Капитан чёрных грешников - Пьер-Алексис де Понсон дю Террайль

Справа — дверь в столовую.

Эта дверь была открыта.

— Вам туда, — сказал Патриарх на ухо Николя Бютену и указал ему вверх на лестницу.

— Стало быть, на втором?

— Да.

— В конце коридора?

— Последняя дверь направо.

— Но ведь, должно быть, заперто?

— Ясное дело. А вы постучитесь тихонько. Он подумает, что это служанка, и откроет.

— Тут-то я его и подрежу, — спокойно сказал Николя Бютен. — А за тобой советник. Он спит тут, за столовой.

Николя Бютен живо взбежал по лестнице, а Патриарх вошел в столовую.

Там жалюзи были опущены — через них пробивался только слабый свет луны, а вся комната оставалась в полумраке.

Патриарх шел, держа свое страшное оружие наготове.

Но вдруг он остановился, его прошиб холодный пот.

Ему показалось, что в глубине комнаты шевелится какая-то тень.

Он сделал еще шаг — тень тоже двинулась.

Патриарх подумал, что это советник бродит по дому, не зажигая света, и остановился опять.

Тень тоже замерла.

"А, черт тебя дери! — подобрался разбойник. — Ну, будь что будет…"

Он снова двинулся вперед — а тень ему навстречу.

Больше Патриарх не раздумывал: поднял кувалду над головой, раскрутил и ударил…

XXV

А Николя Бютен, пока Патриарх крался впотьмах по столовой, проворно взбежал по лестнице на второй этаж.

Патриарх дал ему совершенно точные сведения.

Через весь второй этаж шел длинный коридор с несколькими дверьми.

В самом конце коридора было окошко, через которое проникал лунный свет.

"Последняя дверь направо, говорил Патриарх".

Николя Бютен решительно направился к этой двери и был уже готов постучать — разбудить господина де Сен-Совера, который, несомненно, отворил бы без всяких предосторожностей.

Но в этот самый миг с первого этажа послышался страшный грохот.

Николя Бютен отскочил, волосы у него встали дыбом, на лбу выступил холодный пот.

Шум внизу был похож на звон разбитого стекла, потом раздался крик боли, потом тяжелый звук — как будто падающего тела.

Бандит, ничего не понимая, пытался сообразить, что бы это было, и тут за его спиной распахнулись две двери, выходившие в коридор друг напротив друга.

И Николя Бютен дико закричал.

Из каждой двери выскочило по жандарму — без фуражек, с саблями наголо.

Это были те самые жандармы, за которыми господин Феро послал с вечера перевозчика Симона.

Они прибыли в Ла Пулардьер за час до того, как тронулись в путь Николя Бютен с Патриархом.

Их накормили ужином и отвели по комнате каждому.

Если бы Николя взбрело в голову бежать среди ночи. Тогда его задержали бы на пароме Мирабо, о чем Симон или Стрелец немедленно известили бы бригадира с его товарищем. Те тоже были начеку.

Луна светила так ярко, что Николя Бютен ни на секунду не усомнился в том, что произошло.

Он тотчас подумал, что Патриарх его предал: завел в Ла Пулардьер лишь для того, чтобы заманить в ловушку.

А как иначе он мог бы объяснить, что здесь откуда-то взялись жандармы?

— Так! — воскликнул он. — Попался я, значит! Только живым не дамся!

С кинжалом в руке он ринулся на жандармов, крича:

— Дорогу! Дорогу!

Началась борьба.

Как дикий зверь, Николя Бютен бросился на противников. Но кинжал короче сабли — бригадир первым ударил его по руке. Точнее, не ударил, а нанес укол. Сабля глубоко вонзилась в руку. Николя Бютен взвыл от боли и выронил кинжал. Жандармы бросились на него и повалили.

В этот момент господин де Сен-Совер, разбуженный жуткими криками, полуодетый выскочил из комнаты с огарком свечи в руке.

— Бегите вниз, сударь! — крикнул ему бригадир. — Выручайте вашего дядю, его, наверное, там хотят убить! А мы пока этого свяжем.

Господин де Сен-Совер схватил пару пистолетов, лежавших в его комнате на камине, и бросился вниз по лестнице.

Внизу он увидел нечто совершенно необыкновенное.

Патриарх лежал на полу в столовой с лицом, залитым кровью, а господин Феро, выйдя из кабинета с плошкой в руке, изумленно глядел на вопившего от боли человека у своих ног.

Призрак, который, как показалось старому разбойнику, приближался к нему, которого он ударил кувалдой, оказался его собственным отражением в зеркале. Зеркала он в полумраке не разглядел…

Осколки брызнули врассыпную и впились в лицо Патриарха.

Потеряв рассудок от боли и страха, ослепший злодей корчился на полу, истекая кровью. Когда жандармы, крепко связав Николя Бютена, прибежали вниз, Патриарх уже не сопротивлялся.

Господину де Сен-Соверу не понадобились пистолеты.

XXVI

Дядюшка! — крикнул господин де Сен-Совер. — Я помогу жандармам справиться с этими мерзавцами, а вы бегите на ферму за подмогой!

Господин Феро выбежал в переднюю, потом на двор и через десять минут вернулся вместе с вооруженными крестьянами.

Но в этом подкреплении уже не было надобности.

Николя Бютен лежал, связанный, в коридоре второго этажа и даже не пытался порвать веревки.

Он слышал вопли Патриарха, но не понял, что с ним случилось: Николя по-прежнему думал, что старый бандит его предал и спасения нет.

Патриарх же, обезумев от боли и еще не оправившись от испуга, совсем пал духом.

Жандармы вязали его, а он твердил:

— Давайте, делайте со мной что хотите, я знаю — мне крышка. Сорвалось у меня — вот и получу по заслугам.

Один из жандармов поднялся на второй этаж стеречь Николя Бютена.

Когда принесли свет, когда вернулся господин Феро с вооруженными фермерами и слугами — кто захватил ружье, кто косу, — на миг настала невообразимая толчея, а потом люди стали разбираться, что случилось.

Впрочем, Патриарх и не думал отпираться.

— Я вам скажу, что тут было, — хрипел он, — и вы поймете, что господину советнику нынче здорово повезло.

К Патриарху понемногу возвращался его обыкновенный цинизм.

И жуткий старик (кровь текла у него по лицу, струилась по седой бороде) рассказал, как они с Николя Бютеном задумали взять сто тысяч франков, а чтобы на них не подумали — убить советника с племянником.

Жандармы принесли в столовую бывшего капитана черных братьев.

Он был накрепко связан, не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой.

— Ах ты, сволочь! Продал меня! — презрительно сказал он Патриарху.

— Ошибаетесь, капитан, — возразил Патриарх. — Нам просто не повезло. Гляньте на зеркало — и все поймете.

С непередаваемым изумлением господин Феро продолжал таращиться на двух разбойников.

— Да уж, дядюшка, пронесло нас нынче, — заметил господин де Сен-Совер.

Потом он обратился к бригадиру:

— Вы оставили двух человек на пароме Мирабо — надобно за ними послать.

— Я знаю — мне крышка, — завопил Патриарх, — но один подыхать не хочу! Вот он, вот капитан —