Империя – I - Анатолий Фоменко

1. 3. Переговоры с «Монголами». Резкий ответ Хана Гуюка Римскому папе

Католический мир вступил в переговоры с «монголами». Папа Иннокентий IV отправил на Восток францисканца Плано Карпини с письмом к «Царю и народу Тартарскому». Встревоженный «папа слегка журил адресата за разорение завоеванных им земель и ратовал за мирные отношения и сердечное согласие. В другом письме… папа убеждал „царя тартар“ перейти в истинную, т. е. католическую веру» [19], с.13.

Согласно нашей реконструкции, такую картину нарисовали скалигеровские историки лишь в XVI-XVII веках. Как мы начинаем понимать, в XIV веке еще никаких римских пап в Италии нет. Скорее всего, здесь под «римским папой» имеется в виду один из духовных руководителей или наместников Великой = «Монгольской» Империи, недовольный некоторыми излишне разрушительными эксцессами вторжения.

Хан Батый, он же (по нашей реконструкции) Ярослав Мудрый, он же Иван Калита, не принял папского письма и переадресовал Плано Карпини к хану Гуюку. Гуюк ответил папе резко и даже высокомерно. Кстати, «подлинник этого документа на персидском языке обнаружен в ватиканских архивах только в 1920 году» [19], с.14.

«Монгольский» хан Гуюк ни много ни мало «Потребовал от папы и христианских государей запада изъявления полной покорности, не поскупившись при этом на весьма недвусмысленные угрозы… Обрушился с упреками на христианских властителей, которые имели дерзость оказать сопротивление монголам, и поставил под сомнение право папы говорить от имени бога» [19], с.14.

1. 4. Христианство «Монголов»

Последняя фраза из письма хана Гуюка особенно интересна.

Историки видят здесь конфликт между мусульманством и христианством. Но документы не подтверждают этой гипотезы. Напротив, «Рашид-ад-дин говорит, что при Гуюке христианство было сильнее ислама» [19], с.14. Оказывается, всей ханской канцелярией ведали христиане Кадак и Чинкай, а Кадак даже занимал должность атабека при Гуюке. Оказывается далее, что Гуюк «всегда допускал учение священников и христиан» [19], с.14.

Какой странный ислам, насквозь пронизанный христианами. Так может быть в эту эпоху мусульманство и православие еще не разделились?

После всего услышанного возникает законный вопрос: а не был ли тогда сам «монгольский» – великий Хан Гуюк – Христианином?

Утвердительный ответ нам дают сами средневековые документы. В 1248 году два «монгольских» посла, прибывших из «Монгольской» – Великой империи, провели переговоры с Людовиком IX.

Они «сообщили, что Великий Хан Гуюк, считавший себя по материнской линии внуком самого Пресвитера Иоанна (христианского правителя, – см. об этом ниже – авт.), принял крещение и заставил креститься восемнадцать монгольских принцесс» [19], с.20. Современный комментатор не может здесь промолчать и «объясняет» нам, что послы якобы солгали Людовику [19], с.20.

Но может быть эта «ложь послов» существует лишь в перевернутом представлении современного скалигеровца?

Кстати, сами послы оказывается тоже были христианами [19], с.20. Итак, два посла, «Монгола» – Христианина сообщают Людовику, что их Хан Монгол Гуюк – христианин. По-видимому, конфликт между «монгольским» – великим ханом Гуюком и латинским папой Иннокентием IV, – если вообще этот конфликт действительно был, – это трения между начинающими отделяться друг от друга разными ветвями христианства. То есть – будущим православием и будущим католицизмом.

Другими словами, – трения между христианской восточной Русью-Ордой и христианским латинским Западом. А выделение мусульманства из православия и откол от него произошли уже позже, только в XVI-XVII веках [5].

1. 5. Ярлык «монгольского» хана французскому королю

Похожие по духу письма были посланы «монгольскими» – великим ханами не только папе. Вот например, сообщение о письме «тартарского царя» к французскому королю в 1247 году, помещенное в хронике Матфея Парижского [26], с.14…15.

Матфей Парижский сообщает, что французский король получил «мандат» (mandate) от тартарского правителя, в котором тот повелевает королю стать его вассалом. При этом хан утверждал свое право на господство над миром основываясь на словах христианской псалтыри [26], с.14.

Нам могут сказать: ну мало ли какие глупости мог писать дикий необразованный «монгольский» хан с Востока великому просвещенному французскому королю. Выбросить письмо в мусорный ящик!

Но почему-то французский король XIII века реагировал совсем по-другому.

Во Франции Специальным Королевским указом был собран Большой Парламент, на котором это письмо было оглашено. См. [26], с.14.

Спрашивается, зачем? По-видимому, французский король спешил сообщить своим подданным о том, что его права на власть во Франции подтверждены «ханским мандатом», то есть Ярлыком.

Иначе зачем же сообщать всем своим подданным о нелепом письме, в котором к королю «так невежливо обращались» ?

Можно было бы предположить, что король созвал парламент для организации сопротивления диким завоевателям. Однако, как видно из хроники Матфея Парижского, вопрос о сопротивлении Хану даже не обсуждался. Более того, король повелел своим подданным идти в Крестовый поход. А крестовые походы в то время, как хорошо известно, происходили с участием монголов (об этом см. ниже).

То есть французский король выступил фактически как союзник «монголов» – великих.

Наше объяснение всех этих якобы странных событий таково.

Французский король получил ярлык от великого хана «монголов» – русского великого князя. В ярлыке, по-видимому, кроме всего прочего содержалось указание королю собраться в крестовый поход. Король немедленно созывает большой парламент и обязывает своих подданных подчиниться указу хана и принять участие в походе. На правах союзников.

Вопрос: а почему же тогда Матфей Парижский – якобы современник этих событий – изображает татар в самом черном свете? См. об этом ниже.

Отвечаем: хроника Матфея Парижского дошла до нас в весьма поздней редакции. Реально она «всплыла на поверхность» лишь в XVI веке. А в эту эпоху уже было принято изображать русских, то есть «монгол», самыми черными красками.

О взаимоотношениях Руси-«Монголии» и Франции того времени сохранилось также следующее красноречивое свидетельство.

Хан «отправил посольство к Иннокентию IX в Рим и к Людовику IX на Кипр. Последний послал для переговоров Андре Лонжюмо, доминиканского монаха, который достиг Каракорума уже после смерти хана. Регентша Огуль-Гаймыш… потребовала представления дани, угрожая истреблением французского народа» [40], с.260.

Поскольку истребления не последовало, то, надо полагать, дань была доставлена своевременно.

1. 6. Страх Запада перед повторным военным вторжением Руси в конце XVI – начале XVII веков

По-видимому, начиная со второй половины и особенно с конца XVI века в целом отношение западных авторов к Руси-Орде становится по меньшей мере настороженным. О «коварстве» русских много рассказывает, например, С. Герберштейн, писавший в середине XVI века. А ведь он считается среди иностранных авторов отъявленным русофилом.

Вот, что писал Панталеоне – переводчик книги Герберштейна с латинского на немецкий язык, в своем «Аппендиксе или дополнительных сведениях о последних деяниях московитов», помещенном в немецком издании этой исключительно популярной в то время на Западе книги. Это издание, вышло во Франкфурте в 1567 г. – см. [27], с.47 и примечание 182 на с.302.

«В январе 1567 года прошел общий слух, будто великий князь московский уже совершенно готов к новому походу на Литву и прилегающие страны в следующем году. Да обратит господь все это к лучшему.

Вследствие столь многочисленных походов и славных деяний имя Московитов стало предметом великих страхов для всех соседних народов и даже в немецких землях, так что возникает опасение, что господь по великим нашим грехам… подвергнет нас тяжким испытаниям от московитов, турок или каких-либо других великих монархов и строго покарает нас.» [27], с.78.

Панталеоне выражал общее настроение страха перед вторым «монгольским», то есть русским вторжением, царившее в Западной Европе того времени.

Запад «расслабился» лишь когда в конце XVI – начале XVII веков на Руси началась (была организована?) великая смута и о серьезном русском военном наступлении уже не могло быть и речи. Об этой смуте мы подробно рассказали в [5].

1. 7. Немецкие историки второй половины XIX века еще помнили многое из подлинной истории средних веков.