огненный след высекает, мечом кровавым машет, играет. Волком он по свету рыщет, крови праведной напиться ищет, летит он в ночи под черной луною, зовет, зовет меня за собою!

       Жуткая литания оборвалась - Лешка захрипела, опрокинулась на подушку, на губах выступила пена. Проснувшиеся сыновья Буйвида сбились в кучу, с ужасом глядели на происходящее. Варнак опомнился первым.

      - Скорей! - крикнул он, ткнув ошеломленного виденным старосту в плечо. - Прячь семью в погреб! И оружие мне верни, быстро!

       Буйвил не смог ответить - он был парализован страхом. И лишь появление ворвавшегося в дом Чирки вернуло его в реальность.

      - Слышьте, там... там! - Чирка задохнулся, закашлялся. - Староста, ой! Мертвяки тама, много!

       Буйвид заскулил. За окнами уже колотили в било, и метались огни. Варнак схватил старосту за плечи, тряхнул со всей силой.

      - Оружие давай! - проревел он.

      - Ааааа! - Буйвид присел и на корточках пополз к длинному ларю у стены. Руки у него тряслись, и он бы, наверное, провозился с замком целую вечность, если бы Варнак не выхватил у него ключ и не отпер ларь сам.