Неукротимые удовольствия (ЛП) - Райт Сюзанна

Чёрт возьми, они уже должны были быть у чёртового выхода. Слишком медленно, подумал он. Очередь двигалась чёртовски медленно. И огонь разгорался чёртовски быстро, подогреваемый алкоголем.

Доминику всегда нравилось, что клуб находился под землёй, но не сейчас. Если бы он не находился в проклятом подвале, там были бы большие окна, которые они могли бы разбить, чтобы выбраться наружу. Вместо этого они были окружены кирпичными стенами.

Очередь резко остановилась, и Доминик нахмурился, услышав стук, ругань и людей, спрашивающих, почему двери не открываются. Только когда по линии прокатилась глубокая паника, он понял, что два других выхода также были забаррикадированы. Они все были заперты здесь. Чёрт.

Его волк вгрызался во внутренности Доминика, разъярённый и стремящийся увести свою пару в безопасное место.

— Они заперли нас здесь? — спросила Тарин, немного истерично. — Они действительно заперли нас?

— Похоже на то, — сказал Трей твёрдым голосом. — Похоже, что их план состоит в том, чтобы сжечь нас заживо.

План может сработать, размышляла Мила. Она не думала, что возможно чувствовать холод, находясь в окружении огня. Но даже когда жар обжёг её кожу, заставляя пот струиться по её телу, она чувствовала, как ледяные пальцы страха танцуют вдоль её позвоночника.

У пламени, казалось, был собственный разум и воля. Они как будто преследовали людей, которые отчаянно пытались выбраться. Безжалостно загоняли их к выходам, через которые у них не было возможности сбежать.

Кашель изматывал её организм. Она была не единственной, кто кашлял и хрипел. Дым просто продолжал сгущать воздух, обжигая нос и горло, пока они не начали саднить. Боже, это было плохо. Очень, очень плохо.

Её кошка рычала и била когтями, когда все вокруг них превращалось в дерьмо. Лампочки замерцали и перегорели коротким замыканием. Бокалы и бутылки разлетелись вдребезги. Столы и стулья заскрипели. Пламя охватило шторы на сцене. Рамы для картин со звоном упали на землю, и стекло внутри них раскололось.

Очередь продвинулась совсем немного, но не настолько, чтобы сказать Миле, что любой из выходов теперь открыт. Казалось, что люди все теснее вторгались в личное пространство друг друга, полные решимости спастись от жары и пламени. Но выхода не было. И она знала, что чувство замкнутости сведёт с ума внутреннее животное каждого.

Она вздрогнула, почувствовав, как что-то ужасно острое впилось в подошву её туфли. Стекло, подумала она с тихим шипением. Мила бы отложила это в сторону, чтобы избавить других от боли, но там было так тесно, что она едва могла двигаться или…

Она вздрогнула, когда светильник впереди внезапно упал, вырвав крики тревоги и боли у людей в очереди, заставив плотную толпу раскачиваться, шататься и толкать друг друга. Если бы Доминик не прикрывал её своим телом, она могла бы получить перелом ноги или что-то ещё.

— Проклятое место разваливается на части! — Закричал Данте. — Какого чёрта делают люди у выхода? Они наверняка могут взломать двери!

Услышав громкий визг, Мила оглянулась и увидела женщину, отчаянно хлопающую себя по рукаву, где зарылись маленькие искорки.

— Чёрт, — пробормотала Мила, проклятие было приглушено её футболкой. — Мы должны что-то сделать.

— Да, должны. — Доминик закашлялся, ощутив вкус пепла, мокроты и страха за свою пару. Чёрт возьми, он должен был вытащить её оттуда. — К чёрту очередь, давайте двигаться.

Рукой, скользкой от пота, он сжал руку Милы, обнаружив, что она такая же липкая. Доминик протиснулся сквозь толпу, не заботясь о том, кому он причинил боль в процессе — его пара пришла первой. Он держал Милу рядом, чувствуя, что Алли и его члены стаи были рядом с ними.

Доминик не дошёл до поворота, который вёл к боковому выходу — коридор был слишком узким и забитым людьми. Поэтому, не обращая внимания на перевёртышей, которые ругались и огрызались на него, он продолжал прокладывать себе путь через другую очередь, пока, наконец, не достиг заднего выхода.

Пламя ещё не добралось до этого места, но воздух все ещё был затянут дымом. Несмотря на это, он мог видеть, что Джесси удалось открыть дверь и он стоял во внешней канаве. Но волк не смог открыть люк, который позволил бы им всем выбраться наружу.

Заметив Доминика, Джесси сказал:

— Ублюдки каким-то образом заблокировали его, и я предполагаю, что они сделали то же самое с боковым выходом, поскольку очереди не движутся ни в одном направлении. Ублюдки на самом деле чёртовски смеются там, наверху.

— Смеются? — Эхом отозвался Доминик. — Эти ублюдки думают, что это…

Он замолчал, услышав яростное рычание, болезненное ворчание и приглушенные проклятия, доносящиеся снаружи.

Мгновение спустя люк распахнулся.

Увидев, что Алекс смотрит на них сверху вниз, Мила улыбнулась.

— Чертовски вовремя ты сюда добрался.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Отойдя в сторону, Алекс подтолкнул их к выходу, морщась при виде струйки дыма, поднимавшейся из люка.

— Я позвонил в прайд и они уже в пути.

Кашляя, Мила скорчила гримасу при виде распростёртых на земле тел. Люди, подсказали ей её чувства. Её брат расправился с ними быстро и хладнокровно.

— Ещё экстремисты есть?

Алекс кивнул.

— Некоторые прикрывают вход, а некоторые сидят в огромном грёбаном фургоне на стоянке. Они поедут сюда, как только поймут, что вы все выбрались. Хотя все кашляют и хрипят, мы надеемся, что они не услышат вас из-за шума пожара и рёва сигнализации. Будьте осторожны, — добавил он, когда все больше людей выбрались наружу, их лица были перепачканы сажей и слезами. — На крыше перед зданием снайперы.

— Мы этим займёмся.

Высокий мужчина что-то пробормотал своим друзьям, которые затем быстро перекинулись, сбрасывая одежду на лету. Орлы-перевёртыши.

Пока Мила и Доминик помогали другим посетителям, Алли, Данте и альфы Феникса рассказали выбравшимся о ситуации, убеждая их не убегать.

— Я полагаю, снайперы здесь для того, чтобы стрелять в любых пожарных, которые пытаются помочь — это то, что они делали в прошлом, — сказала Мила.

Доминик кивнул.

— Если повезёт, орлы перебьют всех ублюдков до единого. Ты можешь выпустить людей через боковой выход, Алекс?

— Лучше этого не делать, — ответила росомаха. — Все, что происходит в переулке, отдается эхом, поэтому экстремисты услышат, если перевёртыши начнут выходить из этого выхода. Затем люди пойдут за ними с оружием наперевес — в буквальном смысле. Сработает лучше, если все просто выйдут через чёрный ход.

Он был прав, поэтому они продолжали тихо помогать другим посетителям. Алли отводила в сторону всех, кто получил ожоги или другие травмы, и вскоре к её усилиям присоединились другие целители.

Громкий крик с высоты одной из крыш заставил всех замереть, и низкий голос наверху прогремел:

— Они вышли!

— Думаешь, был какой-то шанс, что экстремисты с другой стороны здания этого не слышали? — спросила Тарин.

Раздался яростный рёв, за которым послышались шаги по переулку.

— Что ж, это ответ на мой вопрос, — сказала Тарин. — Вы с Домиником убедитесь, что все выбрались, — сказала она Миле.

Почти как один, Алекс, Тарин, Трей, Данте и большинство сбежавших посетителей изменили облик. Их животные, не колеблясь, напали на людей, которые выскочили из-за угла, вооружённые до зубов. Автоматы усеивали всё пулями. Были брошены гранаты. Снайперы, которые были ещё живы, уничтожали перевёртышей, которые пытались убежать или нанести ответный удар.

Тела перевёртышей упали на землю — некоторые при этом приняли человеческий облик. Это не помешало остальным броситься в атаку. Было так много звуков, издаваемых животными, что казалось, будто зоопарк сошёл с ума. Рев, визги, рычание, карканье.

Воздух рассекла вспышка огня, и Мила зашипела. Херов огнемёт. Люди принесли не только оружие. У них были биты с шипами, мачете, булавы и пояса, обмотанные колючей проволокой. О, у неё чесались руки надрать людям чёртовы задницы.