Повседневная жизнь российского рок-музыканта - Владимир Марочкин

Валерий Скородед, лидер группы «Монгол Шуудан», рассказывал, что его прадедом был белогвардейский генерал Мамонтов. «Когда красные вошли в Евпаторию, Мамонтов не успел вывезти оттуда свою семью, и многие тут же стали на них указывать пальцем. Жена Мамонтова была очень красивой женщиной, красный командир Траско — в Евпатории до сих пор сохранилась мемориальная доска в его честь — влюбился в нее и, чтобы спасти ее от палачей ЧК, предложил ей выйти за него замуж. Она согласилась. Через какое-то время в Евпаторию пробрался Мамонтов и позвал ее бежать с ним: их где-то там должна была ждать то ли машина, то ли лошади. Но прабабушка отказалась, так как у нее на руках было трое малолетних детей. Вот одним из них и была моя бабушка Зоя. А моя мама — ее дочка. А я, значит, прямой потомок генерала Мамонтова».

Может быть, именно поэтому он стал основателем нового стиля, названного «анархический рок». Это — панк-рок, настоянный на анархической идее времен Гражданской войны. Многие любители рока считают, что в песнях этой группы наиболее полно проявился дух казацкой вольницы и русская идея вообще. Однако всегда стоял вопрос: почему горожанин Скородед стал писать песни на такую тему, как ему удается так точно воспроизводить поэтику русских степей? На самом деле здесь все предельно просто: это — память крови. Скородед, выбирая между красной и белой стороной, нашел третий путь, рокерский.

Наш рок вобрал в себя потомков всех сословий исконной Руси. Предкам Юрия Забелло, неустрашимого лидера отчаянно-тяжелой группы «Мафия», посвящена целая статья в словаре Брокгауза и Ефрона. Оказывается, Юрий Забелло происходит из старинного малороссийского рода, основанного еще в XVII веке.

Его родоначальник Петр Михайлович Забела был администратором королевских имений в борзежском повете (Левобережная Украина), во время восстания Богдана Хмельницкого против польских панов примкнул к казакам. В 1665 году Петр Михайлович получил чин генерального судьи, а впоследствии — высший после гетмана чин генерального обозного. Его внук Иван был генеральным хорунжим (1713–1733). Вообще род Забелло — это в основном артиллеристы, в наше время — ракетчики. Но в энциклопедии можно найти статью и о Викторе Николаевиче Забелло — малороссийском поэте, известном, во-первых, своею дружбою с Т. Г. Шевченко, а во-вторых, тем, что некоторые из его украинских песен — «Гуде витеръ вельми въ поле», «Не щебечи соловейко» и ряд других — положены М. И. Глинкой на музыку.

Также известен Пармен Петрович Забелло — скульптор. Из исполненных им работ достойны внимания статуя А. С. Пушкина в Александровском лицее в Санкт-Петербурге и статуя императора Александра II (находилась в здании петербургского окружного суда).

Юрий Забелло продолжает традицию художников в этом старом русском роде.

Валерий Шаповалов, по прозвищу Полковник, рассказывает:

«У меня отец был летчиком и погиб во время войны. Ему посмертно присвоили звание Героя Советского Союза. По линии отца мы — донские и запорожские казаки. О моем деде снят фильм «Я, Шаповалов Т. П.».

А мать служила в полку Гризодубовой, это ее подруг фрицы называли «Ночными ведьмами». За боевые вылеты она награждена орденами Красного Знамени и Красной Звезды.

По линии матери мои родственники — евреи, немцы и поляки, а легендарная графиня Потоцкая — это моя прабабка. Из нашего рода, то есть из рода Потоцких, вышло четыре польских короля. В Умани, что на Западной Украине, сохранился наш родовой замок. Когда-то там жила Марина Мнишек, а сейчас в замке музей. У меня там осталось полтора гектара земли. Надо заводить танки и ехать отвоевывать».

А лидер группы «Гражданская Оборона» и движения «Русский прорыв» Егор Летов по отцу происходит из беднейших крестьян Северного Урала, а по матери — из казачьего рода Мартемьяновых. Именно фактом крови Егор объясняет свою бескомпромиссную позицию в роке.

Лидер группы «ДК» Сергей Жариков по материнской линии донской казак. Его бабушке удалось сбежать в Москву в период раскулачивания. Здесь она вышла замуж за деда Жарикова.

Родители Бориса Гребенщикова — потомственные питерские интеллигенты. Его отец был научным сотрудником, изобретателем. Мать долгое время работала художником в Ленинградском Доме моделей, многие женщины пользовались разработанными ею выкройками. Поройтесь в старых маминых журналах мод! Сразу отыщете ее фамилию!

Отец Паука — доктор философских наук, профессор Евгений Троицкий. Его статьи публиковали многие патриотические издания — газеты «День», «Завтра», «Советская Россия», журналы «Молодая гвардия» и «Наш современник». Поначалу он очень переживал, что его сын — рокер, но когда в «Дне» было опубликовано интервью с Пауком, был несказанно рад и горд.

Андрей Шмыгов, клавишник группы «Нюанс», рассказывает свою родословную:

— Мой дед по материнской линии — академик Бочвар. Он — специалист по урану, входил в группу Курчатова, делал с ним ядерную бомбу. А вот заводы по обогащению урана — это его самостоятельное детище. Его именем названа улица в Москве, ведущая от метро «Щукинская» в Строгино, недалеко от нее я и живу. На Тверской улице на одном из домов висит мемориальная доска в его память.

— Конечно, твоя мама пошла по его стопам?

— Нет. Он ее не пустил. Он ведь прекрасно понимал, что ее станут проталкивать везде и всюду, а у нас в семье так не принято. И даже когда меня выгоняли с четвертого курса МВТУ, у матери мысли не возникло позвонить деду и сказать: «Спасай внука!» — хотя ректор МВТУ был его учеником.

Мой прадед Отто Кёстнер, из прибалтийских немцев, участвовал в комиссии, которая выясняла причины крушения поезда, в котором ехал Николай II. Эта комиссия установила, что это был просто несчастный случай, а не террористический акт. Отто Кёстнер был доктором наук и проректором Императорского технического университета (ИТУ), позже — МВТУ, который закончили и моя мать, и я сам.

Жена Отто Кёстнера, моя прабабушка, была племянницей человека, которого все знают из школьных учебников, — Николая Добролюбова.

Разумеется, вопрос о том, мог ли я, потомок непримиримого критика самодержавия Николая Добролюбова, уклониться от рок-н-ролла, звучит риторически…

Среди рок-музыкантов много детей военных.

Александр Монин, вокалист группы «Круиз», рассказывает:

— Я родился в Венгрии 19 декабря 1956 года. Интересно, что мой отец служил в эскадрилье под командованием отца Риты Пушкиной, и она тоже там жила, но знакомы мы с ней тогда не были, потому что жили в разных гарнизонах.

— То есть ты — «оккупант»?

— Да, — смеется, — ведь мой отец — военный летчик, он награжден за подавление венгерского восстания орденом Красной Звезды, которым очень гордится. Но при этом он рассказывает разные страшные истории…

Маргарита Пушкина рассказывает:

— Мой папа был командующим ВВС Западной группы войск. А отец Монина, полковник, служил в дивизии, которая базировалась в Тёкеле, городке под Будапештом. Если наш Главный штаб располагался в самом Будапеште, то штаб моего папани — в Тёкеле, так и получилось, что отец Монина служил под командованием моего отца.

— Расскажи про твоего папу. Он ведь был знаменитый летчик.

— Он — бомбардировщик. Он — человек, одержимый небом. В его молодости было очень модно поступать в летчики. И он даже, когда поступал в летное училище, навернул себе пару годков, поэтому мы даже не знаем точно, когда он родился, метрика его неправильная, короче говоря. Сам он из крестьян, причем его отец был крепкий середнячок, у которого и лошадь была, и работники. Но после революции мой дед быстро понял, куда ветер дует. Он распродал все имущество, а сам переехал в Москву и устроился работать на Казанскую железную дорогу, потом вступил в партию и сумел стать хорошим партийным работником.

— А откуда он родом? Из какой губернии?

— Это деревня Суконники Московской губернии.

А у моей мамы папа служил инженером на Казанской железной дороге и даже какое-то оружие возил большевикам. Вот такая у меня настоящая революционная семейка! А папа с мамой, как тогда часто бывало, познакомились, будучи в одном пионерском отряде. Когда прозвучал призыв «Вступайте в ряды ДОСААФ!», мой отец пошел по этой стезе и был принят в летную школу, хотя здоровье у него было не очень хорошее. А потом, когда они поженились, для них началась гарнизонная жизнь.

— Он ведь воевал?

— Он прошел и Финскую кампанию, и Китайскую кампанию 38-го года. Сначала он, конечно, в Испанию просился, но его послали в Китай, и до сих пор его китайцы приглашают в качестве почетного гостя на различные торжества по случаю их победы над Японией во Второй мировой войне.