Над волнами Балтики - Александр Пресняков

Под самолетом причальные стенки, портовые краны и склады. Частоколом стоят на пути корабельные мачты.

"Неужели проскочим и здесь? Неужели они еще в шоке?"

Быстро проносится лента прибрежной косы. Впереди только море. Штилевая вода блестит словно зеркало. Сильная дымка укрывает машины своей пеленой.

- Над Мемелем проскочили! - возбужденно кричит Иванов. - Они и очухаться не успели, а нас уже нет.

Прямо по курсу на водной поверхности появляется узенькая полоска. На корабль или транспорт она не похожа. Временами ее прикрывает туманная дымка.

- Николай! Погляди, что за чудо маячит? По карте здесь море как стеклышко чистое.

- Я уже вижу. Действительно чудо, - удивляется Иванов. - Это же лодка! - восклицает он громче. - Подводная лодка! Ух и акула!.. Таких здоровущих я в жизни не видел. Ее упустить нам нельзя, - добавляет он торопливо. - Нужно атаковать, хоть она и не задана.

Я и сам понимаю, что нужно атаковать. Подводные лодки врасплох попадаются редко. Исключительный случай, и упустить его - преступление. Лишь бы не погрузилась за время сближения.

Палец давит на кнопку радиопередатчика:

- Внимание! Атакую подводную лодку. Всем фиксировать результат.

- Курсовой - девяносто. Ход - три узла. Доворот на пятнадцать градусов влево, - диктует Николай исходные данные.

Энергично выполняю заданный доворот. Левее подводной лодки появляется еще одна черточка. Это еще одна лодка. Левый ведомый, гвардии лейтенант Скрябин, без команды устремляется на нее. В топмачтовом варианте потопить лодку трудно - бомбы на рикошете перелетят через палубу. Но может, и попадет?..

Правее из дымки вылезает сторожевик. За ним виден транспорт. Сторожевик открывает огонь. Снаряды и пули летят впереди моего самолета. Правый ведомый, старший лейтенант Филимонов, горкой взмывает на высоту и на пологом снижении стреляет из пушек и пулеметов по палубе корабля. Отбиваясь, сторожевик переносит огонь на его самолет. Для меня путь свободен.

Подводная лодка ближе и ближе. Она еле движется. За кормой на блестящей спокойной воде расползаются чуть заметные усики. Упреждение минимальное. Высота боевая. Теперь она никуда не уйдет.

- Бросил! - взволнованно кричит Иванов. - Скляренко, фотографируй!

Снизившись, чуть не цепляю винтами за воду. Нос лодки почти под правым крылом. На рубке стоят офицеры. Их трое. Ухватившись за поручень, они глядят на меня. Первый раз в жизни я атакую подводную лодку и первый раз в жизни с воздуха вижу так близко лица врагов. На них незаметно испуга, только одно удивление. Видно, не могут понять, почему из их базы неожиданно появились торпедоносцы с красными звездами...

Лодка проносится рядом и исчезает за фюзеляжем. Свалив машину в глубокий крен, стараюсь как можно быстрее увидеть ее в развороте.

- Взрыв! - в один голос кричат Скляренко с Лепехиным.

Он виден и мне. Высокий пенный султан, рассыпаясь на мелкие брызги, медленно оседает на воду. А рядом - вздыбленная вертикально корма. Через секунду она исчезает под белыми гребнями.

- Амба! Скончалась акула! - кричит Иванов.

- Чисто сработал, Сашок! - восхищенно изрекает в эфир ведущий истребительной группы капитан Леонид Казакевич.

Левее впереди продолжает атаку Скрябин. Подводная лодка уже погружается. Над водой видна одна рубка. Нужно бы предварительно пушками рубануть, прошить снарядами корпус, заставить противника всплыть на поверхность. Теперь утопить ее трудно.

Две пятисотки одна за другой отрываются от самолета, цепляют за воду и, отскочив, пролетают над рубкой. Ближайшая рвется от лодки метрах в пятидесяти. Конечно, гидроударом по корпусу громыхнуло прилично. Всплывет ли она иль теперь погрузилась навечно? Этого мы уже не узнаем.

Самолеты пристроились. Группа полностью, в сборе. У Филимонова в крыльях машины виднеются дыры и вмятины. По радио уточняю, насколько серьезны его повреждения.

- Пустяки! Все нормально, - отвечает он возбужденно. - Жаль, что вторую добить не смогли.

"24 августа. Сегодня тяжелый день! На задание летали несколько групп, и в каждой потери..."

В составе моей пятерки экипажи Евграфова, Филимонова, Скрябина и Шарыгина. На флангах и сзади, чуть выше нас, маневрируют парами истребители во главе с Александром Буруновым.

Взлетели мы по сигналу, без предварительной подготовки. Подъехал к стоянке начальник штаба майор Люкшин, дал нам место и время обнаружения конвоя, его курс и скорость, а на прощание добавил: "Маршрут проложите в воздухе. Удар нанесете по отработанной схеме. Экипажам занять места в самолетах. Запуск по зеленой ракете".

- Где будем фронт проходить? - спросил Иванов после взлета и сбора всей группы.

- Думаю, там, где проходили позавчера. Сплошные леса, и никто не стреляет.

- Добро. Доверни на семь градусов влево. Через десять минут пройдем эту точку.

Под самолетом мелькают верхушки разлапистых сосен. Горизонт впереди задымлен от пожаров. Минут через пять мы проскочим речушку Дубису и прорвемся во вражеский тыл.

- Саша! Прижми своих кроликов, - говорю Бурунову по радио. - На высоте они демаскируют.

- Понял, - отвечает он утвердительно, и его истребители тут же снижаются к самому лесу.

Дымка сгущается. В кабину доносится запах дыма и гари. Перед глазами мелькнула речушка. Сейчас будет фронт. Чувствую, как напрягаются мускулы, а пальцы сжимают баранку штурвала. Похоже, я приготовился прыгнуть через препятствие...

Под нами мелькают окопы и блиндажи. Над фашистами мы появились внезапно. Они не увидели нас на подходе и теперь не успеют встретить огнем.

- Пронесло, - облегченно вздыхает Скляренко. - Так бы всю жизнь воевать согласился.

Мы снова над лесом. Скоро на нашем пути будет поле. Обходить его трудно и незачем. Там у фашистов нет средств ПВО. Это проверено в прошлых полетах.

Лесок под машиной становится ниже и реже. Впереди на опушке виднеются покосившиеся домики бедняцкого хутора. А в стороне - что-то новое, похожее на подковы из свеженарытой земли.

- Кажется, самолетные капониры? - тревожно говорит Иванов. - Наверное, тут фашисты площадку для истребителей делают. Может, зенитные средства уже притащили?

В тот же момент отовсюду ударили автоматы и пулеметы. Спереди, сзади, с боков понеслись к самолетам снаряды и пули. Рука механически двинула газ к номиналу. Перескочив через домики, мы оказались над полем и снизились к самой траве.

С боков "эрликоны" стреляют не целясь. Снаряды их сыплются веером и почти не опасны. Но сзади один автомат пристрелялся точнее. Сверху, рядом с кабиной, проносятся трассы и гаснут в траве впереди самолета.

От них я спасаюсь скольжением вправо и влево. Но трассы ложатся все ближе и ближе. Нужно быстрей дотянуть до большой одинокой березы и за развесистой кроной укрыться от глаз наводчиков. Иначе собьют, собьют обязательно...