В водовороте века. Мемуары. Том 1 - Ким Сен

Тогда и в Харбине и в Тяньцзине развернулась решительная борьба в знак солидарности патриотов, невзирая на многочисленные жертвы.

Поднялись и корейские соотечественники, проживавшие в Яньцзи. Чуть ли не каждый день писали о нашей борьбе и газеты в Корее.

Когда демонстрация принимала все более широкий размах, мы развернули еще более энергичную борьбу за бойкот японских товаров. Народные массы, вытащив из японских магазинов на улицу товары с японскими ярлыками, тут же сжигали их. Некоторые товары выбросили в реку Сунгари.

Борьба против прокладки железной дороги Гирин — Хвэрен, слившись с борьбой за бойкот японских товаров, вылилась во всестороннюю антияпонскую борьбу, принимая все более широкий размах. Встревоженные этим, японские империалисты подстрекали реакционную военщину на кровавые убийства. Эта военщина и открыла огонь по демонстрантам.

До этой поры мы придерживались позиции сдерживания реакционной военщины. Но поскольку она, стоя на стороне японского империализма, подвергла нас репрессиям, и нам нельзя было оставаться на позиции сдерживания ее. Под лозунгом «Долой реакционную военщину, спевшуюся с японским империализмом!» мы перешли к более крупной демонстрации, сочетая ее с похоронами жертв кровавого произвола. К этой Демонстрации присоединились многочисленные жители города, и она приняла наивысший, общенародный размах. Эта борьба длилась более 40 дней.

Японские империалисты, пытаясь поправить положение, спешно вызвали Чжан Цзосяна, пребывавшего в Мукдене, но попытками умиротворения и успокаивания, предпринятыми Гиринской военной комендатурой, не удалось сломить уже столь высокий дух борьбы масс.

Выступления против прокладки железной дороги Гирин — Хвэрен нанесли ощутимый удар по японским империалистам. Их особенно встревожило то, что корейский и китайский народы выступают сплоченными силами против оккупации ими Маньчжурии.

Наша борьба дала большой толчок националистам и тем, кто думал только удрать от борьбы, смертельно перепугавшись агрессии японцев.

А до этого времени националисты относились к нам, учащейся молодежи, прямо скажем, весьма неважно. Но они начали смотреть на нас другими глазами, увидев, как учащаяся молодежь в возрасте десяти-двадцати лет справлялась с такими большими делами, на которые они не смогли даже и осмелиться. С этой поры они уже перестали относиться к нам так пренебрежительно, признавшись, что на арену национально-освободительной борьбы выступили свежие силы из нового поколения, совершенно отличного от поколения старого.

В ходе борьбы против прокладки железной дороги Гирин — Хвэрен мы еще раз твердо познали, что силы народных масс неиссякаемы, что правильная революционная организация масс проявит такую большую силу, которую не сломить ни огнем, ни мечом.

И во мне тогда еще более укрепилась вера в силы масс, в силу народа. В ходе этой борьбы становились и более испытанными и методы нашего руководства движением. Боевую, революционную закалку на практике проходили мы, в том числе и я, росли и крепли и наши организации.

6. Публичная лекция Ан Чхан Хо о современном положении

В феврале 1927 года круги соотечественников Гирина были охвачены невиданным оживлением, встретив высокого гостя. Прибыл в Гирин через Пекин ветеран движения за независимость Ан Чхан Хо, занимавший тогда важный пост в Шанхайском временном правительстве.

Соотечественники в Гирине встретили его так торжественно, будто он — глава государства. Мы тоже искренне приветствовали его с задушевной песней «Ухожу я из Родины». Эту песню сочинил он, расставаясь с Отечеством, когда эмигрировал за границу. Она начинается словами «Ухожу, ухожу я, ухожу, оставив тебя» и кончается строкой «Ухожу я, но ты не горюй, Корея, моя любовь». После «аннексии Кореи Японией» учащаяся молодежь пела эту песню с особенной любовью. Больше всех пели эту песню эмигранты, и называли ее «Песнею эмигранта».

Корейцы всем сердцем любили песню «Ухожу я из Родины» и так же горячо и глубоко любили и уважали ее автора Ан Чхан Хо. Многие ценили личные качества и способности этого человека, говоря о нем четко и кратко: «Он кандидат в президенты». И это было не очень преувеличенное выражение. Даже руководители организаций Армии независимости, не считавшиеся с временным правительством, почитали самого Ан Чхан Хо весьма высоко, называя его «пионером движения за независимость».

Миру широко известно, что Ито Хиробуми, хорошо знавший цену Ан Чхан Хо, одно время даже предлагал ему сформировать кабинет Тосана (псевдоним Ан Чхан Хо) при условии поддержки политики Японии, пытаясь взять его в свои руки.

Сейчас земля Кансо провинции Южный Пхеньан известна как колыбель Чхоллима (легендарный крылатый конь, пробегающий в день тысячу ли, — ред.), родина Тэанской системы работы, метода и духа Чхонсанри. Но в период японского господства она была известна как край, родивший таких деятелей движения за независимость, как Ан Чхан Хо. Поскольку он был уроженцем Кансо, то люди западных районов Кореи обычно гордились тем, что он — их земляк.

Ан Чхан Хо утверждал, что наша страна поглощена японскими империалистами, потому что низки, недоразвиты национальные достоинства, качества нашего народа. И он организовал такие ячейки движения за независимость, как Общественная федерация, общество Синминхвэ, Товарищество молодых учащихся, Национальная ассоциация корейцев, группа Хынсадан, основал ряд учебных заведений и других учреждений культуры, в том числе Чомчжинскую и Тэсонскую школы, Тхэгыкскую библиотеку, а также издавал газету «Тоннип синмун» («Независимость» — ред.), внеся большой вклад в просвещение нации.

Среди ветеранов движения за независимость был и известный педагог по имени Ли Сын Хун (псевдоним — Намган). Когда Речь идет о Ли Сын Хуне, люди думают прежде всего об Осанской школе, самом знаменитом его детище. Это была известная частная школа, основанная Ли Сын Хуном, и содержалась она за счет его личных средств. Он был даже принят императором Рюнхи[20] за заслуги в деле воспитания подрастающего поколения. В течение четырех столетий ни один из простолюдинов западных районов Кореи не был принят императором, а вот Ли Сын Хун первый из них встретился с королем наперекор прецеденту. Одного этого факта достаточно, чтобы представить себе, какой популярностью пользовался он тогда.

А ведь ставший столь знаменитым и авторитетным Ли Сын Хун раньше одно время торговал вразнос латунной посудой с целью нажить деньжонок, и позже стал богачом, имевшим недвижимое имущество в 500 с лишним тысяч вон. И вот этот человек приехал в Пхеньян, послушал речь Ан Чхан Хо, который разъяснял, что основой спасения и независимости страны является выращивание «реальных сил» путем развития просвещения. Восхищенный этой речью, он отрезал пучок волос на своей голове и, вернувшись в родной край, начал свою педагогическую деятельность. Пламенная речь Ана, преисполненная чувства любви к своей Родине и нации, вызвала переворот во взглядах на жизнь этого крупного торговца.