В водовороте века. Мемуары. Том 1 - Ким Сен

Деятельность молодых коммунистов нового поколения и их влияние в то время люди называли «гиринским ветром».

5. Демонстрация силы сплоченности

С созданием и расширением организаций мы приступили к практической работе, к неотступной своей борьбе.

Прелюдией к ней была стачка учащихся Юйвэньской средней школы в Гирине, вспыхнувшая летом 1928 года.

До этого времени в ней ряд вопросов, связанных с ее жизнью, начиная со столовой и кончая финансами и библиотекой, разрешались без особых затруднений в соответствии с демократическим волеизъявлением прогрессивно настроенных преподавателей и учащихся. И наша деятельность в школе сравнительно свободно развертывалась, не подвергаясь каким-либо большим притеснениям. Это был плод, добытый учащимися школы в борьбе во взаимодействии с ее учебно-административным советом.

Но реакционно настроенным преподавателям, действовавшим по наущению военщины, был вообще не по нутру этот демократический порядок, утвердившийся совместными усилиями преподавателей и учащихся. Они, наоборот, пытались подорвать этот порядок и распоряжаться по своему усмотрению всеми вопросами, выдвигавшимися в управлении учебным заведением.

Среди преподавателей школы, направленных сюда ведомством просвещения, были и приспешники военщины, чутко пронюхивающие атмосферу своим реакционным нюхом. Заведующий учебной частью, заведующий воспитательными делами, инспектор спорта, другие реакционно настроенные преподаватели — все были подкуплены спецслужбой врага. Они постоянно пронюхивали идейные настроения учащихся и деятельность их революционных организаций через консервативно настроенных учащихся из семей помещиков и чиновников, пресмыкавшихся перед военщиной, а также через хулиганствующих юношей.

Летом 1928 года мы чуть ли не каждый день развертывали в школе массовое движение в знак протеста против разбойнической отправки второй партии японских войск в Шаньдун и варварских убийств в Цзинане.

Отправка войск в Шаньдун являлась важным событием, называемым краеугольным камнем дипломатии Танаки в Китае.

Япония отправила первую партию своих войск в район Шаньдуна после образования кабинета Танаки Киити в мае 1927 года. К тому времени чанкайшистская Национально-революционная армия, преследуя мукденские войска Чжан Цзолина, продвигалась на Шаньдунский полуостров. Чтобы охранять военщину Чжан Цзолина, своего верноподданного выкормыша, от наступления войск, совершавших поход на север, кабинет Танаки под вывеской охраны жизни и имущества японцев отправил в Циндао 2000 штыков войск, дислоцировавшихся в Люйшуне, а затем еще 2000 штыков подкрепления из Японии — в район Шаньдуна.

Отправкой первой партии войск был остановлен поход на север. Чан Кайши обещал обеспечить безопасность жизни и имущества японских резидентов, проживавших в районе Шаньдуна, и японские войска были эвакуированы из Шаньдуна осенью того же года.

Но весной 1928 года, когда был возобновлен революционный поход на север, фашистский кабинет Танаки решил отправить вторую партию войск, поднял на ноги дислоцированные в Тяньцзине войска и дивизию Кумамото силою в 5000 штыков из Японии, которые заняли полосу отчуждения вдоль железных дорог на Шаньдунском полуострове, захватили Циндао и Цзинань. Одновременно с этим вступила в Цзинань и чанкайшистская Национально-революционная армия. Вспыхнуло вооруженное столкновение между войсками двух стран.

Японские оккупационные войска варварски истребляли в Цзинане бесчисленное множество китайцев. Японскими войсками был убит и дипломат гоминьдановского правительства.

Троекратная вопиющая отправка японских войск в Шаньдун вызвала взрыв антияпонских настроений среди корейского и китайского народов. И в самой Японии развертывалось мощное движение в знак протеста против их зверств, возвышался голос порицания дипломатии Танаки.

Конечная цель отправки войск Японии в Шаньдун — отторгнуть Маньчжурию и район Хуабэй от Китая и превратить их в свою колонию. Для достижения этой же цели необходим был опорный пункт. Такой же опорой был Чжан Цзолин. Если хорошенько вскармливать и поддерживать его, то без труда удастся покорить Маньчжурию, — таков был расчет японцев. Выстрел, раздавшийся в Цзинане, был опасным сигналом, предвещавшим о массовом варварском погроме, который в будущем унесет тысячи, десятки тысяч жизней в Китае. Когда японские империалисты без разбору убивали даже своих резидентов с целью состряпать предлог для отправки войск, китайская нация предчувствовала надвигавшиеся на нее бедствия.

Мы организовали одну за другой лекции, ораторские выступления и митинги, на которых разоблачали агрессивную политику японских империалистов и гоминьдановское предательство, поднимая дух учащихся.

Реакционно настроенные преподаватели, называя это коммунистической пропагандой, сочли это предлогом для репрессий. Они совершили внезапный налет на библиотеку и, отобрав прогрессивные книги, кричали, будто нашли какую-то большую улику, и оказывали нажим на директора Ли Гуанханя, требуя изгнать всех корейских учащихся из школы. Они, называя корейских учащихся либо главными зачинщиками коммунизма, либо «японскими шпиками», заявляли, что они враждебно относятся к китайским преподавателям, поэтому, оставляя их в школе, нельзя спокойно вести занятия. Учащиеся, принадлежавшие к правому крылу, действуя в унисон с ними, нарушали по своему усмотрению демократический порядок, утвердившийся в школе, надругались над прогрессивно настроенными учащимися, клеветали на директора и передовых преподавателей.

И преподаватель Шан Юэ оказался объектом их нападок номер один.

Оставив безнаказанными грубые, дикие действия реакционных преподавателей и подстрекаемых ими учащихся, нельзя было спокойно вести и изучение наук и молодежное движение. Для того чтобы объединенными силами, организованно изгнать реакционных преподавателей и защитить утвердившийся в школе демократический порядок, мы подняли на стачку членов комсомола и Антиимпериалистического союза молодежи.

Наши требования заключались в следующем:

Во-первых, улучшить обращение с учащимися.

Во-вторых, обеспечить занятия по тем предметам, в которых нуждаются учащиеся.

В-третьих, не оказывать нажим на прогрессивно настроенных преподавателей и директора.

И прогрессивно настроенные преподаватели оказывали нажим на провинциальное ведомство, заявляя, что если не будут удовлетворены требования учащихся, то они призовут к борьбе общественные силы. Повсеместно в городе было расклеены листовки и воззвания с требованием изгнать реакционно настроенных преподавателей. Такие прокламации влетели и в их квартиры, и в провинциальное ведомство.