Юнга - Иван Валерьевич Оченков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Конечно, имелась незначительная возможность, что вражеский командир не слишком хорошо знает эти места и минует их укрытие, но, по здравом размышлении, надеяться на это не стоило. И Зимин, зачем-то тщательно промокнув губы салфеткой, решительно поднялся и вышел из закутка, носившего гордое название – салон.
Вариантов оставалось немного. Даже если уничтожить неприятеля, скоро появятся еще, а главное, они вызовут подмогу. И тогда расклады станут совсем не в их пользу. Значит, рассуждал Зимин, надо идти навстречу противнику, уничтожить его и постараться увести в другом направлении.
– Старпом, остаетесь за главного. Штурмовая группа пойдет со мной. И радист. Вы оставшимися силами обеспечьте оборону периметра и продолжите ремонт. Соблюдать режим полного радиомолчания, Работать только на прием. Все, – видя, что старпом хочет возразить, жестко пресек его поползновения: – Выполнять. Времени на разговоры нет.
Быстро снарядившись и прихватив излюбленную им снайперскую винтовку, Зимин во главе небольшого отряда самых злых до драки головорезов поспешил навстречу врагу.
Засада удалась. Дав пятерке разведчиков зайти прямиком в ловушку, рейдеры кинжальным огнем перебили их. И не задерживаясь, пошли в противоположную от родного «Бурана» сторону. Вскоре они заметили новую, куда более многочисленную группу преследователей, а еще спустя час над ними пролетел разведбот.
– Ну все, добегались! – сплюнул от досады боцман. – Сейчас узкоглазые высадят перед нами десантников, а те, кто сзади, погонят нас прямо им в пасть!
– Ну да, – с полуслова понял его командир, – стоит сцепиться с ними в перестрелке, как они свяжут нас боем и снова подтянут подкрепления. И так, пока не передушат как курчат…
– И что будем делать, кэп?
– Ходу, Горыныч, ходу. Делаем ноги!
Все же привыкшие передвигаться по небу приватиры не были приучены к долгой беготне по горам, а потому к ночи изрядно вымотались. Японские же десантники, напротив, умели это делать очень хорошо, а потому не спешили, действуя настойчиво и умело. Пока что Зимину и его бойцам удавалось ускользать из расставляемых ловушек, но время работало против них.
Ближе к вечеру усталый радист с помощью других бойцов закинул на самую высокую сосну проволоку и попытался выйти на связь. Говоря по совести, надежды на это не было почти никакой, но то ли облачность была в тот день слишком низкой, то ли еще какой-то непонятный фактор улучшил прохождение, только внезапно ему удалось обменяться с базой позывными и получить коротенькую радиограмму.
Расшифровав с помощью личного кода послание, Зимин сверился с картой, после чего зашифровал ответ и отдал его радисту.
Никто из подчиненных не решился задать своему командиру вопрос, но их полные надежды взгляды были куда красноречивее слов. Нужно было ободрить бойцов, и капитан приподнял руку, привлекая к себе внимание.
– В общем, так, братцы, – хрипло выдохнул он. – Наши идут на помощь. Осталось продержаться совсем немного. Сейчас под покровом темноты выйдем вон на ту сопку и засядем там. У нее с двух сторон обрывы, а на вершине – скальные выступы. Готовый форт для обороны. Я понимаю, что устали, но надо собраться с силами и сделать еще один рывок.
– Стало быть, не бросили нас, – повеселели подчиненные, и только многоопытный Горыня недоверчиво блеснул глазами, но перечить не стал.
– Русские своих не бросают! – веско заметил Зимин. – Ну что, отдохнули маленько? Тогда за мной!
Судя по всему, рейдер «Ангара» в прежние времена был обычным грузопассажирским транспортом, который впоследствии переоборудовали и вооружили. На это ясно указывал слишком просторный для военного корабля трюм и почти полное отсутствие тяжелых орудий, за исключением двух стотридцатимиллиметровых универсалок. Впрочем, для вразумления непонятливых этого арсенала было вполне достаточно, а ни на что большее быстроходный «частник» и не претендовал.
Зато в шикарных внутренних помещениях всегда можно было укрыть какой-нибудь незадекларированный груз, а мощные маршевые двигатели с легкостью позволяли оторваться от любого преследователя в здешних просторах. Надо сказать, что приватиры совсем не брезговали контрабандой в мирное время и, уж конечно, не упускали свой шанс в военное.
Свой первый полет в качестве члена экипажа Март начал в приподнятом настроении. Небо было его мечтой в обеих жизнях, и вот теперь она осуществилась! Дар позволял ему чувствовать, как работают двигатели и системы обеспечения воздушного корабля, а кроме того, отслеживать обстановку в небе и на земле. Для полного счастья не хватало только, чтобы ему доверили управление, но, как говорится, лиха беда начало!
– Нравится? – подмигнул ему напарник – молодой веснушчатый парень по имени Миша Круглов.
– Очень!
– То-то!
Обменявшись приязненными улыбками, молодые люди хотели было вернуться к своим обязанностям, но тут по внутренней связи раздался вызов:
– Технику-стажеру Вахрамееву немедленно прибыть в ходовую рубку!
– Принято, – отозвался в микрофон Март и отстегнул ремни.
– Шлепай, – напутствовал его Михаил. – Если спросят про приборы, скажи: все путем!
– Слушаюсь, господин-начальник, – шутливо вытянулся Вахрамеев и двинулся в сторону надстройки.
Впрочем, как оказалось, вызвали юнгу вовсе не из-за приборов. Стоило Марту появиться в рубке и сделать доклад: мол, такой-то и такой-то явился по вашему приказанию, как из-за спины криво усмехающегося боцмана двое приватиров выволокли взъерошенного Витьку.
– Тебе знаком этот персонаж? – с индифферентным видом поинтересовался капитан «Ангары» Василий Петрович Муранов. Лет сорока, невысокий, немного отяжелевший. Короткий ежик черных волос, модные усы щеточкой делали его немного похожим разом и на Чаплина, и на Гитлера, и на Блюхера с Ягодой… По крайней мере такие ассоциации всплыли в памяти Марта в тот момент.
За широкими бронестеклами ходовой рубки царила ночная облачная мгла, почти не нарушаемая едва обозначенным серпом молодой луны. Здесь же, на мостике, скудно освещенном слабенькими дежурными лампами, только приборы мягко сияли особой ночной подсветкой, придавая лицу пойманного безбилетника лукавое выражение.
– Так точно, – вынужден был признаться Март, у которого, наряду с толикой досады за излишнюю самодеятельность друга, в душе все же потеплело.
– Это ты его провел на борт?
– Никак нет! – совершенно искренне и четко дал он ответ. Правду говорить легко и приятно…
– Очень интересно! – с явным скепсисом в голосе отозвался Муранов.
– Я, действительно, сам пробрался, – попробовал было влезть в разговор Ким, но, получив от боцмана подзатыльник, поспешил
