Форма жизни - Михаэль Драу

Скрипнув лакированными чёрными туфлями, вампир резко отпрянул и стремительно вышел из комнаты. Резугрем остался один в тишине и мрачной роскоши, вновь ужаленный упрёком.

Джейк не находил себе места. Тревога и смутная тоска терзали его нутро. Он ощущал, что уколы, которые делает ему молчаливый жуткий биолог, удерживают от чего-то. Чего-то тёмного и тяжёлого, клубящегося на дне души.

А ещё его беспокоили собственные чувства по отношению к Лорэлаю. Кажется, он начинает привязываться к этому кровососу. С ним здорово, интересно, хорошо. С ним Джейк чувствовал себя настоящим принцем — эти постоянные походы в шикарные клубы, горячая кровь добровольных жертв, эти фешенебельные магазины и широкие жесты вампира, мол, «выбирай всё, что хочешь»! Но…

Но вся эта мишура лишь призвана замаскировать несвободу. А в подвале до сих пор остаётся привязанным Хром. Хром. Хром… Только бы не начать его забывать, только бы не начать!

И вот однажды ночью Джейк решил, что настал момент. Либо сейчас они сбегут вместе, либо Джейк навсегда станет частью мира Лорэлая, растворится в нём, и Хром перестанет для него существовать.

Толстая прозрачная крышка криокамеры поднялась, и, бесшумно ступая босыми ногами по мягкому чёрному ковру, Джейк приблизился к барокамере Лорэлая. Заглянул внутрь.

Певец ничем не напоминал существо, которое способно двигаться, мыслить, говорить, чувствовать. Он лежал, как обыкновенный труп, умиротворённо сложив руки на груди, и распущенные чёрные волосы разметались по его плечам. Это что-то напоминает. Какую-то древнюю сказку о прекрасной принцессе, спящей вечным сном в хрустальном гробу…

Джейк мотнул головой, заставляя себя перестать любоваться вампиром, и постучал пальцами по крышке. Лорэлай плавно открыл глаза. И улыбнулся так мягко, что у мальчишки сжалось сердце. Но он обязан пойти до конца, обязан сделать всё, что задумал, чтобы спасти Хрома и сбежать с ним. А для этого вновь предстоит небольшой спектакль. Что ж, не впервой…

Лорэлай откинул крышку и сел, сразу же нежно погладив Джейка по виску неприятно-холодными пальцами.

— Что такое, маленький мой?

Без «живого» грима певец выглядел бледным и очень болезненным. Собственно, как и должен выглядеть мертвец. Джейку стало гадко, но он улыбнулся и потёрся щекой о сухую ладонь Лорэлая.

— Я… Мне немного стыдно просить, но… Я проголодался, в общем, — невинно проговорил Джейк, пытаясь сглотнуть сухим горлом.

— Если хочешь, давай спустимся сейчас в лабораторию… — начал было Лорэлай, но Джейк чуть наклонился к нему и перебил шёпотом:

— Нет. Я хочу живой крови. Мой бывший любовник, этот байкер. Давай осушим его вдвоём. В знак того, что теперь я только твой.

Лорэлай первые несколько секунд не мог поверить в услышанное. Он сидел в своём «хрустальном гробу», наряжённый, натянутый, как струна, колеблющийся между недоверием и острым, горячим желанием поверить. В памяти всплыли слова Эриха «у него просто в крови умение подлизываться к кому следует». Но Лорэлай усилием воли отогнал их. И поверил в то, во что давно хотел поверить. Мальчик полюбил его. По-настоящему полюбил. Он хочет перечеркнуть своё прошлое, быть только с ним одним…

— Маленький мой, — сипло выдохнул Лорэлай, нежно обняв притихшего Джейка, и поцеловал его в щёку. — Конечно, конечно, если хочешь, давай осушим его вместе. И нам никто больше не будет мешать. Мы будем только вдвоём, только друг для друга, ведь так?

Джейк горячо кивнул, почувствовав что-то, чего раньше не ощущал. Очень похоже на чувство вины. А ну-ка к чёрту его!

Они спустились в подвалы рука в руке, бесшумные и холодные, как призраки.

Вот она, знакомая решётка. Уже привычный ритуал обязательного обездвиживания байкера эластичными автоматическими оковами, и только после этого поднятая решётка. Джейк прекрасно помнил все необходимые коды, подсмотренные и тщательно изученные за время многочисленных «кормёжек» в этом подвале. Два вампира плавно вступили в комнатушку. Хром наблюдал за ними из-под полуопущенных ресниц.

— Ну, — победно улыбнулся Лорэлай, — вот всё и встало на свои места. Живые к живым, а мёртвые к мёртвым.

Он грациозно подошёл к распятому у стены Хрому и, почти касаясь его уха губами, прошептал:

— Мальчишка больше не любит тебя. Он теперь мой. И он пришёл сюда убить тебя.

Хром медленно прикрыл глаза. Ну вот оно и случилось. Что ж, по крайней мере, эта пытка, наконец, подойдёт к завершению. И, в общем-то, не такая плохая смерть — от рук любимого человека. Хм. Впрочем, не совсем от рук…

И не совсем человека.

— Иди сюда, дитя моё, — сладко проговорил Лорэлай, мягко и ласково посмотрев на Джейка, мнущегося у порога. — Не бойся. Ты ведь сам этого хотел.

Джейк приблизился.

— Что с твоими волосами? — прохрипел Хром, едва разлепляя растрескавшиеся губы. Джейк страдальчески изогнул брови и, чтобы Лорэлай этого не заметил, прижался к широкой груди байкера.

— Да так. Решил сменить стиль, — ухмыльнулся мальчишка гаденько. А рука, в противоположность голосу, нежно гладила Хрома по ключице. Лорэлай, впрочем, не видел этого несдержанно жеста — он стоял с другой стороны.

— Ну, мой мальчик, — прошептал вампир, — вперёд. Перечеркни своё прошлое одним ударом.

— Подготовься, — сказал Джейк, глядя в глаза байкеру. Тон его был циничным. Но взгляд сказал совсем другое. И Хром, изучивший своего юного любовника гораздо глубже, чем певец-вампир, понял всё, ничем не выдав всколыхнувшихся чувств. Джейк не предал.

— Он мой, — прошептал Лорэлай на ухо байкеру, оскалив клыки. В следующую секунду, как считал вампир, мальчик должен был ударить одновременно с ним.

И мальчик ударил, но…

Алая боль оглушила и ошеломила. Не поверилось в первое мгновение. Это же моё, моё тело! Это моя шея! — пронеслось в голове Лорэлая. А потом он зарычал, взвившись и вырываясь. Но преимущество было на стороне Джейка — он нанёс первый удар, впившись в горло Лорэлая, как рассвирепевший бульдог. Рванул изо всех сил. Крови должно быть как можно больше. Он помнил, что от кровопотери этот чёртов упырь может умереть. Надо, чтобы кровь лилась рекой.

Чувствуя накатывающую волнами слабость, Лорэлай оставил попытки отпихнуть от себя вероломного мальчишку и тихонько прохрипел:

— Нет… нет… Джейк… мальчик мой…

Голос его дрогнул, и Джейк почувствовал, что дрогнуло его собственное сердце, лениво забившееся от полученного питания. К горлу подкатил ком. Лорэлай доверчиво — или же просто обессилено — прижался к нему и дрожащими руками обнял за плечи, словно умоляя отпустить.

Этот упырь любил его. Ведь любил…

Джейк совсем не бережно вырвал острые клыки из страшной раны и сразу же бросился к панели у дверного косяка. Набрал нужный код, и оковы отпустили Хрома. Байкер уже мобилизовал все свои силы, но всё равно пошатнулся и едва не упал. Джейк подскочил к нему и потащил к выходу. Лорэлай сполз по стене, обливаясь тёмной кровью и слезами разочарования и боли.

— Джейк… — сипел он, тщетно пытаясь зажать рану руками, — Джейк, вернись! Помоги мне! Джейк!

Мальчишка быстро набирал следующий код, ненавидя свои уши за то, что они слышали голос Лорэлая. Решётка опустилась, и тяжёлые двери плотно сомкнулись, отгородив умирающего Диву от мальчишки и его едва живого любовника.

— Скорее! — Джейк потащил Хрома за собой по извилистым коридорам и полутёмным лестничным пролётам. И вот они выскочили в обширное помещение, заполненное сыроватым холодом. Гараж. Здесь стоял недавно купленный Лорэлаем новенький байк — лёгкий, но очень быстрый. Роскошный подарок любимому мальчику.

Джейк закусил губу и буквально запихнул Хрома на мотоцикл, сам вскочил в седло и завёл мотор.

По безлюдным ночным улицам неслась юркая обтекаемая машина с двумя седоками, а в подвале мрачной крепости — дома Резугрема — Лорэлай, теряя силы и с ужасом ощущая, как перестаёт подчиняться ему давно мёртвое тело, кое-как дополз до дверей комнатушки и закричал из последних сил, во всю мощь своего оперного голоса:

— Эрих!!!

Биолог не мог слышать крика своего создания. Но зато его услышали зомби-охранники. Лишенные человеческих эмоций, они ни капли не растерялись и не испугались, продолжая мыслить чётко и спокойно. Один из них отнёс уже не шевелящегося Лорэлая в лабораторию, а несколько других отправились за Резугремом.

Джейк гнал свой байк, выжимая всё из несчастной машины, направляясь к окраинам. Именно они, эти дикие, не подчиняющиеся власти города, места, а не роскошные апартаменты певца-вампира, стали ему настоящим домом.

Джейк хотел только одного — попасть, наконец, домой, с существом, которое он по-настоящему любит. Именно его, байкера с жёсткой красной бородкой и грубоватым нравом, а не ласкового и вкрадчивого певца с бархатной кожей и голосом.