Альфа и Альфа (СИ) - Леви Кира

— «Жив!» — с каким-то облегчением выдохнул я, видя, как крупное тело альфы шевельнулось под бледно-голубым больничным одеялом и тяжелая голова дёрнулась в бесполезной попытке подняться.

— Ты звал меня? — мой голос ничуть не выдал волнение, охватившее меня при виде поверженного самца. Каким, должно быть, униженным он себя чувствует. 

— Сядь, — Грегор слабо стукнул кистью по краю кровати. Оглянувшись, я взял один из стульев и, придвинув его впритык к кровати, уселся, с недоумением поглядывая на задумавшегося деда.

Пауза затягивалась, и я уж подумал, что ему стало плохо, но показатели на мониторе ни на йоту не изменились. Сердце выстукивало положенные удары, грудная клетка мерно вздымалась. Грегор выглядел осунувшимся и больным. Белые ленты широкого бинта выглядывали в распахнутом вороте больничной пижамы. Не помню, когда в последний раз видел деда без костюма. А тут сразу больничная пижама!

— У тебя наконец-то, получилось, Эдвард, — спокойно сказал альфа, глядя куда угодно, но только не на меня. — Мне удалось расшевелить твою силу, — осмысленный изучающий взгляд дёрнулся, поплыл и снова вернулся ко мне. Жаркая волна негодования поднялась из глубин души, стоило осознать сказанное. Предостерегающее грозное рычание вырвалось из пасти. Я подскочил со стула, злой и всё ещё до конца не верящий собственным ушам.

— Что за игры? — оскалившись, предупреждающе выставил клыки. — Ты совсем лишился рассудка?

— Ничуть, — снисходительную усмешку хотелось стереть кулаком, раскрасить алым. — Я, как никогда, собран и свеж, — нарочито небрежно продолжил он. — Давно пора передать тебе правление, но ты был юн и незрел. Внезапное обретение пары делает из оборотня самца в разы более сильного. Это сыграло мне на руку. Единственное, что меня так и не устраивает, это кандидатура пары. Надеюсь, тебе не отшибло мозг, и ты не ринулся заключать сомнительный брак не пойми с кем, — длинная тирада далась деду нелегко, несмотря на его браваду. Концом фразы он подавился и скомкано её завершил. Испарина на лбу говорила о том, как ему тяжело. Я смотрел на некогда величественного альфу и негодовал. Слова рвались обжечь, ударить. Хотя бы так выплеснуть клокочущую ярость.

— Ты выживший из ума безумец, — припечатал и уверенно поднялся на ноги. Всё, что он мог мне сказать, стало неинтересным. Больше мне здесь делать нечего. Горько в очередной раз чувствовать себя пешкой в умелых руках этого оборотня, но не смертельно. — Оставайся сам и лелей свою ненависть, сколько хочешь. И знай, что я обрёл гораздо больше, чем просто самку, полностью мне подходящую. Я обрел преданного друга, мудрого советника, любящую семью и сильное плечо. И всё это моя Александра!

В свою короткую экспрессивную речь я вложил всё, что чувствовал. И с удовольствием наблюдал, как морщилось старческое лицо. Гордость за свою пару распирала, а ощущение незримой поддержки через связь грело душу. Воспоминания непрошено всплывали в растревоженном сознании. Передо мной был тот, кто своими действиями подвергал смертельной опасности мою пару, вовсе не заботясь о моральной стороне.

— Да кому я это говорю?! — вдруг совершенно спокойно уточнил. И иронично улыбнулся. — Ты же ущербный, не способный понять простых истин. Твоя желчь переварит тебя же. Прощай. Твоё пребывание в больнице продлится некоторое время. После я дам соответствующие распоряжения, куда тебя перевести, — холодная деловая интонация неприятно задевала старшего оборотня и он попытался оскалиться, но нарвался только на мой ироничный взгляд. — Не впечатляет, — припечатал фразой, повергнув Грегора Блеквуда в ужас.

В этот момент дед понял, что переиграл сам себя.

— Где мой сын? — дрожащим голосом осведомился он и поджал предательски трясущиеся губы.

— Сын? — видя состояние деда, хмыкнул и «обрадовал» новостью: — Он сейчас в Храме Белой Волчицы, где-то на западном побережье, — глянул на наручные часы и кивнул сам себе. — Да, именно сейчас он сочетается браком со своей парой. Как ты понимаешь, ему не до тебя. Впрочем, и мне тоже.

Продолжать разговор не было смысла. Не о чем. Стремительно встал и развернулся к выходу, но не прошёл и нескольких шагов, как тело прошила болезненная волна. Настолько острая, что я не удержался от сдавленного стона. От яркого всполоха перед глазами споткнулся на ровном месте, больно и неуклюже приземлился на колено, хватаясь за сердце, где застряла тонкая острая иголка. Хватая ртом воздух, не мог вдохнуть. Когти пантеры проскребли широкие борозды по полу. Зверь напряжённо застыл, прислушиваясь к ощущениям человека.

***

Старший Блеквуд провожал взглядом внука, и резкое падение Эдварда встревожило его не на шутку. Он раздражённо зашипел, не понимая, что происходит. Связь между ним и внуком была разорвана и зияла гложущей ненасытной пустотой. Сила альфы словно изменила ему и это пугало.

— Лекса, — Эдвард сдавленно выдохнул имя и ошалело взглянул на деда. С парой произошло что-то страшное, раз отдача по связи была столь велика. Холодный пот скатился по спине молодого альфы, во рту пересохло, пальцы подрагивали и не сразу пришло решение, какой шаг сделать следующим. В тишине комнаты неожиданно громко прозвучала мелодия входящего вызова от Лексы. Джазовая композиция — соло на саксофоне.

— Лекса? Ты где? — Эдвард вместо приветствия рявкнул в трубку, превозмогая накативший ужас от ощущения непоправимой беды.

Грегор следил взглядом, как меняется лицо внука, вытягиваясь в болезненную маску. Как с закушенной губы начинает бежать тонкая струйка алой крови, как весь мужчина преображается в грозного опасного хищника, способного крушить, ломать и убивать всё и всех на своём пути. И от этого незнакомца веяло жуткой силой, которая пробирала до костей. От неё хотелось скулить и прятаться, склоняться в подчинении и подставлять горло, признавая старшинство альфа-вожака. 

— Почему у вас этот телефон? — спросил Эдвард у неизвестного собеседника, который быстро что-то рассказывал басовитым голосом. — Как это произошло? В какую больницу её везут? — закидывал он вопросами собеседника, поднимаясь с колена и задерживаясь ещё на пару минут в комнате.  — Нет, никуда не нужно. Я вышлю вертолет. Помощь будет скоро.

Только отдельные слова достигали слуха старого оборотня: «…авария… не справилась с управлением… жива… первая помощь…»

Грегор, не отрываясь взглядом от внука, следил за мимикой младшего оборотня, подмечая малейшие изменения на лице. И чем дольше тянулся этот диалог из коротких вопросов и быстрых ответов, тем глубже становилось понимание произошедшего.

Тяжело сглатывая, собрав все резервы силы, бывший Глава опустил ноги с кровати и встал, слегка опираясь рукой о спинку стула, на котором до этого сидел Эдвард. Стоило тому сбросить вызов и оглянуться на застывшую, пошатывающуюся фигуру некогда великого альфы-вожака, установить зрительный контакт, как Грегор заговорил:

— Это моя вина.

Понимание отразилось в глазах Эдварда не сразу. Слишком сильным было потрясение от новости. Его Лекса попала в аварию и нуждалась в помощи. И совершенно не было времени выслушивать поучения деда, а нужно было договариваться с главным врачом о палате и высылать вертолет с лучшими специалистами, дать распоряжение о поиски виновных, сообщить Маккартеру о случившемся. Но всё на несколько минут отодвинулось, и занавес в сознании упал от трёх слов деда: «Это моя вина». Повернувшись к нему лицом, Эдвард в мгновение очутился рядом и рукой сдавил плечо:

— Говори, — холод и ненависть во взгляда, голосе внука полоснули по старшему оборотню.

— Я не успел отменить заказ на твою пару.

В глазах Эдварда застыло презрение, отчуждение стало осязаемым, хоть ножом режь. От этого хотелось спрятаться, закрыться, но силы совсем оставили Грегора. От слабости подкашивались ноги и стоило колоссальных усилий не упасть на колени.

— Грегор Блеквуд, на правах вожака Клана я изгоняю тебя из Клана Блеквудов, — слова калёным железом выжигались в сознании. Внутри всё дрожало и выло, но ни звука не сорвалось с побелевших губ. — Отсекаю от родового дерева, — и столько силы было влито в эти слова, что тонкая прочная нить с противным писком лопнула, лишая поддержки рода. — Отныне твоё имя будет предано забвению, — жёстко продолжал альфа-вожак Клана Блеквудов, не испытывая ни грамма сомнения в том, что говорил. — Ты воспротивился воле Белой Волчицы. Непомерная гордыня затмила твой разум. Позже я решу, где тебе будет позволено находиться. С этого момента ты — Изгнанный.