Сокровище Нефритового змея (СИ) - Лайм Сильвия

Я же была совсем голой!

Пока я соображала, что делать, Джерхан сел, выпрямившись в нашем паучьем ложе, затем резко положил руку мне на грудь, словно не позволял встать.

Только его горячие пальцы жгли кожу.

Однако стоило открыть рот, чтобы поинтересоваться, что вообще происходит, может быть, стеснительно бросить какую-нибудь несмешную шутку или попросить Неями отвернуться, как я с изумлением заметила белую прочную паутину, опутывающую мое тело, словно плотный наряд. Тонкие эластичные нити распространялись во все стороны от пальцев Джерхана, закрывая мою грудь, живот, протягиваясь вниз и превращаясь в облегающий костюм.

Он был совсем не похож на изящное творение Хрустальных пауков, что те сплели для меня в их пещере под надзором мастерицы. Наряд, созданный Джерханом, вообще не был платьем, оказавшись обтягивающим, как вторая кожа, облачением. Он спускался вниз, покрывая и ноги, в точности повторяя все изгибы моего тела.

– С ума сойти, – выдохнула, когда через пару мгновений все было кончено, а я была снова одетой.

– Прекрасно, о Великий, – неожиданно кивнула Неями, впервые с нашего знакомства, кажется, широко и открыто улыбнувшись.

Я даже опешила на мгновение, разглядывая горделивую и необщительную прежде женщину. Она и сейчас выглядела так, словно находилась в своей пещере, – в длинном серебристо-белом платье, что выделялось ярким пятном среди полутьмы каменного прохода. И кроваво-красные капли драгоценностей ослепительно сверкали в свете колдовского мирайского огня.

Я даже подумала, что Неями могла бы стать царицей шаррвальцев, так красива она была. Разве что красота ее казалась немного пугающей, потому что стоило из-за ее спины показаться доброй сотне бледно-белых пауков с красными глазами, как она в своем наряде тут же сливалась с ними в одно дикое, беспрестанно шевелящееся пятно.

– Не столь прекрасно, как твои творения, мастерица, – спокойно ответил Джерхан, ловко натягивая на себя валявшиеся неподалеку штаны с кожаным ремнем, ножнами и портупеей, которые он сбросил с себя невесть когда.

Создавалось впечатление, что собственной наготой он не был смущен ни капли.

– Пауки передали мне, что в опасности вы, – продолжала Неями, теперь уже, когда мы были одеты, позволив себе подойти ближе. Она перевела добродушный взгляд на меня, и готова поклясться, что в ее хрустально-голубых глазах сверкало почти что благоговение. И ладно бы она смотрела так только на Джерхана, которого тут чтили как посланца Красной матери, а мне-то за что такая благодать?.. – Но, как погляжу я, никаких проблем с солаанами у вас нет уже.

Она бросила короткий взгляд через плечо Джера, разглядывая огромные туши червей, скрытые паутиной. Стаи пауков, которые добили последних солаанов, сейчас зашевелились в конце пещеры и подбежали к мастерице, влившись в копошащееся море Хрустальных пауков. Теперь это «белое марево» с красными глазами разбавилось черными, коричневыми и прочими точками.

– Мы справились, – кивнул Джерхан без капли улыбки. – Хотя все шло к тому, что должны были погибнуть сегодня в этой «кишке». Служанка по имени Сулари завалила проход и использовала настойку «Жара земли», призвав бледных червей.

– Что? Да как же… Быть не может этого! – ахнула Неями, прижав ладонь ко рту. Ее длинные белые волосы, скрепленные заколкой у самых бедер, качнулись, словно плащ. – Как посмела она Айшу навредить с его священной алой?

Можно было бы подумать, что ее страх и возмущение приукрашены. И она нарочно так широко открывает глаза, чтобы показать нам свою лояльность.

Но стоило присмотреться немного, как становилось ясно, что она и впрямь говорила правду! Ее лицо вдруг побледнело, а руки начали едва заметно трястись. Будто едва не погибли ее родственники, а не какие-то эфемерные Айш и ала.

Не дожидаясь ответа от нас, Неями повернулась к стае пауков, что смирно, как выдрессированные зверьки, расположились у нее за спиной, и вдруг зашептала:

– Идите в каньон… Обыщите каждый камень. Найдите служанку по имени… Сулари.

«Сулари… Сулари… Сулари…» – зашептали пауки у меня в голове. Если прежде в пещере раздавался только тихий шум их мыслей, на который я уже не обращала внимания, то сейчас гомон стал четко различимым.

А еще было удивительно, что она сумела отдать приказ всем паукам сразу. Ведь я-то мысленно могла говорить едва ли с одним. Видимо, и впрямь сильна была мастерица.

Мгновение – и пауки ринулись прочь из пещеры по направлению к городу шаррвальцев.

– А как они пройдут через завал? Как вы прошли? – ахнула я, провожая взглядом маленькую армию.

– О, мы уже все разобрали, – с улыбкой ответила Неями и, кажется, даже слегка поклонилась мне.

Да что происходит вообще?..

Джерхан взял меня за руку и крепко сжал, и у меня тут же выветрилась из головы половина мыслей. Я взглянула в его смуглое лицо, уронила взгляд на губы, уголки которых были едва заметно приподняты, и вернулась к глазам, в которых вокруг острых зрачков продолжал гореть зеленый огонь.

Внутри стало тепло как никогда…

– Ты знаешь, что теперь тебе и в самом деле хочется поклониться, как полубогу? – ухмыльнулась я, чувствуя, как меня утягивает этот странный колдовской взгляд.

– Что ты имеешь в виду? – прищурился Джерхан, а до меня вдруг дошло, что он понятия не имеет о том, что творится с его глазами. Да и, вероятно, эта новость ему не понравится.

– Ну… ты же вон всех победил, – перевела я тему, слегка краснея.

Джерхан бросил короткий взгляд на солаанов, а потом снова на меня. Все еще прищуренный.

– Раньше надо было мне кланяться, – фыркнул он, – теперь уже поздно, я знаю, что покладистости и уважения к этикету в тебе ни на контий[4] не наберется.

С этими словами он прижал меня к себе и повел вперед, туда, откуда нам уже махала рукой не в меру дружелюбная Неями.

А я еще сильнее покраснела. Ведь Джерхан, должно быть, привык к правилам… К тому, что люди должны выказывать ему уважение. Ведь ему, похоже, поклонялись всю жизнь, сперва как мирайскому царевичу, затем как Великому Айшу.

И тут нарисовалась я.

Почему же тогда он казался таким простым, словно мало чем отличался от меня самой? Почему с ним было так легко?..

Я не находила ответа, но положение вещей не могло не радовать. Будь он таким же, как все благородные, не подошел бы ко мне и на расстояние руки.

Словно чувствуя мои мысли, Джерхан прижал меня сильнее, и мне стало окончательно наплевать на все.

– И что стало с мастерицей?.. – задумчиво пробубнила я, снова переведя все внимание на несползающую улыбку Неями. – Прежде мне казалось, что она меня едва терпит.

– Правда? – искренне изумился Джерхан. – А со мной она всегда была невероятно мила.

– Но ты-то Великий Айш! – ничуть не удивилась я. – Полубог, надежда подземного народа, посланец богини и всяческий повелитель грибов. А я кто?

– Что? Повелитель грибов? – с улыбкой выдохнул Джер и тихо засмеялся.

– Нет, ну а кто? – ахнула сперва я, разведя руками, намекая на то, как удивительно реагировали на него все грибы каньона. Светились, поворачивали шляпки! А потом до меня дошло, как слова звучали со стороны, и я коротко хмыкнула. Потом еще раз и еще, пока мы с Джерханом на пару не нарушили тишину пещеры своим смехом.

Он не переставал меня обнимать, а я боялась сделать что-нибудь не так. Боялась нарушить этот момент, дороже которого не было, наверное, во всей моей жизни.

Так мы и шли к каньону, то болтая без умолку, то хохоча. И казалось, что так было всегда. Вот только прежде мое сердце было наполовину пустым, а теперь полным. До краев полным чем-то щемяще огромным, восхитительно прекрасным, имя чему я не могла дать без страха все разрушить.

– Ну вот и дома мы, – проговорила Неями, поправляя длинное белое платье, которое за всю прогулку по грязным тоннелям почему-то ни капли не испачкалось.