Так велика моя любовь - Кэтлин Вудивисс

Снизу до Илис доносилось тихое пение герра Дитриха, которое сопровождалось громким стуком, раздававшимся в конюшне, где трудился Спенс. Эти звуки взбодрили девушку, и она с удвоенной энергией принялась за работу, чтобы скоротать время до возвращения Максима. Ей было странно, что без него замок казался пустым, словно одно его присутствие вдыхало жизнь в это древнее здание. Все еще отказываясь признаться себе во владевших ею чувствах, Илис поняла, что успела привыкнуть к его обществу и скучала по чему.

Был уже поздний вечер, когда в зал вошел Спенс. В том, как он поспешно схватил висевший в углу лук со стрелами, сквозила тревога.

— Что случилось? — с внезапным беспокойством спросила Илис.

— Ничего страшного, госпожа, — заверил ее Спенс. — Я услышал какие-то голоса на дороге и решил, что надо вооружиться, — известно, что по этим холмам бродит множество воров и разбойников.

Знаком показав герру Дитриху, чтобы тот запер за ним дверь, он побежал во двор. Илис бросилась наверх и, распахнув окно своей спальни, увидела, что Спенс взобрался на стену возле ворот. Вдали послышался скрип и стук множества подков, потом раздался приглушенный возглас. Вряд ли два всадника могли произвести столько шума. Кто бы ни бродил по холму, не вызывало сомнения, что в случае нападения единственному защитнику замка понадобится подмога.

Илис был виден небольшой участок дороги. Она заметила, как в тумане движется тень, похожая на всадника. Следом появился еще один призрак, окутанный серой дымкой. За ними следовала тень, вскоре принявшая очертания повозки, влекомой быками. Наконец из тумана выползла вторая повозка.

Илис едва слышно вскрикнула, когда перевела взгляд на лошадь первого всадника и узнала ее. Всмотревшись в высокого седока, она испытала непередаваемое облегчение. Участившееся биение сердца подтвердило ее догадку.

«Максим вернулся!» Эта мысль буквально обожгла ее и наполнила душу ликованием.

Подобрав юбки, Илис выбежала из комнаты. В мгновение ока она оказалась внизу и откинула тяжелый засов на входной двери. К тому моменту, когда она добралась до крыльца, Максим и Фич уже въехали во двор. Позади них девушка увидела повозку, доверху нагруженную бочонками и корзинами с курами. Рядом с кучером сидела крупная женщина, закутанная в плащ. Вторая повозка везла деревянные доски, два огромных сундука, рулоны холста и тика для матрацев и две небольшие пушки. Все это было тщательно упаковано и укрыто на случай непогоды. На этой повозке ехала еще одна женщина — нарядная, в добротной одежде, она держала на коленях саквояж из плотной ткани. Замыкали шествие животные: одна корова и небольшое стадо овец, погоняемые пастушком, вооруженным длинным шестом, и лохматой собакой.

Спешившись и бросив поводья Фичу, Максим подошел к крыльцу. Он остановился перед Илис и принялся снимать перчатки.

— Как пожелала миледи. — Он с улыбкой обвел рукой вновь прибывших. — Каменщики и плотники, чтобы заделать трещины; экономка, чтобы помогать вам; швея, чтобы штопать нашу одежду; скот, чтобы обеспечить нам хорошее пропитание; и пастушок, чтобы ухаживать за ним.

Илис была поражена до глубины души.

— Но как вы смогли позволить себе все это?

— Николас одолжил мне кое-какие деньги под залог владений маркиза Бредбери, — ответил он с печальной улыбкой. — Посторонний счел бы его простофилей, однако он уверен, что королева восстановит мое доброе имя.

— А как же Эдвард и его ложь? — пробормотала Илис.

Он убрал с ее щеки выбившуюся прядь.

— В последнее время я мало думал об этом человеке. Возможно, присутствие его племянницы остудило мою ненависть.

Илис ощутила, как ее охватывает нежность к нему, однако она не могла забыть, что стоит в своем грубом шерстяном платье перед мужчиной, облаченным в подбитый мехом плащ, бархатный дублет и сапоги из тонкой кожи. Она смущенно дотронулась до щеки в том месте, где касались его пальцы, и неуверенно проговорила:

— Вы превзошли себя, милорд, вы проявили неслыханную щедрость.

Обе женщины, возглавляемые Фичем, который тащил их багаж, поднялись по ступенькам. Илис отступила в зал и придержала для них дверь. Та, которая была постарше, снисходительно улыбнулась девушке, но вторая держалась с таким высокомерием, что своими манерами заткнула бы за пояс любую высокородную даму. Остановившись в нескольких шагах от двери, она с явным презрением осмотрелась по сторонам, потом повернулась к Илис и бросила на нее взгляд, преисполненный не меньшего пренебрежения.

Перед Фичем встала задача протиснуть в дверной проем свое толстое тело одновременно с багажом. Предприняв несколько попыток, он повернулся боком. Сделав заключительный бросок, он влетел в зал, подобно пробке из бутылки. Однако, несмотря на все его старания, корзины и баулы, которыми он нагрузился, рухнули на пол и разлетелись во все стороны.

— Что ты наделал, ты, неуклюжий болван! — набросилась на него более крупная из женщин. В ее речи слышался легкий германский акцент.

В тот момент, когда Максим входил в зал, он увидел, как она, по-королевски взмахнув рукой, приказала Илис немедленно помочь Фичу.

— Хватит лодырничать, девчонка! Помоги ему, а потом проводи меня и швею в наши комнаты.

— Нет, госпожа! — встревоженно воскликнул Фич, повернувшись к Илис. — Не надо утруждать себя!

— Госпожа?

Скептически вздернув брови, женщина оглядела Илис с ног до головы. Это разглядывание было настолько унизительно, что девушка залилась краской. Прекрасно понимая, что ее одежда никак не подходит для высокородной дамы, Илис, пригвожденная неодобрительным взглядом женщины, не нашлась, что ответить.

В дело вмешался Максим:

— Фрау Ганс, вот ваша новая хозяйка… госпожа Редборн.

— Значит, — начала женщина, продолжая пристально разглядывать платье Илис, — она не маркиза?

Заметив на широком лице фрау Ганс пренебрежительную усмешку, Максим почувствовал, как в нем поднимается раздражение. Выражение ее лица не оставляло сомнений в том, к какому выводу она пришла.

— Вас, фрау Ганс, наняли в качестве экономки. В ваши обязанности входит то, что вам прикажет делать госпожа Редборн. Если вас что-либо не устраивает, можете завтра же уехать. Я велю своим слугам отвезти вас в город.

Этот упрек, произнесенный спокойным голосом, заставил экономку замереть, и прошло довольно много времени, прежде чем она ответила:

— Entschuldigen Sie, mem Herr[33]. Я не хотела никого обидеть.

— И в будущем постарайтесь не делать этого, — предостерег ее Максим и кивнул Фичу: — Покажи дамам их комнаты.

Дождавшись, пока они покинут зал, Максим повернулся к девушке, которая, казалось, превратилась в камень.