Не смотри свысока - Сюзанна Энок

– Спасибо, Фрэнк.

– И для этого ты меня вызывала? Мы могли бы об этом поговорить и по телефону.

– Я хочу знать, кто тебе сообщил, будто Стоуни украл ту вещь Кунца?

– Это было анонимное сообщение. Мы постоянно их получаем, но обычно от них нет пользы. – Промокая салфеткой свои усы, Кастильо бросил на Саманту любопытный взгляд. – Я был чрезвычайно удивлен, когда понял, кого мы арестовали. Ты, конечно, проявила огромное беспокойство по поводу смерти Кунца, но тогда подтверждение, что этот твой друг сбывает краденую вещь…

– Стоуни не делал ничего такого, – прервала сыщика Саманта. – Его подставили.

– Ты можешь это доказать?

– Пока нет. Во всяком случае, не до судебного разбирательства.

– Сэм, я не судья. – Саманта вздохнула.

– Ладно, я тебе доверяю. Не третируй меня, а не то все обернется так, что никому не посчастливится.

– Это я оставляю без внимания. Просто расскажи, что тебе известно.

Сидя рядом с ней, Рик вдруг заерзал. Впервые. Это было забавно. Именно он, а не кто другой на сей раз выражал сомнение по поводу доверия копам.

– Я все же думаю, что здесь нужен Доннер.

– Он будет через двадцать минут, – сказала Саманта, сжимая под столом его колено. – Не беспокойся, я могу оказаться быстрее, чем Фрэнк.

– Будем надеяться, нам не потребуется выяснять, так ли это, – заметил сыщик, вынимая из кармана пиджака неизменный блокнот. – Ну, рассказывай.

– Ты обнаружил у Стоуни статуэтку Джакометти, правильно?

– Чью статуэтку?

– Джакометти. Альберто Джакометти. Поверь мне, он известный мастер.

– Хорошо, – подтвердил Кастильо.

Она могла бы ему рассказать, что Стоуни никогда не прятал ворованное в своем шкафу, стоящем на видном месте, имея тайник на чердаке, но это было излишне.

– Статуэтка не была похищена в ночь ограбления и убийства Чарлза Кунца. Я знаю, что она находилась в его доме по крайней мере до поминок. Дэниел приводил меня в кабинет отца и спрашивал, не знаю ли я, что это за вещь и сколько она может стоить.

– И что ты сказала ему?

– Я сказала, что стоимость полноразмерной скульптуры Джакометти превышает три миллиона.

Сыщик откинулся на спинку кресла.

– Я не уверен, что тебе нужно мне это рассказывать, Сэм. Ты говоришь, что видела статуэтку в доме Кунцев, а через день арестовывают твоего приятеля и находят у него эту вещь. Согласись, это выглядит подозрительно.

– Но при Стоуни ведь были еще и рубины Гугенталя, не так ли? – спросила Саманта.

Фрэнк недоверчиво взглянул на нее:

– Как ты это узнала?

– Ты поймешь через минуту. Взгляни на ситуацию с позиции профессионального вора. – Саманта коротко ухмыльнулась. – Представь себе, я с этим знакома. Предположим, я точно знаю, где находятся рубины и как их проще выкрасть. К тому же я считаю, что это, вероятно, самые прибыльные и удобные для сбыта предметы в доме. Их легко прятать, легко распространять в небольших количествах. И вот я иду мимо Джакометти, который никак не охраняется и даже не внесен в страховые документы. Но я его не трогаю, а через пару дней возвращаюсь и краду, после того как семья уже знает, как дорого он стоит. Где же логика?

– Но зачем кто-то подбросил все это Барстоуну?

– Затем, чтобы подозрение пало на него, а может, и на меня. Просто выгодно повесить на кого-то убийство и ограбление.

Фрэнк закивал.

– Таким образом, рубины привязывают Барстоуна и тебя к ночи преступления, а Джакометти – к дому.

– Правильно.

Сыщик набросал несколько заметок в блокноте.

– Ты можешь что-то доказать из всего сказанного?

– Нет еще. – Саманта сделала медленный выдох. Кастильо пока не собирался от нее отказываться, но когда-то это могло случиться. Оставалось только надеяться, что не скоро. Ей нужно было знать, что он в курсе происходящего и что между ними существует доверие, даже если за это придется заплатить ценой пари. – Думаю, это сделал Дэниел. И думаю, что Лори подозревает его. – Почему она так думает, Саманта не стала говорить. Это можно было отложить на потом, если не насовсем.

– И что же дальше? – подгонял ее сыщик.

О черт! Каждый так и норовил выпытать побольше о ее методах дознания.

– Поэтому я предложила Лори свою помощь. Пообещала ей как-то помочь избавиться от краденого и уберечь брата от тюрьмы.

У Кастильо сломался кончик грифеля.

– Ты что?!

– Послушай, ты все время говоришь мне, что тебе нужны доказательства.

– Да, но… – Фрэнк тихо выругался по-испански. – Ты собираешься что-то сбывать нелегально и потом на кого-то донести, как это сделали с твоим другом? Если ты думаешь заманить их в ловушку, ты обманываешься. Они тебя поймают на этом, Сэм.

– Они ни на чем меня не поймают, – сказала Саманта. – Ловчим буду я, а они – пойманными.

Рик тоже пристально смотрел на нее.

– Не забывай, что это не просто ограбление, а еще и убийство.

– В том-то все и дело. Я занимаюсь этим… ради Чарлза. Все, что я хочу получить, это доказательства.

– Нет, Саманта. – Рик встал и принялся расхаживать взад-вперед от окна к окну. – Я знаю, как ты раскручиваешь свое расследование и сколько людей вовлечено в это дело. Если так форсировать розыски убийцы, дело кончится тем, что ты сама будешь убита.

– Прошу прощения, что прерываю вас, – вмешался Фрэнк. – Мало ли у кого есть какие-то подозрения. Но у меня нет даже минимума доказательств, что из двух детей Кунца кто-то имеет какое-то отношение к убийству их отца. И никаких данных о мотивах. Может, люди просто воспользовались ситуацией и обкрадывают страховщиков?

– Может, – нехотя согласилась Саманта. – Но я так не думаю.

– Вы говорили, что в ту же самую ночь исчезли также и деньги, – вставил Рик, продолжая расхаживать по комнате. – Должен вам сказать, что тот дополнительный куш довольно просто вложить в бизнес. А у Лори таковой есть.

Саманта подумала о себе и Рике. Он знал все об акулах в мире бизнеса, она же знала, как алчны воры и как устроены их мозги. Вдвоем с Риком они действительно могли бы создать очень хорошую команду.

– А у Дэниела есть дурная привычка. Кокаин. – Кастильо достал из кармана другой карандаш.

– Возможно, эта нужда заставила его украсть рубины. Особенно если он знал, что страховая компания наложит арест на собственность. Но это по-прежнему не доказывает, что Дэниел убил отца. В конце концов отец купил ему яхту, а потом он получил в подарок конюшню с пони для поло.

– Он получил пару конюшен, – уточнил Рик. – Действительно, мы с ним играем в одной команде. В понедельник днем у нас выступление для благотворительного фонда Файэрмена.

– Нужно бы посмотреть документы по страховке, – размышляла вслух Саманта, – так как Дэниел сказал, что эта яхта не его… пока. И пони ему не принадлежат тоже, держу пари на Пикассо. Чарлз не производил впечатление дурака. Он должен был знать о пристрастии Дэниела к наркотику. Может быть, папа использовал деньги как брандспойт, чтобы загнать сына на реабилитацию или что-то подобное? Может, нам проверить, не посещал ли Дэниел какие-то клиники? Или готовился лечь на лечение?