Кровная месть - Фридрих Незнанский

Бук прожевал, положил вилку и сказал:

— А все-таки хотел бы я видеть твою племянницу.

   — Она в машине, — сказала Нина. — Если ты проводишь меня, то сможешь даже познакомиться с нею.

   Бук усмехнулся и покачал головой. Он указал пальцем туда, где неподалеку, укрытый от посетителей, стоял небольшой телемонитор, на экране которого как раз была Аня, сидевшая в машине Нины.

— Все-то ты видишь, — усмехнулась она.

47

   Андрея Тверитина брали в номере гостиницы, где он проживал, приехав в Воронеж из Баку по настоятельному требованию наркодельцов. Акция эта для гонца была провальной изначально, потому что клиентов в Воронеже у бакинцев не было, да и вез он вовсе не наркотики, а зубной порошок в пластиковых пакетах. Эти жлобы пожадничали на организации дела, и, будь этот самый Тверитин более осторожным человеком, все бы сорвалось еще в самом начале.

   Зато уж захват Грязнов организовал просто классический. Сначала на Тверитина вывели гостиничную проститутку Клаву, а когда она к нему поднялась, то «забыла» закрыть дверь на замок Оперативники вошли, когда Тверитин уже лежал под простыней в чем мать родила и покрикивал нетерпеливо на копавшуюся Клаву. Кроме зубного порошка у него нашли пистолет, деньги в валюте и настоящий наркотик для личного потребления. Документы у него были выписаны на имя гражданина Российской Федерации, что придавало задержанию какое-то законное основание.

   — Ну, гражданин Некрасов,— начал Грязнов свой допрос в Воронеже, — что имеете сказать по поводу найденных у вас наркотиков?

   Он к этому времени уже знал, что наркотиков там не было, но надеялся, что сам Тверитин этого не знает.

   — Кончай травить, начальник,— сказал Тверитин.— Крути дело, а об остальном мой адвокат позаботится.

— А кто ваш адвокат? — спросил Грязнов с интересом.

   — А я и сам не знаю, — отмахнулся Тверитин беззаботно. — Найдут кого-нибудь.

   — Хотите сказать, у вас солидные покровители? — спросил Грязнов.

   — Уж не слабые, будь уверен, — сказал Тверитин. — Давай я тебе подпишу протокол и закончим это;

   Держался он неплохо, это Грязнов отметил, но он ведь еще не все знал о причинах задержания. Вошел эксперт-криминалист и стал снимать у Тверитина отпечатки пальцев.

— А это еще зачем? — удивился тот.

   — Для порядку, — миролюбиво объяснил Грязнов. — А вдруг ты никакой не Некрасов, вдруг ты давно разыскиваемый рецидивист. Надо ведь проверить.

   Он заметил, как на мгновение Тверитин побледнел, но тут же взял себя в руки и безропотно исполнил все необходимое. Конечно, он был уверен, что его отпечатки пальцев в архиве КГБ и в воронежской милиции их быть не может.

   Криминалист, сделав свое дело, ушел, и Грязнов тяжело вздохнул.

   — Ладно,— сказал он.— Перейдем к делу, гражданин Некрасов. Документы ваши поддельные, и это заставляет нас поинтересоваться, кто вы есть на самом деле.

   — А вот пальчики проверите,— сказал Тверитин насмешливо, — они вам и ответят. Или я рецидивист в розыске, или нет. Если нет, то извольте отстать.

   — Допустим, мы их уже проверили, — сказал Грязнов. — И выяснили удивительную вещь. Что никакой ты не Некрасов Эдуард Петрович, а самый что ни на есть Тверитин Андрей Геннадьевич.

Тут он и вовсе побелел и произнес лишь:

— Требую адвоката

   — Оперативный сотрудник Краснодарского краевого управления КГБ, — добавил Грязнов, — уволенный из рядов за совершение ряда преступлений, одно из которых так и осталось нераскрытым.

Тверитин молчал, тяжело сопя.

   — Я имею в виду убийство капитана Ратникова и членов его семьи, — закончил Грязнов.

   — С-с-суки, — прошипел Тверитин с ненавистью. — Они же меня сдали, как скота на бойню!

   — Начинаешь понимать, — одобрил Грязнов. — Это хороший знак. Теперь мы с тобой, Андрюша, поедем в Москву и продолжим разговор там, ага?

   — Мне нечего сказать,— произнес Тверитин убито.— Слушай, начальник, сколько ты хочешь?— спросил он вдруг. — Хочешь полета грандов? Закрой ты эту канитель, не выйдет у тебя ничего, гадом буду.

   — Если не выйдет, так чего же ты отстегиваешь? — удивился Грязнов.

   — Да не уголовное это дело, — сказал Тверитин с досадой. — Знаю я, кто может то дело по новой раскрутить, тут компромат собирается, понимаешь? Нас большой человек прикрывает, под него и роют. Не будет тебе тут лавров, мамой клянусь!..

   Последнее он произнес почти с азербайджанским акцентом.

   — Ты погоди, — сказал Грязнов. — Мы еще должны твоего приятеля дождаться, что еще он скажет. Может, он еще полета грандов подкинет, вот тебе и сумма.

   — Жорик не такой тюха, как я, — возразил Тверитин. — Его сюда мильоном не заманишь, у него нюх на засаду есть.

— Поживем — увидим, — сказал Грязнов мудро.

   Уже на другой день Андрей Тверитин был на допросе в Генеральной прокуратуре у меня, и присутствовавший Слава Грязнов сиял, как именинник. Тверитин был небольшого роста, невзрачный, узколобый, и я бы ни за что не заподозрил в нем лейтенанта КГБ. Скорее, он походил на вора-карманника.

   — Не, мужики, — говорил он отрешенно, — тут я не игрок. Тут пошла политическая склока, и мне перо в бок в камере получать неохота. Сажайте меня за что хотите, но показаний я давать не буду.

   — На кого это ты все время намекаешь? — насторожился Грязнов.

   — А ни на кого не намекаю, — сказал Тверитин. — Болтаю просто. Вы меня сажать будете?

   — Непременно,— сказал я.— Только сначала вы нам, Тверитин, расскажете про убийство Ратникова, кто вас на него навел да чего требовал. Нет тут никакой политики, можете мне верить.

   — Не знаю я ничего про это, — возразил Тверитин. — Да и дело то давно прекращено, потому что убийцей оказался Щербатый.

   — Мы возобновим и проведем повторное расследование,— я старался говорить уверенно. — Вызовем свидетелей, которые тогда были с вами. Вы полагаете, вам будет легко отпереться?

Он медленно вздохнул и покачал головой.

   — Ребята,— сказал он,— я ведь тоже каким-то боком юрист. Чего вы мне лапшу на уши вешаете? Если дело давно прекращено, то с какой стати начнется повторное расследование? Скажите просто: надо завалить большого начальника, тут я вам поверю.

   — Ладно, — кивнул я, — нужно завалить большого начальника. Теперь ты будешь говорить?

   — Теперь тем более не буду, — отрезал Тверитин. — Этому начальнику только пукнуть, и я конченый человек.

   Мы отправили его в тюрьму, а сами остались обсудить ситуацию в узком кругу единомышленников. В тот вечер единомышленников оказалось особенно много, потому что помимо моих помощников, Грязнова и Дроздова к нам на огонек заглянул еще и Семен Семенович Моисеев, тоже кое-что знающий о наших делах.

   — Задача теперь такая: оповестить Бэби о появлении в наших краях Тверитина, — говорил я. — Это первое. А второе, организовать Бэби возможность покушения на Тверитина.

   — Сашенька, мне страшно тебя слушать, — заявил Моисеев. — Каким бы негодяем ни был этот Тверитин, но подставлять его под пули безнравственно.

   — Да подставлять-то нравственно сказал Грязнов.— Но как нам до Бэби добраться?

   — С момента убийства Лихоносова прошло уже около двух месяцев,— напомнил Дроздов.— Может, он вообще уехал куда-нибудь?

   — Я не понимаю, чего вы вообще ждете от этого Бэби, — заявил Семен Семенович решительно. — Он же уже отыгравшая фигура, сам «Народный суд» его уже отверг. Чем он сможет вам помочь?

   — Это сверхдальний прицел, Семен Семенович,— сказал я туманно.

   — Надо пустить слух по прокуратуре о задержании Тверитина, — сказала Лариса.

— А если дойдет до Пархоменко? — испугался я.

   — Это же наркомафия! — сказал Дроздов. — Актуальное дело, слава и почет!

— Это не мой профиль, — с сожалением напомнил я.

   — Я все думаю, — сказал Грязнов, — на какого это высокого, начальника он намекает?

   — Ребята, — посмотрел я в сторону помощников, — проверьте, кто тогда начальствовал в Краснодаре и кто из них остается на плаву и теперь.

Сережа кивнул, а Лариса произнесла уверенно:

— Сделаем, Александр Борисович.

   Я вернулся домой поздно, когда звонить к соседям на дачу было уже неудобно, и потому принял ванну и решил лечь спать. Но в первом часу ночи зазвонил телефон, и я снял трубку.

   — Александр Борисович, — услышал я далекий голос. — Это майор Деменок из Краснодара вас беспокоит. Вы помните меня?

   — Конечно, Артем Иванович, — буркнул я. — Какие новости?

   — Да новостей никаких, — отвечал тот. — Живем помаленьку.

   «Так чего же ты названиваешь по ночам?»— хотелось спросить мне, но я сказал:

   — Рад за вас. Вы там небось каждое воскресенье на море ездите купаться?