Ключ Отца - Дмитрий Билик

— В банк! — ответил я на вопрошающий взгляд фейры. — А потом к "Братьям".

Хло согласно кивнул, а я лишний раз задумался, как мне повезло с телохранителем и другом в одном лице. В моем реальном мире такие безмолвные товарищи без страха и упрека уже вымерли как класс. А тут ничего, существовали и даже втаскивали разные полупьяные туловища в банк.

— Здравствуйте, — сунулся я в ближайшее окошечко. — Мне надо провести несколько операций с моим счетом.

— Извините, но у вас нет счета, господин, э… — клерк внутри фыркнул, но произнес, — Веничка Ерофеев.

А вот тут меня прошиб холодный липкий пот. Регистрировался я на имя Одиссея, даже не задумываясь тогда, что через несколько дней начну шифроваться, меняя личины как перчатки. Теперь же получается, я вроде евнуха в публичном доме. Хотя минуточку, у меня есть доверенные лица: Хло и Серега. Только разве это дело? Меня охватила внезапная злоба: на себя, на похмелье, на вынужденное геройство, которому придется соответствовать, на ухмыляющуюся морду клерка. На последнего в особенности. Поэтому я буквально рявкнул.

— Одиссей! Счет на имя Одиссей!

Белый воротничок тихонько ойкнул и залепетал.

— Извините, извините, господин Одиссей. Сейчас я подготовлю все документы, все выписки о поступлениях…

Я уже не слушал его, удивленно раскрыв рот и смотря поверх окошка в отполированное до хрустальной чистоты стекло. Глядел на отражение, всматривался в себя и видел одно единственное слово — Одиссей. Это как я снова стал собой? Просто пожелав? Хм, тогда попробуем так. Закрыл глаза, представил образ, полюбившийся год назад после прочтения "Москва — Петушки", поглядел снова. Чтоб меня… Теперь имя сменилось на "Веничка Ерофеев".

Посмотрел на нахмурившегося банковского служащего и вернул Крила. Пусть будет родное имя. Однако получается, что это вовсе не воля Лока, а моя. Я сам выбираю себе имена каждый день, пусть и неосознанно, но отсюда они все такие знакомые. Ай да Кирюха, ай да сукин сын.

— Вот, все данные о вашем счете.

Я посмотрел на многочисленные поступления. Деньги сдавал в основном, как ни странно, Шейрух. Ну да, Кобелюга же из лавки почти не выходил, крафтер на всю голову. Тем более внести на мой счет средства мог любой персонаж, так почему бы припахать голгору-торговца, если ему все равно по пути. Итак, хорошая новость — у меня хватает, чтобы выплатить долг Сереге за амулет. Плохая — остается не так много золота на другую вещицу. Ну что делать, долг платежом красен.

— Необходимо перевести на счет персонажу Кобелюга шесть тысяч золотых, — клерк торопливо кивал. — Остальное выдать наличными.

— Хочу напомнить, что если вы выведете средства полностью, то автоматически закроете счет…

— Понял, понял, — нетерпеливо перебил я конторщика, вспоминая сколько времени потратил, чтобы этот многострадальный счет открыть. Работают в лучших традициях родного "Сбера". — Сколько нужно оставить на счету, чтобы он не был закрыт?

— Тридцать золотых.

— Тридцать оставляй, остальное на руки.

Служащий торопливо заскрипел пером — неужели моя нетерпеливость ему передалась, или уважение внушила серьезная сумма? Неважно. Вытащил книгу и заодно поругал себя за то, что не отправил послание, сразу выйдя из храма. Открыл страницу друзей, обвел стилосом всех скопом, отчего имена съежились в крохотные иконки слева.

"Срочно! Собрать всех, кого можете, для рейда в Ущелье Дрезгов. На кону Ключ Отца. Враги уже в пути. Сбор на Портальной Площади через 10 минут".

Подумал пару секунд и добавил: "Уровень тревоги красный". Не знаю, зачем написал. Хотел дать понять, что это не простой спам или прикол. Можно даже было понагнетать, "уровень тревоги очень красный" или "уровень тревоги "багряный рассвет", но эти варианты, похоже, щедро подкидывал алкоголь.

Не глядя, расписался во всех бумагах. Надо хоть читать иногда, а то так кредит на меня оформят. Такому молодцу, как я, который каждый раз с упорством идиота устанавливал "Амиго" на своем компе, даже мелкий шрифт не нужен.

Выскочили на улицу и, хотел бы сказать помчались, но скорее бодро зашаркали к окраине города. Понятное дело, можно закупиться в какой-нибудь лавке и поближе, только в "Братьях" у меня скидка, причем существенная. К тому же на сборы отвел десять минут, а по моим расчетам, именно столько понадобится, чтобы дойти до лавки и оттуда к порталам.

— Приветствую, — кивнул мне драман за стойкой. Мужественное лицо, толстый приплюснутый нос и внушительные мышцы на руках. Не очень похож на торгаша. — Твое лицо мне кажется знакомым.

— Здравствуй, Первый.

Из-за связей с контрабандистами отношения с персонажем Первый незначительно возрастают.

Ключевое слово — незначительно. Подрастерял я остатки уважухи у альянса — сначала из-за знакомства Светы с контрабандистами, потом из-за дурацкого спасения Фиалки.

— Что угодно? — драман хоть и заметно расслабился, но никаких телодвижений не совершал.

— Чтобы достичь мира, нужно воевать.

— Твои слова мудры, — с издевкой согласился Первый. — Но мы тут занимаемся торговлей. Поэтому, если желаешь что-то приобрести, присматривайся.

Вот зараза. Пароль однодневный, а я то уж раскатал губу. Бежать к торговым рядам не вариант — далеко, а время сейчас драгоценнее золота. Придется брать, что есть. Но с кинжалами больше медлить нельзя. В ближнем бою луком много не навоюешь.

— Мне нужны парные клинки. Небольшие.

Первый кивнул и стал выкладывать на прилавок разнокалиберное оружие по моему запросу. Мда, что для драмана маленький ножик для ковыряния в зубах — человеку короткий меч. Впрочем, кое-что было… несколько пар изящных, но тонких и мне неподходящих стилетов я отмел сразу. Минуту поколебался, замерев перед парой сай, в голове сразу сама собой возникла мелодия: "Мы не жалкие букашки, супер-ниндзя черепашки…". Весело, но мне бы попрактичнее. Хм…

Взгляд жадно скользнул по двум длинным ножам, напоминающим древнегерманские саксы. Все же не зря я иногда на лекциях не спал. Клинок сантиметров 35–40, односторонне заточенный, навершине рукояти чуть расходится в стороны, чтобы рука случайно не соскользнула. Сталь в идеальном состоянии. За оружием явно следили. Все, я нашел. Точнее даже, ножи нашли меня.

— Сколько?

— Двести, — не моргнув и глазом приговорил мой кошелек Первый.

— Сколько?!

— Двести. Отдаю по себестоимости. Купил два года назад у одного торговца, который заверял, что они артефактные. Никому продать не могу.

Что-то не спасло меня контрабандистское братство от алчности Первого. Двести золотых за пару ножей — добровольный грабеж, но что делать. Приглянулись они мне. Не глядя, набрал горсть монет и положил перед драманом. Нравится мне это умение — не считать деньги, точно зная, сколько отдаешь. Хрен тебя так обсчитают. Взял в руки ножи и только сейчас понял, что даже характеристики не посмотрел.