Тёмная башня - 2 (Дверь между мирами) - Стивен Кинг

- Только не перестарайтесь, - предостерег Эдди и подал ей бурдюк с водой. - С непривычки. Вас же... - Он сглотнул, и в горле у него явственно (по крайней мере, для него самого) пискнуло. - Вас же все время рвало.

- Да. Да.

- Я на несколько минут отлучусь - мне нужно переговорить с Роландом.

- Хорошо.

Но прежде, чем Эдди смог уйти, Одетта опять крепко схватила его за руку.

- Спасибо вам, Эдди. Спасибо, что были так терпеливы. И поблагодарите его. - Она мрачно примолкла. - Поблагодарите, только не говорите, что я его боюсь.

- Не скажу, - сказал Эдди и пошел обратно к стрелку.

Одетта помогала даже тогда, когда не работала рычагами. Она прокладывала курс с проницательностью женщины, долгие годы пробиравшейся в инвалидном кресле по миру, который еще и не помышлял о признании подобных ей ущербных людей.

- Налево, - окликала она, и Эдди спешил взять влево, проскальзывая мимо валуна, который торчал из вязкого песка, точно сердито ощеренный гнилой клык. Сам Эдди мог и не заметить камень.

- Направо, - окликала Одетта, и Эдди, едва не угодив в одну из песчаных ловушек, которые попадались все реже, как послушная лошадка, забирал вправо.

Наконец они остановились, и Эдди лег на землю, тяжело дыша.

- Поспите часок, - сказала Одетта. - Я вас разбужу.

Эдди посмотрел на нее.

- Я не лгу. Я заметила состояние вашего друга, Эдди...

- Знаете, друг - не вполне точное сло...

- ...понимаю, насколько важно время и не позволю вам из чувства ложной жалости проспать больше часа. Определять время по солнцу я умею очень хорошо. А выбившись из сил, вы сослужите этому человеку плохую службу, не так ли?

- Да, - сказал Эдди, думая: "Ты же не понимаешь. Если я засну, а Детта Уокер вернется..."

- Спите, Эдди, - сказала Одетта, и Эдди, будучи слишком утомлен (и слишком влюблен), чтобы усомниться, доверился ей. Он заснул. Она разбудила его, как и обещала, через час, и по-прежнему была Одеттой, и они двинулись дальше, и теперь она снова помогала юноше, орудуя рычагами. Они полным ходом катили по сужающейся песчаной полосе к двери, которую Эдди все время лихорадочно высматривал и неизменно не находил.

Оставив Одетту поглощать свою первую за много дней трапезу, Эдди вернулся к стрелку. Роланд выглядел как будто бы чуть получше.

- Присядь, - сказал он Эдди.

Эдди присел на корточки.

- Оставь мне полупустой бурдюк. Это все, что мне нужно. Ее отвези к двери.

- Что, если я не...

- Не найдешь? Найдешь. Здесь были первые две, здесь будет и эта. Если вы доберетесь туда сегодня до заката, дождись темноты и убей двух омаров. Нужно будет устроить ее в надежном укрытии и оставить ей поесть. Если сегодня вечером ты не доберешься до двери, убей трех омаров. На.

Он протянул Эдди один из револьверов.

Эдди с уважением взял его, снова удивившись, какой же он тяжелый.

- Я думал, все патроны ни к черту.

- Вероятно. Но я заряжал теми, что, по-моему, намокли меньше прочих три штуки были у пряжки патронной ленты слева, три - у пряжки справа. Может, хоть один да выстрелит. А повезет - так два. На ползучих гадов их не трать. - Роланд коротко смерил Эдди оценивающим взглядом. - Там могут оказаться другие твари.

- Так ты тоже слышал?

- Если ты про тварь, мяукавшую в холмах - да. Если про Нечистого Духа, как говорят твои глаза - нет. Я слышал дикую кошку в зарослях, вот и все. Быть может, голос у нее вчетверо больше ее самой. Быть может, ее ничего не стоит отогнать палкой. Думать же следует о нашей спутнице. Если вернется другая, как бы тебе не пришлось...

- Если у тебя на уме мокруха, я пас!

- Быть может, придется ранить ее в руку. Понятно?

Эдди нехотя кивнул. Может, чертовы патроны все равно не захотят стрелять, так какой смысл лезть из-за этого в бутылку?

- Когда доберешься до двери, женщину оставишь. Найдешь укрытие, спрячешь ее как можно лучше и с креслом вернешься ко мне.

- А револьвер?

Глаза стрелка полыхнули так ярко, что Эдди непроизвольно дернул головой, словно Роланд ткнул ему под нос пылающий факел.

- О боги! Оставить ей заряженный револьвер, когда в любую минуту может вернуться другая? Ты лишился рассудка?

- Но патроны...

- На хуй патроны! - крикнул стрелок. Ветер внезапно стих, и слова Роланда отчетливо разнеслись над пляжем. Одетта повернула голову. Долгую минуту она смотрела на мужчин, потом вновь обратила взгляд в сторону моря. - Револьвер ей не оставлять!

Эдди говорил негромко, на случай очередного затишья.

- Что, если пока я буду возвращаться к тебе, из зарослей спустится какая-нибудь тварь? Какая-нибудь кошка, которая вчетверо больше своего голоса, а не наоборот? Что-то, что нельзя прогнать палкой?

- Оставишь ей горку камней, - сказал стрелок.

- Камней! И прослезился тут Иисус! Ну и дерьмо же ты, приятель, мать твою в гроб!

- Я думаю, - сказал стрелок. - Ты, похоже, на это не способен. Я дал тебе револьвер, дабы половину того пути, что тебе нужно проделать, ты мог бы защищать эту женщину от опасностей вроде той, о которой толкуешь. Ты хотел бы, чтобы я забрал револьвер? Тогда, возможно, ты мог бы умереть за нее. Это доставило бы тебе радость? Весьма романтично... если не считать того, что тогда ко дну пойдет не только она одна, а все. Все трое.

- Очень логично. Однако ты все равно паскудное дерьмо.

- Уходи или оставайся. Довольно оскорблений.

- Ты кое-что забыл, - с яростью сказал Эдди.

- Это что же?

- Ты забыл посоветовать мне повзрослеть. Генри вечно говорил: "Ох, да повзрослей же ты, пацан..."

Стрелок улыбнулся усталой, странной красоты улыбкой.

- Думаю, ты уже повзрослел. Пойдешь или останешься?

- Пойду, - ответил Эдди. - Что ты собираешься есть? Она умяла все остатки.

- Паскудное дерьмо что-нибудь придумает. Паскудное дерьмо занималось этим не один год.

Эдди отвел глаза.

- Я... это... извини, что обозвал тебя, Роланд. Очень... - Он вдруг резко, пронзительно рассмеялся, - ...очень уж трудный был день.

Роланд опять улыбнулся.

- Да, - согласился он. - Верно.

В тот день по времени они показали лучший за все путешествие результат, но вот уже и солнце золотой дорожкой расплескалось по глади океана, а никакой двери в поле зрения все еще не было. Хотя Одетта твердила, что прекрасным образом способна выдержать еще полчаса пути, Эдди объявил привал и помог женщине выбраться из кресла. Он перенес ее на пятачок ровной, с виду довольно гладкой земли, снял со спинки и сиденья кресла подушки и осторожно устроил на них Одетту.

- Господи, какое счастье - вытянуться, - вздохнула она. - Но... - Ее чело затуманилось. - Я все время думаю про этого человека, Роланда. Мы оставили его там совсем одного, и, честное слово, мне это вовсе не нравится. Эдди, кто он? Что он такое? - Словно высказывая запоздалое соображение, Одетта прибавила: - И почему он так много кричит?