Эльфийская месть - Элейн Каннингем

Едва Эрилин немного окрепла, она объявила о намерении вернуться в Зазеспур.

– Это была твоя идея, – заметила она Амарилу, когда тот попытался разубедить ее. – Ты сказал, что с Бунлапом и его наемниками должны разбираться люди. Я попробую разузнать, кто натравил на эльфов эту свору, а тогда пусть люди сами разбираются со своими проблемами.

– Я пойду с тобой, – решительно сверкнула глазами Феррет, заранее отметая все возражения.

Эрилин и не пыталась спорить. Ей необходим был помощник. А Феррет не подведет.

Арфистка собиралась вернуть эльфам Соору Теа.

Но Джилл, по-видимому, догадался об ее планах.

– Ты же не собираешься возвращаться в эту розовую тюрьму? Или все-таки намерена выкрасть спящую эльфийку? Так и есть, – разочарованно добавил он. – Я вижу это по твоему лицу. Что ж, я с тобой идти не собираюсь.

– Я и не стала бы тебя об этом просить, – спокойно заметила Эрилин. – Ты и так провел там десять лет. Этого достаточно.

– Ты думаешь, я позволю тебе заманить меня в эту ловушку, – сердито продолжал дворф, словно не слыша ее слов. – Вдвоем с этой тощей эльфийкой вам не пробиться обратно, и вы не сможете дотащить спящую воительницу до леса. Нет, я даже не хочу говорить об этом с Кенделом…

– Я тоже с вами пойду, – хладнокровно произнес эльф.

– Но я же не говорил, что пойду, не так ли? – проворчал дворф. – Но раз уж этот долговязый подписался, я обязан присмотреть за ним. Он горазд ввязываться в драки.

– Я буду очень рада, если вы пойдете с нами, – улыбнулась Эрилин. – Тебе даже не придется входить во дворец. Вы подождете нас снаружи и покараулите лошадей,

– Лошадей! Нет, я предпочитаю осла и буду последним глупцом, если променяю его на этих длинноногих пожирателей сена, – угрюмо возразил Джилл.

– В таком случае нам лучше отправиться прямо сейчас, – заметила Феррет, не распознав насмешки в словах дворфа.

Только по настоянию Амарила Эрилин согласилась подождать до утра. Сегодня они рано остановились на отдых. Вскоре раздался беззаботный храп Джилла, а практичные Кендел и Феррет погрузились в медитацию. Только обычно рассудительный Амарил казался Эрилин беспокойным и задумчивым. Едва первые мерцающие огоньки светлячков возвестили о наступлении ночи, эльф попросил девушку прогуляться с ним по лесу.

– Нашему народу предстоит еще немало битв, – печально заговорил он. – Под сенью леса я чувствую себя уверенно. Клан Эльманесси уже давно не воюет с соседями-эльфами, и даже людоеды предпочитают держаться подальше от наших охотничьих угодий. Но сегодняшние проблемы выше моего понимания. Ты нужна нам, Эрилин. Поскорее возвращайся в лес.

– Меня не будет всего несколько дней, – пообещала она. – Некоторые вещи можно отыскать только в городе. Как я уже говорила, необходимо выяснить, почему Бунлап натравливает людей на эльфов. В Зазеспуре у меня имеются кое-какие связи, что-нибудь я обязательно узнаю.

– Я в тебя верю. Мы хорошо сработались, ты и я, – ответил Амарил.

Внезапно он остановился, повернулся к ней лицом и взял обе ее ладони в свои руки.

– Есть еще кое-что. Мы с тобой и так многого достигли, но я хотел бы сделать наши отношения еще глубже. Подумай, как было бы прекрасно, если бы мы могли обмениваться мыслями, знать намерения и планы друг друга, не прибегая к словам. Эрилин, давай вступим в контакт, а после возвращения из города останься со мной навсегда!

Эрилин была слишком поражена его словами, чтобы отвечать, и молча смотрела на Амарила.

Контакт означал самую близкую связь между эльфами, и эта связь оставалась на всю жизнь. Даже среди эльфов контакт был не слишком частым явлением, а об установлении подобной связи между эльфом и человеком не могло быть и речи. Будучи только наполовину эльфийкой, Эрилин даже не могла с уверенностью знать, способна ли она поддерживать эту мистическую нить.

Более того, к своему собственному удивлению, Эрилин осознала, что не хочет пытаться. Амарил был благородным эльфом, прекрасным воином. Он был отличным и верным другом и обладал всеми качествами, которые ценила Эрилин. Но, как бы он ни был хорош, как бы ни нравился ей, идея объединить мысли ее не привлекала. И дело было не в ее характере. У Амарила было все, что искала она в людях, но этого оказалось недостаточно.

Эрилин не могла подобрать слов, чтобы объяснить свой отказ. А потому она решила поступить так, как делали многие достойные женщины: бесстыдно солгать.

– Ты оказал мне великую честь, – начала она со слов, которые могла произнести совершенно искренне. – Я восхищаюсь твоей преданностью клану, И ты прав. Мы могли бы достичь большего как военные лидеры, если бы понимали мысли друг друга.

– Только не подумай, что я предложил тебе это лишь ради своего клана, – улыбнулся Амарил. – Контакт с тобой будет означать для меня великую радость.

– И для меня тоже, – ответила Эрилин. – Но я не могу… Я уже связана с другим.

Амарил окинул ее долгим недоверчивым взглядом.

– Но как же так? До праздника летнего солнцестояния ты была девственницей!

– А как же близнецы? – возразила Эрилин. – Контакт между ними устанавливается с самого рождения. Есть много способов установить связь. Каким бы драгоценным ни было для меня воспоминание о той ночи, в жизни имеются и другие.

Ее слова отрезвили Амарила.

– Я все понимаю. Прости, – пробормотал он.

– Мне не за что тебя прощать, я могу только поблагодарить тебя за предложенную честь.

Эльф кивнул и накрыл ее руку своей ладонью. Он достойно пережил отказ,

– Скоро утро, тебе надо хорошенько отдохнуть перед дорогой, – сказал он.

Они вернулись в лагерь, где отдыхали Кендел и Феррет. Но Эрилин не смогла заснуть, и, как ей показалось, Амарил тоже промаялся до утра.

Две эльфийки со странным эскортом пробирались вдоль опушки леса. Они выбрали длинный путь, но Эрилин опасалась попасть на глаза Бунлапу. Первый день они шли пешком, но на следующее утро девушка в облике крестьянского парня зашла в одну из деревень и купила трех сильных лошадей и ослика для Джилла.

Верхом все четверо быстрой рысью направились в сторону гор, где находилось тайное убежище Тинкерсдама. Им нужна была помощь алхимика.

Путники погоняли лошадей – насколько осмеливалась Эрилин и позволяла Феррет, и к полуночи добрались до входа в пещеру. Лошадей оставили в небольшой сосновой рощице, и Эрилин повела своих спутников по запутанному лабиринту подземных переходов.

Тинкерсдам не спал и, как обычно, был занят своим делом. Алхимик никогда не придерживался определенного расписания, а в подземной пещере, где невозможно проследить за ходом времени, его и вовсе не заботила смена дня и ночи.