Бастард 2 - Евгений Владимирович Щепетнов

Я попробовал встать — легко! На самом деле бодрячком! Посмотрел вокруг — рядом только штаны, которые я вчера бросил в угол и… забыл о них. Слуг-то почти всех отправили на волю, так что прибраться в комнате некому. Не царское это дело за собой штаны прибирать! Ага, стебаюсь сам над собой. Но сейчас штаны очень пригодились. Натянул их на себя, увидел сапоги, валяющиеся там же (к завтраку я вышел в ботинках), тоже надел. И так, по пояс голый, но с мечом в правой руке и кинжалом в левой, пошел на помощь своей армии.

* * *

— ААА!

БАМ! БАМ! БАМ!

Помню, читал Стругацких, так вот там одного типа, размахивавшего двуручным мечом, сравнивали с грузовым вертолетом, а меч — с его лопастью. С чем сравнить гнома, и секиру в его руках? Даже и не знаю. С бульдозером? Так бульдозер медлительный. С летящим в тебя автомобилем? Наверное, это самое близкое сравнение, если только забыть, что автомобиль все равно получает повреждения, снеся человека с пешеходного перехода. Тут же никаких повреждений, ибо просто не успевали. А если бы даже и успели — на гнома надета длинная кольчуга, предназначенная для какого-то великана, такого же широкого в плечах, как и гном. Только великану она доставала бы чуть ниже паха, а гнома закрывала почти до самых ступней. Эдакая стальная бочка с приделанными к ней окорокообразными ручищами. Которые тоже были защищены — стальными наручами. Ну и перчатки — кольчужные, со стальными накладками поверху. Венчал все это сооружение блестящий шлем, из прорезей которого яростным блеском сверкали сумасшедшие в своей радости глаза.

Гном занимался тем делом, которое он умел лучше всех, и которое очень любил: убивал врагов. Каждый его удар достигал цели, и гарантированно валил противника с ног. И неважно было — закован тот в броню, или кроме рубахи и портков на нем ничего не было. Острая секира или распахивала человека практически до пояса, или швыряла наземь, и что в этот момент творилось внутри брони — известно одному Создателю. «Броненосцы» или лежали неподвижно, видимо получив несовместимые с жизнью повреждения внутренних органов, или слабо шевелились, как черви, раздавленные колесом автомобиля. И перед гномом уже лежали несколько десятков тел. Следующим приходилось перебираться через эту груду плоти, как если бы гном встроил перед собой подобие баррикады из мертвецов.

Взорвавшийся артефакт вынес угол стены шириной метра три, и в этот пролом вопя и матерясь на все голоса лезли и лезли вооруженные люди. Часть из них умудрялась проскочить мимо гнома, пока он расправлялся с очередным нападавшим, и тогда их принимали оставшиеся на службе охранники поместья во главе со старым воякой, довольно-таки ловко орудующим двухметровым копьем, увенчанным мечевидным наконечником.

Гнома пытались подстрелить, но похоже что кольчуга была усилена магическими средствами, так что болты и стрелы беспомощно скользили по металлу и втыкались в землю рядом с этой стальной машиной убийства. Проскакивая мимо кое-кто из штурмующих все-таки успевал ударить Малокса в бок, или в спину, но опять же — броня не пропустила ни одного удара. А он стоял непоколебимо, и тот, кто пытался с ним вступить в поединок, сразу же об этом сильно жалел. Или не успевал пожалеть, потому что атака Малокса была настолько быстрой, как если бы в руках у него была не тяжеленная секира, а максимум короткий нож, любимое оружие убийства уличных грабителей.

Я мгновенно оценил обстановку, бросился вперед, рассчитывая прикрыть Малокса со спины, но тут же услышал гневный вопль, который перекрыл весь шум сражения. Кричала Содия, которая явно воспользовалась магией для усиления своего голоса:

— Эд, Малокс, все назад! Отойти! Быстро!

Я повиновался, сообразив, что сейчас будет. Обе магини стояли на ступенях, ведущих на террасу дома, и были окутаны голубым сиянием так, что на них больно смотреть. Эти минуты, пока Малокс рубил врагов, они использовали для подготовки к бою, и теперь собирались ударить со всей своей яростью женщин, в вещах которых копался незадачливый воришка. Как эти твари посмели забраться к ней домой?!

Через пролом уже плотным потоком валили нападающие, воспользовавшись тем, что преграда в виде гнома-убийцы уже исчезла, когда грянул гром. Да, самый настоящий гром! Жахнуло так, что я практически оглох. В уши будто вату засунули. Откуда взялась эта туча — я могу только догадаться. Наверное, это сложный процесс, и как маги стихийники такое творят — моему пониманию это недоступно. Наверное, есть какое-то разумное объяснение процессу. Но вот только я сейчас не хотел об этом думать. Так… мелькнула мыслишка, да и убежала.

Зрелище не то что завораживало — оно потрясало. С неба били молнии — огромные, извилистые, белые, как солнце, они бродили по земле, шипя и щелкая, будто пастух кнутом, и все, кто оказывался рядом — падали наземь то ли мертвые, то ли парализованные. И молний было так много, что казалось — в землю ударил невиданный огненный дождь. Количество жертв измерялось сотнями! Все, кто вбежал в пролом, все, кто подошел к нему на расстояние ходя бы двадцати метров — теперь лежали на земле, обугленные, почерневшие, воняющие жареным мясом. Теперь я долго не буду есть мяса, жаренного на углях. Запах мне будет напоминать об этой бойне.

И нападавшие побежали! Неслись так, будто их преследует толпа демонов. Однако многие добежать не успели — их накрыл дождь из сосулек, разивших не хуже, чем пресловутая шрапнель. На поле остались лежать минимум три сотни сотни живых и мертвых тел. От сосулек не спасала броня — как не спасла бы от автоматной пули.

И тут ударили маги. Чужие маги! Стена у пролома, не защищенная артефактом, разлетелась вдребезги, и осколки камней, целые глыбы, щебенка, усыпавшая землю у стены — все это полетело в магинь. И если бы не Содия, выставившая вперед руки и засиявшая синим пульсирующим светом — маленькой группе защитников пришел бы конец. Вся эта масса снарядов ударилась в защитное поле и с грохотом обвалилась на землю, создав что-то вроде защитного вала. Содия подалась назад, побледнела, покачнулась, но удержалась на ногах. А потом встала за спину подруге, и положила руки ей на плечи. И Кирия воздела руки.

Воронка смерча уходила под самые небеса, а я смотрел и поражался тому, как маленькая, можно сказать хрупкая женщина может управлять такой апокалиптической мощью! Понимаю, что