Паутина Лайгаша - Дмитрий Браславский

– Мэтти, ты не спросил ненароком, на сколько дней они уехали? – поинтересовался на следующий вечер Макобер.

Мессариец уже в двадцатый раз в пух и прах проиграл сам себе в «двойные ворота», и это занятие ему начало порядком поднадоедать.

– А ты? – вяло огрызнулся гном, успевший наточить свой топор до такого состояния, что им можно было бриться (если бы, конечно, Мэтту пришла в голову столь экзотическая идея).

– По-моему, Лентал просто заморочил нам всем голову, – подправив наконечник очередной стрелы, Терри отправил ее обратно в колчан. – Ни куда они поехали, ни зачем…

– Ну, не скажи. Воля богов есть воля богов, – и Торрер осторожно покосился на Айвена, не заинтересует ли того разговор. Но маг по-прежнему валялся в траве, не сводя глаз с ярко-желтого одуванчика.

И, насколько эльф мог судить, в одуванчике этом не было ровным счетом ничего примечательного.

– "Я бы на вашем месте никуда не уходил", – раздраженно передразнил паладина гном. – Тоже мне, пророк Биримба!

– Мэтти, а кто этот самый?… Ну, как ты сказал? – с уважением полюбопытствовал Макобер.

– Был такой! – таинственно ответил Мэтт. – Ну что, правда будем здесь сидеть, как прикованные?

Он обвел взглядом остальных. После внезапного отъезда Бэх друзья пребывали в состоянии сильнейшего недоумения. Словно лег спать у себя дома, а проснулся в логове дракона: не то чтобы много неудобств, но странно до невозможности.

– Ладно, давайте еще одну ночь, а там посмотрим, – предложил Терри, и остальные согласились, точно эта ночь и вправду могла что-то изменить.

В быстрое возвращение Бэх не верил никто.

Идти спать сразу после ужина друзьям не хотелось. Как следует отоспавшись накануне и переделав днем все дела, которые смогли придумать, вечерком они позволили себе лениво посидеть у костра.

Терри, заложив руки за голову, задумчиво глядел на огромные весенние звезды.

– Помните, как кончается баллада о Двух героях?

– Никак знакомое созвездие углядел? – фыркнул гном. – Кто ж этого не помнит?!

– И увидел он, что мертв его старший брат, и воззвал он к богам: «Вы слепы и неправедны, коли смогли допустить такое. Не верую я в вас более – и будьте прокляты», – вполголоса продекламировал Терри. – И шагнул он в пропасть, и подхватили его боги, и вознесли на небо. И молвили ему боги…

– Да, – мечтательно перебил его Торрер, – вот бы со всеми так было. Чтобы не умирали, а только это… возносились бы, в общем…

Сообразив, куда его занесло, эльф испуганно умолк.

– Кстати, Айвен, – Макобер с энтузиазмом влился в ряды нечутких и неделикатных, – а как тебе удалось воскреснуть?

Вопрос этот мучил талиссу уже давно, но никто, кроме мессарийца, временами оказывавшегося удивительно бесхитростным и прямолинейным, не решился бы задать его так в лоб.

Лицо мага застыло.

– Боюсь, что не смогу тебе этого рассказать, – медленно проговорил он. – Лгать не хочется, а правда… Не уверен, что такую правду стоит знать кому бы то ни было.

– Слушай, но ты же не клялся никому об этом не рассказывать? – с надеждой уточнил Макобер.

– Не клялся, – Айвен произнес это таким тоном, что даже у сфинкса отбил бы охоту задавать следующий вопрос.

– Ну, тогда еще не все потеряно! – воспрянул духом Макобер.

– Что-то я уже совсем засыпаю, – демонстративно зевнув, Терри попытался сменить тему. – Кто мечтает подежурить?

– Давайте я, что ли, первым, – вызвался Баураст. – Заодно с Мимбо поболтаю, днем-то до него считай что не докричишься. Да не бойтесь вы, не усну: не впервые в походе-то.

Друзья с сомнением посмотрели на мага, но обидеть его не рискнули.

– Тогда я после вас, – объявил Торрер. – Кто хочет, может составить мне компанию.

Мэтт был не против. Айвен с Макобером согласились нести вахту перед рассветом, а Терри вполголоса пообещал Мэтту не спать все то время, пока чародей будет наслаждаться обществом ослика. На том и порешили.

Засыпали они под бодрый тенорок Баураста:

– Ну и как, друг мой, тебе наши новые знакомые?

Ослик вяло отбивался и мечтал хоть немного вздремнуть. Колокольчики нервно позвякивали.

Когда Мэтт с Торрером разбудили Айвена и Макобера, уже светало.

Считая неоконченным тот давешний разговор, мессариец только было настроился поподробнее разузнать у Айвена все этапы его эпопеи, когда маг неожиданно резко оборвал его:

– Подожди. Не сейчас. Мне надо… – он словно к чему-то прислушался. – В общем, главное – не трогай меня сейчас. И что бы ни случилось, – знай, что со мной все в порядке.

И прежде чем Макобер успел спросить, что, собственно, стряслось, чародей застыл, глаза его остановились, а дыхание стало ровным и спокойным, как у спящего.

– Лучше бы я с Бау подежурил, – разочарованно попенял Макобер неподвижному телу Айвена. – Ладно, подождем, чем дело кончится.

Прошел час, а дело все не кончалось. Мессариец заметно заскучал.

Пытаясь отогнать сон, он несколько раз обошел лагерь по кругу. Все было спокойно. Но стоило присесть, как голова сама собой начинала клониться на грудь.

– Слушай, – в конце концов заявил мессариец, точно хоть кто-то мог его услышать, – пойду-ка я дорогу на завтра посмотрю. Утро близится, Бэх не было и нет, а еще день торчать на этой поляне лично я совершенно не согласен.

Ответом ему был богатырский храп Мэтта.

– Кстати, неплохая идея! – мессариец энергично растолкал гнома и, бросив ничего не понимающему Мэтту: «Присмотри там за Айвеном, я мигом», – радостно углубился в лес.

Лес встретил его насмешливым перешептыванием деревьев, поскрипывающих и смеющихся за его спиной. Мессарийцу стало не по себе, хотя раньше он одинаково спокойно чувствовал себя среди ночи что в лесу, что на кладбище, что в пещерах. Особенно в пещерах, к которым чуть ли не с детства питал совершенно непонятную для городского жителя слабость.

Лайгаш должен был быть и в самом деле неподалеку. И если по уму, талиссе стоило бы, пока есть время, разведать дорогу до его врат (мессариец ярко представил себе огромные, в три человеческих роста ворота, едва выступающие из скалы), а потом уже…

Невидимая преграда мягко, но настойчиво отбросила его назад.

– Это еще что за фокусы?! – возмущенно спросил мессариец и взял немного правее. С тем же результатом.

Заинтересовавшись, Макобер нащупал нечто мягкое и упругое, провел рукой вниз, чтобы убедиться, что оно тянется до самой земли, а потом привстал на цыпочки и попытался дотронуться до верхнего края.

Бесполезно. Полное ощущение, что невидимая стена выходит из самой земли и поднимается к небесам.