Имя всего Сущего - Дженн Лайонс

– Не делай этого, – повторила я, но он тоже не обратил на это никакого внимания. – Все не обязательно должно быть так.

Никто не обращал на меня ни малейшего внимания; все глаза были прикованы к Нинавис.

– Я граф! Причини вред мне или моим людям, и герцог вечно будет охотиться на тебя!

Бандит усмехнулся:

– Герцог пусть идет на мороз!

– Брат Коун, спрячься.

– Граф, пожалуйста…

– К демонам тебя, – сплюнул главарь банды и нажал на спусковой крючок.

Я повернулась. Перья болта свистнули, и он промчался, разорвав тунику и плащ, и проделал рваную рану на моей левой руке. А потом помчался дальше, ударившись о грязную белую мраморную стену.

Я зашипела от боли.

– Проклятье! – выругалась Нинавис и, с размаха ударив свернутым фартуком по одному направленному на нее арбалету, одновременно несколько раз быстро ударила ногой в голову другого бандита, который тут же рухнул на землю.

Остальные, впрочем, были готовы в любой миг обрушить на нас шквальный огонь – и все они считали Нинавис большей угрозой.

Мне нужно было изменить их мнение.

Я бросилась на главаря бандитской шайки. У него была время уйма времени обдумать все ошибки в своей жизни до того, как мой кулак, усиленный рукоятью моего фамильного меча, проломил ему череп. На стену брызнула струя крови, – но мне было не до этого. Я лишь подхватила труп за тунику и выставила его щитом перед собой, прикрывая им Нинавис от еще двух выстрелов. Развернулась и швырнула труп в следующего бандита и уже через миг распорола его мечом от паха до живота. Кто-то предостерегающе окликнул меня по имени.

Я повернулась и на мгновение…

Ох, всего лишь на мгновение.

Я не узнала Нинавис. Я не увидела в ней друга. Она уставилась на меня широко распахнутыми глазами – должно быть, она поняла, что я была на волосок от того, чтобы направить свой меч против нее.

И те же бандиты, что пытались убить ее, спасли ей жизнь.

Арбалетный болт попал мне в спину.

По моему позвоночнику прокатилась горячая волна пламени. Закричав от боли и ярости, я, забыв о Нинавис, развернулась к нападавшему.

Я не стала возиться с мечом.

Я когтями вырвала ему трахею и, отшвырнув ее, шагнула к следующей жертве и разодрала ему брюхо – кишки вывалились на землю дымящейся кучей. К запаху пролитой крови и мокрого металла присоединилась вонь фекалий – более резкая, чем запах сточных вод на дороге.

Не знаю, что происходило с Нинавис или братом Коуном. Я их в тот момент не видела, за что буду вечно благодарна. Двое оставшихся мужчин попятились назад, вскинув руки над головой. Думаю, они молили о пощаде, но у меня не было ушей для человеческих слов.

Их я убила тоже.

И для всех вас лучше, если я не буду вдаваться в подроб-ности[114].

Не знаю, сколько я там простояла, прежде чем ко мне начали вновь возвращаться чувства. В какой-то момент я поняла, что стою в окружении полудюжины трупов маракорцев – и на людей их тела походили не больше, чем забитый скот. Меня покрывала кровь – возможно, и моя собственная.

И я не знала, живы ли Нинавис и брат Коун.

– Нина? Коун?

Я услышала в стороне какой-то шепот. Брат Коун встал из-за сломанной, перевернутой телеги, Нинавис судорожно пыталась затащить его обратно. Жрец в ужасе оглядывал происходящее. Пожалуй, мне не стоило ему завидовать, что его вырвало, но иногда я забываю, что он не падает в обморок при виде крови.

Я хотела что-то сказать, но у меня в глазах начало темнеть.

– Надо сказать, я рада, что в первый раз, когда мы встретились, ты не стала мне показывать, как владеешь мечом, – усмехнулась Нинавис, но ее шутка ушла впустую. – Джанель? Джанель!

Земля поплыла у меня под ногами, и я рухнула в бездну.

21: Тяжелое исцеление

Провинция Джорат, империя Куур.

Через три дня после того, как Кирин Де Мон, Хамаррат и Звезда уехали из столицы в поисках Привратного Камня

Кирин нахмурился.

– А я ведь сказала, что не люблю эту часть истории, – сказала Джанель.

– Да нет, просто я вдруг представил, как ты убиваешь демона, используя чью-то оторванную руку. – Кирин окинул ее изучающим взглядом. – Но ты такого не рассказывала. Кстати, напомни мне держаться подальше от тебя в бою.

– Больше я практически никогда не теряла контроль.

Кирин покачал головой:

– Видишь ли, вот это «почти никогда» малость приводит меня в замешательство.

– Добро пожаловать на нашу вечеринку, – хмыкнула Нинавис. – По крайней мере, пиво здесь бесплатное.

Джанель прочистила горло и на секунду отвела взгляд.

– То, что ты описал, – это твои воспоминания о Загробном Мире, когда мы встречались в прошлый раз.

– Хм. – Кирин не был уверен, как относиться к мысли, что он может помнить загробную жизнь или, косвенно, свою прошлую жизнь. Как минимум это тревожило.

Дорна, протянув руку, хлопнула Коуна по плечу:

– Продолжай, жрец. Меня там тогда не было. Расскажи, что произошло дальше.

Рассказ брата Коуна.

Апартаменты Барсины, Атрин, Джорат, Куур

Пока Нинавис и брат Коун несли графа Джанель прочь от засады, Коун размышлял о том, какая же она легкая. Бодрствуя, она занимала так много места в комнате, что было очень легко забыть, каков ее истинный размер.

Уже поднявшись на несколько пролетов и пройдя мимо нескольких зданий от места засады, они услышали шум и крики позади.

Нинавис оглянулась через плечо:

– Похоже, кто-то только что нашел тела.

– Останавливаемся.

– Мы не можем, – нервно ответила Нинавис. – За нами скоро погонятся.

Но брат Коун все равно остановился, а вместе с ним и Джанель. Нинавис зло заговорила на незнакомом Коуну языке. Жрец предположил, что Нинавис подробно описывает его родословную.

– Что ты делаешь?

– Я ничего не вижу, – ответил брат Коун. – Мы оставили фонарь позади. Я боюсь, что мы споткнемся о какую-нибудь скамью и упадем с двадцати футов. А вы не боитесь?

– И где нам взять свет?

Брат Коун вызвал маленький, светящийся желтым шарик. На расстоянии это походило на свечу – достаточно яркую, чтобы осветить им дорогу.

Она покачала головой:

– Это демонски рискованно. Если люди заметят, они не остановятся, чтобы сначала убедиться, что ты – Кровь Джораса. – Она воспользовалась остановкой, для того чтобы передвинуть на поясе ножны с гигантским мечом семьи Теранон[115]. В конце концов, она перекинула пояс