На руинах Мальрока - Артем Каменистый

Вань — с такими делами у меня никогда руки до криптона не дойдут. Я быстрее параноиком стану, чем налажу разделение изотопов. Уже стал… Все время мерещится, что меня хотят убить.

Психоаналитика у вас заказать, что ли?..

Ваш Девятый».

Глава 20. Разминка перед боем

Альра утром не вернулась. Но вместо нее появился кое-кто другой.

Что-то зачастили к нам незваные гости…

Я, несмотря на дневной сон и последующие треволнения, до утра просидеть с открытыми глазами не смог — все же свалился и захрапел. Проснулся лишь от характерного шума: звон котлов, перестук ложек, дружное чавканье сотен ртов, повизгивание попрошайничающих собак. Народ завтракает.

Дождь утих, сквозь истончающуюся пелену туч пробиваются солнечные лучи, чирикают птички и бурчит в животе. Пора браться за ложку, а потом… Что потом? Потом поговорю с людьми Альры — может что посоветуют, а там подумаю, как дальше быть с этой ситуацией. И пора начинать серьезный разговор с пойманным коротышкой — ночь, проведенная в смрадных колодках, способствует общению. Не похож он на нынешних жителей Межгорья. Что-то с ним неладно… Не удивлюсь, если это очередной сюрприз от Хорька — очень уж он на меня осерчал, и вполне может попытаться достать даже здесь. Сильных дождей давненько не было и отряд убийц легко мог пройти через горловину.

Жаль не догадался там дозор оставить. Да и нет у меня людей для такого дозора — при местных опасностях малым отрядом не обойтись.

Поднявшись, начал умываться из ведра, как вдруг со стены донеслись крики — дозорные подняли тревогу.

Помня о своих обязанностях, Арисат мигом забежал наверх, и, узнав подробности, доложил, проорав на весь лагерь:

— По дороге человек идет! К воротам идет! Один человек!

Я даже спросонья смог догадаться, что одиночка нам не слишком опасен. Будь он хоть самый сильный перерожденный — против нашей маленькой армии не выстоит. Да его стрелами на фарш изрежут, не подпустив к стене. Так что я успокоил народ, уже бросившийся размахивать оружием и нахлобучивать шлемы — пусть позавтракают спокойно.

Человек был похож на людей Альры: такой же худой; изнеможенное лицо; одежда, которую бомжи побрезгуют пускать на половую тряпку для сто лет нечищеного сортира. Не первой молодости — уж явно не меньше сорока, а может и все шестьдесят: у таких бродяг трудно возраст определять. Остановившись на третьей линии кольев, он, задрав голову, смотрел на воинов, застывших на башне. Там уже настелили полы, так что им не приходилось теперь заниматься экстремальной акробатикой на посту, вот и столпились теперь со всей стены, наблюдая за пришельцем. Все молчали, и он тоже помалкивал.

Закончив его изучать, я решил начать разговор первым:

— Ты кто такой и зачем пришел?!

— Я Торап, арендатор барона Вераса, — скрипучим нервным голосом ответил незнакомец. — Бывший арендатор. Да и нет больше Вераса… никого больше нет. И арендовать больше нечего… и незачем…

— А пришел зачем?

— У меня послание к сэру стражу. Я должен лично ему передать это послание.

— Ну так передавай — я и есть страж.

— Альрик-темный сказал, что если вы не выйдете из замка, не подниметесь на Языческий холм, и не сразитесь с ним, то он приколотит Рыжую Смерть деревянными кольями к осиновому кресту, — подумав немного, межгорец решил просветить: — После такого сильно мучаются, а потом умирают.

Дирбз, хмыкнув, уточнил:

— Альрик больше ничего не желает? Например перецеловать наши задницы?

— Нет, я не думаю, что он это захочет сделать, — вежливо ответил парламентер и резко изменившимся, неживым голосом затянул бездарным, наигранным речитативом: — Альрик средоточие тьмы. Тьма в нем. Так сказал Альрик. И Альрик говорит, что тьма сильнее света. Если вы, сэр страж, так не думаете, то докажите, что он неправ — победите его в честной схватке. Но вы не сможете это сделать — тьма сильнее вас. Так сказал Альрик. Откажитесь от боя — оставшись в Мальроке вы признаете поражение и немного продлите свою жизнь. Межгорье не место для полуденных стражей — теперь здесь власть тьмы. Я часть этой тьмы, Альрик ее сердце. Смиритесь с тьмой, смертные. Весь мир скоро будет принадлежать тьме. Так сказал Альрик.

Пафосные вопли Торапа выглядели не впечатляюще — будто зазубренный урок буднит. И вообще, выглядит слишком несолидно для столь громких заявлений. Но народ на стене зароптал, зазвенел железом.

— Может стрелу в него выпустить? — кровожадно предложил Арисат.

— Успеем, — тихо буркнул я, а потом громко и нагло уточнил: — Я не глупый подросток, и мне не надо доказывать свою силу. Темные ничто — я о них ноги обычно вытираю. Но таким, как Альрик, побрезгую — он слишком грязен и вонюч для моих сапог.

— Как здорово сказано! — хохотнул Арисат.

Торап отвесил челюсть и растерянно уточнил:

— Так вы отказываетесь драться с Альриком-темным?

— А зачем мне драться с этим шутом?

— Ведь он убьет Альру-рыжую! Если вы не придете, или не сможете его победить, то она умрет. На кресте умрет. Страдать долго будет.

— Ну и что? Какое мне до нее дело?

— Как, какое?! — изумился Торап. — Ведь вы послали ее к Альрику. Она… Она… Она ваш человек!!!

— Все мои люди в замке — она не моя. Она ваша — из Межгорья. Если у вас принято друг друга к крестам приколачивать, то это ваше личное дело. Хотя я, конечно, такое не одобряю.

— Страж! Люди ждут этот бой! Всем хочется понять, что сильнее: тьма или свет! От такого боя нельзя отказаться! Ваш долг нести свет и не давать тьме его заслонять! Вы не страж, если забыли про это! — Торап уже чуть ли не плакал.

— Вот! Это уже интереснее! Значит, если я правильно понял, в случае моей победы все те, кто сейчас с Альриком, откажутся от своих глупых заблуждений по поводу господства тьмы?

Торап задумался, неуверенно кивнул:

— Мудрено говорите, но получается, что так. Ведь тогда, выходит, свет и впрямь сильнее. Трудно мне такое говорить — неграмотен я, да и в церкви нечасто бывал. Пастух я — почитай всю жизнь на пастбищах горных провел, а откуда там церковь возьмется? В лагере нашем пошел разлад сильный, и, наверное, немного останется тех, кто останется под тьмой, если вы победите Альрика. Да только не выйдет у вас ничего — тьма сильнее. Не победить вам никогда.

— Ты в это сам веришь?!

Торап отвечать не стал, лишь вжал голову в плечи и совсем уж негромко уточнил:

— Так будете драться, или как?..

— Постой там.

Я направился к лестнице по пути кивнув Дирбзу:

— Не стреляйте в него. Хочу в глаза ему посмотреть. Поближе.

— А чего там смотреть… Может в колодки сразу и потом хоть неделю на него смотрите?

— Это всегда успеем. Ждите.

Торап вблизи выглядел еще более невзрачно чем издали. К зримой потасканности жизнью и к помойному гардеробу добавился густой дух давненько немытого тела. Да уж… баню он, наверное, со времен падения Мальрока не посещал — его след теперь и без собак можно почуять.

Глаза бегающие, взгляды бросает исподлобья. Фанатичного огонька незаметно, «вызов на бой» и прославления Альрика выкрикивал без огонька — говорил то, что велели сказать, не вкладывая в это дело душу. Это я еще сверху приметил, вот и захотелось пообщаться поближе. Надеюсь, в приватной обстановке этот «партизан» станет более откровенным.

— Торап — Альра точно еще жива, или?..

— Живая она, — мрачно буркнул мужчина. — Ее к кресту привязали, но стоит своими ногами …не приколачивали. Мне сказали, что если вы к полудню не появитесь, тогда гвоздями приколотят. Гранеными… деревянными… Отверстия в бревнах уже пробили под них. Зря она пришла…

— Это была ее идея.

— Я так и подумал. Она девочка вроде не глупая, но находит на нее иногда… Зря… Альрик не тот уже. Он почти каждую ночь проводил на капище языческом, молил тьму снизойти на него. Даже ведьму искал сильную, чтобы через нее с тьмой общаться. Не тот он уже… Совсем не тот… И люди ваши, которых вы в холмы послали, тоже наверно схвачены уже. Я когда уходил их лагерь как раз окружали. Так что не только за Альру, но и за них драться придется.

— Я никого не посылал в холмы — все мои люди в замке.

— Зачем меня-то обманывать?! Три человека там было при восьми лошадях. За Беззубым холмом в распадке укрылись. Тихо сидели, без костров, но мы их все равно выследили. Чужие они здесь — значит ваши.

Интересные дела… Это точно не мои люди, к тому же число лошадей и людей не сходится: на восемь животных логичнее иметь четверку всадников. А там почему-то трое… Хотя начинаю догадываться, что и четвертый имеется — сидит сейчас в темнице, скучая по конфискованной удавке. Выходит, прав я был в своих предположениях — убийца не местный. Издалека прибыл, специально по мою душу.