Тысяча и одна ночь - Эпосы

И потом, от сильного гнева, он подошёл к вали, и тот заставил меня претерпеть изрядную порку, так что я исчез из бытия и потерял сознание, а мой хозяин оставил меня в обмороке и привёл ко мне цирюльника, который оскопил меня и прижёг мне рану, и, очнувшись, я увидел себя евнухом. А мой господин сказал мне: «Как ты сжёг мне сердце, лишив меня самых дорогих для меня вещей, так и я сжёг твоё сердце, лишив тебя самого дорогого члена». И потом он взял меня и продал за самую дорогую цену, так как я стал евнухом[73], и я не переставал вносить смуту в тех местах, куда меня продавали, и переходил от эмира к эмиру и от вельможи к вельможе. Меня продавали и покупали, пока я не вступил во дворец повелителя правоверных, но моя душа разбита, и хитрости отказываются служить мне, ибо я лишился своих ядер».

И, услышав его речи, оба негра засмеялись и сказали: «Ты дерьмо, сын дерьма и лжёшь отвратительной ложью!» И потом они сказали третьему негру: «Расскажи нам твою историю». И тот сказал: «О сыны моего дяди, все, что вы рассказывали, – пустое. Вот я расскажу вам, почему мне отрезали ядра, хотя я заслуживал большего, чем это, так как я совершил блуд с моей госпожой и с сыном моего господина. Но моя история длинная, и теперь не время её рассказывать[74], так как утро, о сыны моего дяди, близко, и, быть может, взойдёт день, а с нами ещё будет этот сундук, и мы окажемся опозоренными, и пропадут наши души. Откройте-ка дверь. Когда мы отопрём её и уйдём во дворец, я расскажу вам, почему мне отрезали ядра».

И он взобрался наверх и спустился со стены и отпер дверь, и они вошли и поставили свечу и стали рыть яму, по длине и ширине сундука, между четырьмя могилами, и Кафур копал, а Сауаб относил землю в корзинах, пока не вырыли яму в полчеловеческого роста, а потом они поставили в яму сундук и снова засыпали её землёй и, выйдя из гробницы, закрыли дверь и скрылись из глаз Ганима ибн Айюба.

И когда все установилось и никого не осталось и Ганим убедился, что находится там один, его сердце гонялось мыслью о том, что в сундуке, он сказал про себя: «Посмотрю-ка, что в этом сундуке!» Но он выждал, пока засверкала и заблистала заря и стал виден её свет, и тогда он спустился с пальмы и стал разгребать землю руками, пока не отрыл сундука и не вытащил его. А потом он взял большой камень и ударил им по замку и разбил его и, подняв крышку, посмотрел в сундук, и вдруг видит – там лежит молодая женщина, одурманенная банджем[75], и дыхание её поднимает и опускает её грудь.

Она была красива и прелестна, и на ней были украшения и драгоценности из золота и ожерелья из дорогих камней, стоившие царства султана, цену которых не покрыть деньгами. И, увидав её, Ганим ибн Айюб понял, что против этой девушки сговорились и одурманили её банджем, и, убедившись в этом, он старался до тех пор, пока не извлёк девушку из сундука и не положил её на спину.

И когда она вдохнула дуновение ветра и воздух вошёл ей в нос и в лёгкие, она чихнула и подавилась и закашлялась, и у неё из горла выпал кусок критского банджа, да такой, что если бы его понюхал слон, он наверное проспал бы от ночи до ночи. И она открыла глаза и обвела вокруг взором и сказала нежными, ясными словами: «Горе тебе, ветер, нет в тебе утоления для жаждущего и развлечения для утолившего жажду! Где Захр-аль-Бустан?» Но никто не ответил ей, и она обернулась назад и крикнула: «Сабиха, Шеджерет-ад-дурр, Нур-аль-худа, Паджмат-ас-субх! Горе тебе! Шахва, Нузха, Хульва, Зарифа, говорите!» Но никто не ответил ей, и тогда она повела глазами и воскликнула: «Горе мне! Ты хоронишь меня в могилах! О ты, который знает то, что в сердцах, и воздаёт в день воскресения и оживления! Кто это принёс меня из-за занавесей и покрывал и положил между четырех могил?»

А Ганим стоял при этом на ногах, и он сказал ей: «О госпожа, нет ни покрывал, ни дворцов, ни могил, здесь только твой раб, похищенный любовью, Ганим ибн Айюб, которого привёл к тебе знающий сокровенное, чтобы он спас тебя от этих горестей и добыл бы тебе все, до пределов желаемого». И он умолк, а девушка, убедившись, как обстоит дело, воскликнула: «Свидетельствую, что нет бога, кроме Аллаха, и свидетельствую, что Мухаммед – посланник Аллаха!» А потом она обернулась к Ганиму и, закрыв руками лицо, спросила нежными словами: «О благословенный юноша, кто принёс меня в это место? Вот я уже очнулась». – «О госпожа, – отвечал Ганим, – пришли три негра, евнуха, и принесли этот сундук».

И потом он рассказал ей обо всем, что с ним случилось, и как его застиг вечер и он стал причиной её спасения, а иначе она бы умерла, задохнувшись. А затем он спросил её, какова её история и в чем с нею дело, и она ответила: «О юноша, слава Аллаху, который послал мне подобного тебе! Теперь вставай, положи меня в сундук и выйди на дорогу и, если найдёшь погонщика ослов или мулов, найми его свезти этот сундук, а меня ты доставь к себе домой, и, когда я окажусь в твоём доме, будет добро, и я расскажу тебе свою повесть и поведаю свою историю, и тебе достанется через меня благо».

И Ганим обрадовался и вышел из гробницы (а день уже засиял, и воздух заблистал светом, и люди вышли и стали ходить) и нанял человека с мулом и привёл его к гробнице и поднял сундук, положив в него сначала девушку (а любовь к ней запала в его сердце), и пошёл с нею, радостный, так как это было девушка ценою в десять тысяч динаров и на ней были одежды и украшения, которые стоили больших денег. И Ганим не верил, что достигнет своего дома, и внёс сундук и открыл его…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Когда же настала сорок первая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что когда Ганим ибн Айюб достиг с сундуком своего дома, он открыл его и вынул из него девушку, и она посмотрела и увидала, что это прекрасное помещение, устланное коврами радующих цветов, и увидела также материи, увязанные в тюки, и узлы, и прочее. И она поняла, что Ганим большой купец и имеет много денег, и открыла лицо, и посмотрела на него, и вдруг видит – это красивый юноша. И, увидав его, девушка его полюбила и сказала ему: «О господин, подай нам чего-нибудь поесть». И Ганим отвечал ей: «На голове и на глазах!»[76] А потом он пошёл на рынок и купил жареного ягнёнка и блюдо сладостей и захватил с собой сухих плодов, на закуску, и свечей, и прихватил ещё вина и то, что было необходимо из сосудов для напитков, и цветов и пришёл домой со всеми этими покупками.

И когда девушка увидела его, она засмеялась и поцеловала его и обняла и принялась его ласкать, и его любовь увеличилась и обвилась вокруг его сердца. А потом они ели и пили, пока не подошла ночь.

И каждый из них полюбил другого, так как они были одних лет и одинаковой красоты. А когда наступила ночь, Ганим ибн Айюб, влюблённый, похищенный любовью, поднялся и зажёг свечи и светильники, и помещение осветилось. И он принёс сосуды с вином и расставил зелень и сел с ней и стал наливать и поить её, а она наливала и поила его. И оба они играли и смеялись и произносили стихи, и радость их увеличилась, и любовь друг к другу прикасалась к ним – да будет превознесён тот, кто соединяет сердца! И они поступали так, пока не приблизилось утро. И сон победил их, и каждый из них спал в своём месте, пока не настало утро. И тогда Ганим ибн Айюб встал и вышел на рынок и купил все нужное: еду, питьё, зелень, мясо и вино и прочее – и принёс это в дом и сел с нею есть.

И они ели, пока не насытились, а после этого он принёс вино, и они пили и играли друг с другом, пока их щеки не покраснели, а глаза не почернели. И в душе Ганима ибн Айюба появилось желание поцеловать девушку и проспать с нею, и он сказал ей: «О госпожа, разреши мне один поцелуй с твоих уст, – может быть, он охладит огонь моего сердца». – «О Ганим, – сказала она, – потерпи, пока я напьюсь и исчезну из мира, и возьми от меня поцелуй тайно, чтобы я не узнала, что ты поцеловал меня». И она поднялась на ноги и сняла часть своей одежды и осталась сидеть в тонкой рубашке и шёлковом платке, и тогда страсть Ганима зашевелилась, и он спросил: «О госпожа, не разрешишь ли ты мне то, о чем я тебя просил?» – «Клянусь Аллахом, – отвечала она, – тебе это не годится, так как на перевязи моей одежды написаны тяжёлые слова». И сердце Ганима ибн Айюба разбилось, и его страсть усилилась, когда желаемое стало трудно достижимым, и он произнёс:

«Просил я ту, по ком болел,Одним лобзаньем боль унять.«Нет, нет, – сказала, – никогда!»Но я ответил ей: «Да, да!»

Она: «Охотою возьми,Законным правом и смеясь».«Насильно?» – я спросил, она жСказала: «Нет, как щедрый дар».

Не спрашивай, что было, ты!Аллах простит тебе, и все.О нас что хочешь думай ты, –Любовь от мыслей злых нежней,И нету дела мне потом,Открыл ли это враг, иль скрыл».

И после этого его любовь увеличилась, и огни вспыхнули в его сердце. Вот! А она защищалась от него и говорила: «Нет тебе ко мне доступа!» И они проводили время в любви и застольной беседе, и Ганим ибн Айюб потонул в море любовного безумия, она же стала ещё сильнее упорствовать и чиниться, пока не пришла ночь с её мраком и не опустила на них полы сна.