Вперед, конюшня! - Борис Штерн

6. Академик Цукерман - физико-химические процессы.

7. Миниглод Рафальский - материальное обеспечение.

8. Фройлен фон Дюнкеркдорфф, генеральный секретарь проекта.

9. Сан Саныч-сан. Сантехническое дело.

10. Ясень Кленов, человек в фуфайке, который все знает.

Дженераль внимательно прочитал список, согласился с ним (даже с выделением охраны Ясеню Кленову), но уточнил два момента:

- Эта ваша фря... то есть, фройлен-фон... Ворона, которая... она ведь не выходит из бункера. Нужна ли ей охрана?

- Она знает ВСЕ детали ПРОГЛОДА лучше кого бы то пи было, даже лучше меня,- ответил я.- По ценности информации, которой она владеет, и соображениям секретности я поставил бы ее на второе место после Коровы. Из бункера она выходит в обеденный перерыв - пройтись по магазинам, купить шпильки-булавки. Поздним вечером перед сном она совершает обязательную прогулку по-за Оврагом.

- По-за Оврагом - это опасно,- согласился дженераль.Будет ей охрана. Но я не вижу имени еще одного человека.

- Кого я пропустил?

- Себя.

- Вы попросили составить список десяти. Для меня не хватило места.

- Запишите себя одиннадцатым.

- Тогда я лучше внесу в список министра финансов N.

- Эта должность охраняется другой парафией. Я сказал: запишите себя.

Я записал себя и протянул дженералю на подпись. Ему опять что-то не поправилось в списке.

- Одиннадцать - какое-то кривое число,- сказал он.

- Зато футбольное.

- Вот именно! Легкомысленное число. Запишите еще кого-нибудь, чтобы было двенадцать. Двенадцать - солидное, священное число. Двенадцать апостолов.

- Кого записать двенадцатым апостолом? Лифшица?

- Я сказал: он из другой парафин.

- Не знаю кого еще... председателя Сури'Нама?

- У него для охраны своих головорезов хватает.

Меня вдруг осенило. И я записал двенадцатого.

- Кто этот Племяшин? - спросил дженераль.

- Тот мальчик, который загнал Президента в кусты, а вас затаскал по всему Полигону.

- А, этот! - вспомнил дженераль.- Зачем вам этот мальчик?

- Я не уверен, что он мальчик. Тем более, в следующем году ему исполнится семнадцать лет.

- Вы хотите сказать, что Племяшин является главным претендентом на выход... туда?

- Да, я именно это хочу сказать. По своим техническим данным он превосходит всех. А физика - дело наживное.

- Физика?

- Физическая подготовка, атлетизм.

Дженераль понятливо кивнул и подписал список.

Так у ПРОГЛОДА возникло двенадцать апостолов. Правда, первые же попытки "охранять" этих специалистов были смехотворны и привели к разным, никому не нужным инцидентам. Охранников за спиной Коровы тут же обозвали "коровьим седлом", два бугая для Племяша попросту испугали мальчика, фройлен сначала стала гонять своих телохранителей за шпильками и булавками, а потом нагрузила их какойто общественной работой; Ясень Кленов, почувствовав, что за ним наблюдают, пригрозил политическим скандалом,- в общем, персональная охрана ни у кого не прижилась, и мы ее быстро убрали.

"Ну, а каждый из этих апостолов, кроме Племяша, через десять лет стал предметом следственного разбирательства в Конгрессе."

ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ ДУРАКА.

ВТОРОЙ ВИЗИТ ПРИОБСКОГО ХАНТА.

Ночной звонок.

- Давай, вставай!

- Куда в такую рань? - удивился я.

- Корову доить.

- Толика, что ли? - не пенял я.

- С Днем Дурака! Ну, ты меня понял, да? Спи дальше!

- Тиберий?Ты?!

Вертушка отключилась. Я опять лег, но уже не мог заснуть. Возможно, afo был последний День Дурака в жизни Вселенной. До Матча Смерти и до конца Вселенной оставалось сколько-то дней... что-то еще оставалось. Потом дураков не будет, потом вообще будет без дураков.

Еще через час меня подняли с постели дураки из охраны президента д'Эгролля: - Вставайте, господин бригадный дженераль! Приобский Хант приехали. Мы не могли до вас дозвониться!

"Я то и дело забегаю вперед, а потом ухожу назад во времени и пространстве. Что делать, такова была тогда наша жизнь - некоторые сверхсложные проблемы Проекта были уже решены; другие, попроще или даже совсем простые (так нам казалось), не поддавались никакому воздействию. Одна из таких "простых" проблем - отношения с Приобским Хаитом." Я возвращаюсь к Последнему Дню Дурака, о котором не мог тогда написать в "Отчетах". В тот день решалась наша судьба, судьба всего Проекта. Операция "Белая Ночь" во многом зависела от переговоров с Вездесущим Хаитом Ханты-Приобским. Выход к "дыне" пролегал через подвластную ему территорию. Дипломатические отношения с хантством по существу были прерваны, недавно уже второй хантский посол, тоже застегнутый на все пуговицы, был отозван "для консультаций" и отколол тот же номер - пересекая границу хантства, расстегнул четвертую пуговицу на животе и сделал себе харакири.

На этот раз визит Ханта должен был быть решающим. Тянуть дальше не было времени - нам нужно было строить в непосредственной близости с "дыней" целый комплекс, стартовые и посадочные площадки - основные и запасные, завозить оборудование, устанавливать "рогатку", испытывать ее, проводить тренировки спец-отряда. Памятуя происшествие с президентской задницей на утиной охоте, ружья попрятали и все охоты отменили, кроме медвежьей, с рогатиной. Но Хант вдруг изъявил желание посетить "Маракканну-2-бис".

- Ладно, будет ему "Маракканна",- решил Президент.

Было решено впустить Ханта в святая святых Проекта - в конюшню, которую, впрочем, мы уже избегали так называть,- в спец-отряд по спасению Вселенной.

ПИКАНТНАЯ СИТУАЦИЯ.

- Как его встречать? - спросил меня дядя Сэм.

- По-простому, по-деловому, по-быстрому. Но уважительно. Он должен все подписать. Узнай, что он любит, и предоставь.

- Я знаю, что он любит.

Оказалось, что Хант очень любит, чтобы ножки врозь ножницами и с кульбитом. Так сказал хантский протокольный секретарь.

- Нет вопросов. Предоставь ему б"слово нрзб." Верку, Надьку и Любку.

- Нет. Для этого дела нужен боевой офицер.

- Он что, дровосек, этот Хант? - удивился я.

- С чего вы взяли?

- Ты же сказал - для этого дела ему нужен боевой офицер.

- Он бросил глаз на Анфиску Легкоступову. Она - лейтенант. Старший. Хант видел ее прыжки на Олимпийских играх. Но ее ведь нет. Она же в командировке... Там,- дядя Сэм задрал глаза куда-то туда, в наехавшую на нас Вселенную.

- Так,- сказал я.

И задумался. Как-никак, в какой-то там из реальностей Анфиска была мне женой и, наверно, даже сейчас является.

Если бы она сейчас была здесь - что бы я сделал? Уложил бы ее в постель к Ханту? Отбросил бы все сантименты и действовал бы с солдафонской прямотой? Я представил себе эту сцену: "Господин лейтенант! Приказываю: лечь в постель к Приобскому Ханту. Кульбитом. С разведением ножниц. После исполнения задания - доложить. Исполнять!" А лейтенант генералу в ответ - по морде.