Пустошь - Андрей Тепляков

Машины остановились. Лайан открыл дверь и выскочил наружу. Оставшись один, Чарли наклонился вперед, стараясь рассмотреть, что там происходит.

Из головного джипа вылезали солдаты, но Лайан их опередил. Он подбежал к Горацию и схватил его за плечи.

– Где она?

– В фургоне.

Не сказав больше ни слова, Лайан бросился туда.

Линда лежала в глубине фуры. Вокруг нее стоял тяжелый неприятный запах. В темноте, лишь немного разбавленной светом автомобильных фар, Лайан с трудом различал ее фигуру. Он подошел к дочери и опустился на колени.

– Линда?

Вошли солдаты. Тьма в фургоне отступила от света их фонарей.

– Линда?

Она повернула голову и посмотрела на отца. Лайан с трудом удержался, чтобы не отпрянуть. Эти глаза были пусты, как два осколка стекла. Худое грязное лицо с выступившими скулами даже не дрогнуло.

«Узнала ли она меня?» – мелькнуло у него в голове.

– Линда?

Что-то в ее взгляде изменилось. Она облизала губы.

– Папа?

– Линда! Слава Богу, ты жива! Все будет хорошо! Теперь все будет хорошо! Я тебе обещаю!

– Папа…

Спутанные волосы грязными космами рассыпались по подушке, когда она попробовала приподняться. Растрескавшиеся губы дрогнули. Линда попыталась улыбнуться. Несмотря ни на что, в этот момент она показалась Лайану красивой. Тупое, мертвое выражение на ее лице сменилось умиротворением, как у мадонны на картинах средневековых художников – изможденной, но непостижимо прекрасной. Лайан погладил ее по голове.

– Что с вами случилось? – спросил он у Горация.

Тот повернулся к солдатам.

– Ребята, у вас найдется закурить?

Один из них протянул ему пачку «Пэлл-Мэлл». Гораций вытащил сигарету и прикурил от собственной зажигалки.

– Я не буду говорить при ней.

– Почему?

– Не хочу.

– Гораций…

– Уведи дочь. И возвращайся.

Лайан отвел Линду к машине и усадил рядом с Чарли, накрыв одеялом, которое принес один из солдат. Чарли обнял сестру, и она прижалась к нему, закрыв глаза. Лайан несколько минут постоял в двери, глядя на них, и пошел обратно.

Солдаты ходили вокруг грузовика, а Гораций сидел возле костра и курил. Лайан подошел к нему.

– Рассказывай.

– А ты поверишь?

– Я теперь во все поверю.

– Тогда слушай.

Рассказ Горация занял минут пятнадцать. Пока он говорил, Лайан не раз и не два начинал сомневаться в его словах – слишком уж безумные вещи он слышал. Гораций говорил ровно, как автомат. Его голос не дрогнул даже тогда, когда он описывал гибель брата. Иногда он путался в событиях и не мог припомнить точно, когда происходило то или другое. Лайан чувствовал, что некоторые подробности тот опускает вовсе. Но он не переспрашивал, потому что не был уверен, хочет ли услышать то, о чем Гораций предпочел умолчать.

Пока они сидели у костра, солдаты успели обойти грузовик и теперь копошились у кабины. Один из них громко выругался. Гораций вздрогнул и обернулся.

– Они хотят забрать эту штуку, – сказал Лайан.

– Ни за что к ней не притронусь!

– Тебе и не надо.

– Да…

Он пошевелил веткой затухающий костер.

– Это все. По крайней мере, все, что помню.

– Гораций.

– Что?

– Спасибо тебе за Линду.

– Не стоит.

– Стоит. И мне очень жаль, что так вышло с Гомером.

– Мне тоже. Очень жаль.

Он немного помолчал, глядя, как солдаты тащат что-то, завернутое в брезент, к головной машине.

– Что с нами теперь будет?

– Надо подобрать еще одного.

– Анну?

– Да. А потом, вроде бы, нас приказали доставить в Кубу.

– Зачем в Кубу? Почему не домой?

Лайан вздохнул и покачал головой.

– Санта-Розита разрушен.

– Вот черт!

– Да, сегодня ночью. Если бы не Майкл, никого из нас уже не было бы в живых.

Гораций кивнул.

– В конечном счете, он спас всех нас. В этом месте смерть жестокая. Плохая смерть.

– Теперь никому не нужно умирать. Полагаю, он это сделал за всех.

К ним подошел солдат.

– Нам пора отправляться.

Лайан повернулся к Горацию.

– Что будешь делать с могилой?

– Не знаю. Потом решу. Сейчас не могу.

– Хорошо. Пошли.

Линда спала, положив голову на плечо брата. Лайан уселся рядом с ней, а Гораций устроился впереди, возле водителя. Тот повернулся назад.

– Нам приказано двигаться сразу в Кубу, сэр.

– А Анна?

– Ее подберут другие. Они уже на подъезде к Лос-Аламосу и будут там быстрее. К тому же, у нас нет места.

Чарли полез за рацией. Линда пошевелилась и чуть слышно застонала во сне.

Машины тронулись, по обочине объехали грузовик, и через пару минут тот исчез из вида.

– Анна!

Она подняла голову и нажала на кнопку рации.

– Я слушаю, Чарли.

– Планы немного изменились. Мы едем в Кубу. За тобой придет другой отряд.

– Почему? Что происходит?

– Не волнуйся. Они уже в городе и будут у тебя гораздо раньше нас. Мы встретимся в Кубе.

– Ты уверен?

– Да.

Анна вздохнула.

– Хорошо. Как Линда?

– В порядке. Сейчас она спит.

– Рада слышать.

– Скоро мы все будем вместе.

– Скорее бы.

– Оставайся на связи.

– Ладно.

Чарли отключился.

Анна встала и медленно пошла по залу. Он выглядел пустым. Теперь по-настоящему пустым. Электричество по-прежнему было: горели лампы, работали компьютеры, но что-то исчезло. Что-то следившее за ними. Теперь оно ушло. Она осталась совсем одна.

Вот на этом самом месте они с Майклом остановились, когда вошли в зал. Отсюда они наблюдали за тем, как появилась Пустошь. Она держала его за руку.

Больше не нужно бояться. Не нужно каждую секунду думать о том, что будет, если ошибешься. Не нужно вздрагивать и не нужно надеяться. Господи, как хорошо и плохо одновременно.

Рация у нее в руках заговорила.

– Анна Билингз. Вы слышите меня?

Голос был незнакомый. Анна нажала на кнопку.

– Слышу. Кто вы?

– Капрал Брюс Хартман, армия США. Мы на Омега Бридж.

Сердце Анны трепыхнулось.

– Через несколько минут мы войдем в Лабораторию. Где вы находитесь?

– Я внизу. Где-то глубоко. Мы несколько раз спускались на лифтах.

– Опишите помещение.

– Большой зал. На стене экран. Отсюда запускался «Прометей».

– Я понял, мэм. Оставайтесь на месте. Мы придем за вами.

– Конечно, я останусь. Двери закрыты.

– Ждите.

Анна вернулась к панели управления и села в кресло.

Мост «Омега». Казалось, это было так давно. Как будто в прошлой жизни. Она вспомнила, как они стояли, держась за поручни, захваченные и восхищенные красотой гор и покрытого лесом ущелья под ногами. Если она когда-нибудь и верила в то, что они спасутся и все будет хорошо, то именно тогда. Невозможно было не верить.

Прошло полчаса, и дверь в противоположном конце зала открылась.