Пилигрим - Виктор Сафронов

Инструкции одновременно простые и сложные. В такое-то примерно время в автомобиль такой-то марки сядет интересующий меня человек. И приписка: «С вашей стороны желать ему в этот момент счастливого пути, было бы попросту жестоко и глупо». Достаточно прозрачный намек на то, что покойникам доброго пути желать не следует.

До этого времени, я расстарался и собрал все, что было необходимо, для того чтобы игнорировать пожелание уставшему путнику счастливого пути.

Приданный мне помощник, оказался расторопным мальчишкой и достал все необходимые компоненты. На многих упаковках, как я и предполагал, были заводские этикетки…

Выехав в сельскую местность, осторожность никогда не помешает, я со всяческими предосторожностями сделал гоголь-моголь из тротила и пластида. Такой легкий брикет, похожий для непосвященных, на видеокассету с антенной. Причем установленные внутри пакета магниты позволяли крепить приспособление к металлическим поверхностям.

Вернулся обратно в город Ленина, как его еще совсем недавно называли в советской печати. Нашел на площади Восстания Гренадеров, указанную машину. Всё совпадало.

Завязывая шнурок, под кресло водителя заложил адскую машинку. Не решился взрывать пустую машину… Пришлось проверять «механизм» с дистанционным управлением чисто теоретически. Вроде бы все функционировало.

С десяти часов утра следующего дня, я уже начищенным штыком сиял рядом в снятой на прокат машине. Не совсем рядом, но видно было все. Сел, заставил себя быть сосредоточенным и стал готовиться к последнему действию.

Когда Хуан Хрущов, или как там его? Вышел из неподалеку стоящего массивного здания, я от радости разве что конем не ржал. Он… Идет, еле тащится… Тяжелая сумка не дает ему двигаться быстрее… А у меня от нетерпения руки прыгают, ходят ходуном и потеют. Волнуюсь.

Полюбившийся мне за это время соперник, с неестественным, каменным лицом приблизился к машине и обошел ее вокруг. Мне, прямо плохо стало когда он пытливо заглянул под днище. Там ничего интересного для него не могло быть. Заряд стоял внутри «аппарата». Он, будто посеревший и постаревший, бросив на заднее сидение тяжелую сумку, сел в машину.

Не хотелось мне рисковать чужими жизнями. Думал, отъедет подальше и только там где-нибудь на трассе рвануть заряд… Но, достаточно трезво оценив ситуацию, вспомнив сколько раз он у меня ускользал, буквально из-под самого носа, плюнул на свое человеколюбие и рванул боезаряд.

Закладка была сделана на славу. Взрывная сила, почти вся ушла вверх, по сторонам разбросало только осколки. Хотя стекла во многих близлежащих домах взрывной волной и повыдавливало.

Машина взлетела вверх как космический корабль. Только не монолитом, а отдельными деталями, как водителя, так и корпуса с двигателем.

Завыли охранные устройства рядом стоящих и плохо уцелевших автомобилей. Невесть откуда полетели обгорелые денежные знаки, книги, газеты и осколки стекла.

По началу у дисциплинированного питерского зрителя и обывателя, случился испуг, дальше шок. Не мудрено… Террористы в городе.

Когда народ от первого шока очнулся и увидел летящие с неба, прямо им в руки деньги ни прибывшая антитеррористическая бригада, ни большое количество набежавшей милиции, ни угроза следующего взрыва остановить толпу не могла.

Началось форменное безобразие… Драка, давка… Во счастье поперло. Кредитки пикирует с неба и летят прямо в руки…

Я не стал дожидаться, чем вся эта канитель закончиться. Пошел в гостиницу и по поводу удачного завершения командировки, как следует кутнул.

По первости, заказал в номер пару бутылок «Дом Периньен» (Dom Perignon). Дорогущая штучка, но селедка с этой «шипучкой» очень даже хорошо проскакивает во внутрь. Достал из бара и холодильника всякую всячину многие название я впервые читал, а вкус до этого не испытывал.

После легкой разминки в гостиничном номере, спустился в ресторане. И уже там, на водках, коньяках и горячих блюдах, отвел душу празднуя и наслаждаясь.

Пытаясь поддержать статус загульного провинциального купчишки, заказывал самое дорогое и изысканное. И хотя в стиле волжских, икорных барыг от стодолларовых купюр не прикуривал, зато рассчитался наличными. И вот здесь меня уже удивил ресторан… Не хотели принимать доллары, боялись, что местная мафия подсунет им фальшивки. Однако больше для формы минут пять поломались, покочевряжились и взяли. Еще и заработали на разнице курсов, жулики…

Утром, с тяжелой головой, но легким сердцем, в состоянии легкой невесомости и пофигизма, выбрано направление на аэродром и домой, домой, домой… Туда, где меня ждали маленькие пациенты. Там я превращался в настоящего пацифиста. Где работа не для денег, а ради мира и счастья на земле…

Пока же по пищеводу одуряющими, приятными волнами во внутрь накатывается холодное пиво. Уж извините. Вы свое похмелье не лечите, а пытаетесь путем страданий его перетерпеть. У меня — наоборот. Во внутрь не торопясь, заливается напиток счастья… Пиво и сто граммов замороженного водочного продукта, чтобы зубы ломило от холода. После чего отдых в виде крепкого дневного сна… Это и есть мой рецепт борьбы с недомоганием…

После водочного стопаря, следует прислушаться к команде внутреннего регулировщика, приостановить терапевтические процедуры и остановиться. Иначе борьба с похмельем превращается в длительный запой. Дрожат руки, путаются мысли. Полная аморалка и разложение…

С работы конечно не выпрут, на такую зарплату надо еще дураков поискать. Но здесь важнее самоуважение и гордость, чтобы тебе доктор самому не было стыдно. Как ни как, а местная интеллигенция. Многие равняются и в пример ставят.

Рядом с аэропортом в зоне его ведения захотелось от душевной щедрости и доброты, приятного хмельного состояния купить своим близким духов-сладостей. Да, заграничной ненормальной еды с красочными этикетками. Законченным провинциалом, постоял у витрин и прилавков повздыхал, пооблизывался… Однако, нельзя. Засыплюсь в два счета. Отогнав от себя это ребячество, покинул гостеприимную питерскую землю.

Уже прилетев в Москву, все-таки отважился, накупил привлекших мое внимание заграничных гостинцев только в два-три раза дороже. Наверное от того, что там был приклеена бумажка с переводом. Прикупил пару книжек по дореволюционной педиатрии и на обычной электричке прибыл уставший, но довольный завершившимся вояжем.

Обнимая вечно недовольную жену и своих деток, определил кредо своих действий, как: победа, удача, успех… Но не слава и не почет.