АГХОРА III. Закон кармы - Роберт Свобода

Баджаранги оставался нашей главной заботой на протяжении всего 1979 года, и к весне 1980-го мы уже готовы были махнуть на него рукой. Но по счастливой случайности как-то после полудня к нам на конюшню заехал изобретательный доктор Мартанда. Переходя от стойла к стойлу, мы знакомили его с «четвероногими детьми» Вималананды, и дойдя до Баджаранги, дали полную волю своему раздражению. «Что я слышу? - удивился доктор. - Такой пустяк, и никто не может с ним справиться? Это же типичный случай костномозговой недостаточности, особенно что касается костей спины. А костный мозг является основанием Шукры. Отсюда - слабое семяизвержение и общее понижение жизненного тонуса». Великолепно, подумал я. Репей не знал, куда девать свою сперму, а Баджаранги не знает, где бы её раздобыть. «Я вылечу его в два прихода, - сказал доктор Мартанда. - От вас требуется только то, чтобы после приёма лекарства выдавали ему суп, сваренный из двенадцати бедренных козлиных костей. Если не ошибётесь, всё будет в порядке».

«Сахиб, - мягко проговорил Вималананда, - у лошадей нет желчного пузыря, и такая жирная пища, как костный бульон, ведёт к несварению и мучительной смерти».

«Ни капельки не беспокойся, - доктор Мартанда расплылся в широкой улыбке. - Я ручаюсь, что ничего страшного с ним не случится».

Мы с Вималанандой в растерянности посмотрели друг на друга. Пауза затягивалась, и наконец он произнёс так, чтобы только я слышал: «А что мы теряем?». Техмул был категорически против подобного метода лечения, и согласился лишь тогда, когда понял, что получит страховую компенсацию в случае неудачного исхода. Конюх пошёл на рынок закупить нужных костей. На следующее утро доктор Мартанда прибыл на конюшню сразу после утренней тренировки, чтобы ввести первую дозу лекарства. Техмул стоял рядом, ожидая несчастья каждую минуту. Но осложнений не последовало ни в тот день, ни на следующий, и жокей, седлавший Баджаранги, сообщил, что его бесконечные «танцы» кончились. Видимо, костный мозг из козлиных костей перешёл в его кости: с каждым днём он работал всё лучше и лучше. День, когда он участвовал в скачках, стал для нас едва ли не самым запоминающимся событием сезона. Вималананда не сделал на него ставку, но мы и так были счастливы видеть коня, доставившего нам столько неприятностей в прошлом, скачущим на равных с другими лошадьми под взволнованный рев трибун.

Однако после первых скачек стало ясно, что Баджаранги для победы явно не хватало честолюбия, и мы решили проститься с ним. После этого Вималананда задался вопросом, насколько мудрым было его решение назвать коня, испытывающего проблемы с семенем, именем Баджаранги - одним из санскритских имён Анджанеи в переводе на хинди. Он рассчитывал при помощи имени стимулировать жизненные силы коня и его волю к победе. Теперь же Вималананда рассуждал о том, что это решение могло привести к обратному эффекту.

-  Выбирая ребёнку имя, лучше всего назвать его в честь бога. Если ты помнишь, то именно это спасло в своё время Аджамилу. Когда за ним пришла смерть, он позвал своего сына Нараяну, но случилось так, что на это имя откликнулся Сам Нараяна, Великий Вишну. Я не собирался делать бизнес на имени Анджаней, когда назвал коня таким именем, но вполне возможно, что с точки зрения закона кармы всё представляется именно так, ибо скачки - это прежде всего деньги. В действительности это имя могло затормозить его развитие. До чего же трудно постичь все тонкости закона кармы!

-  И охватить его целиком.

-  Совершенно невозможно, даже для риши. Тогда эта идея показалась мне вполне приемлемой, потому что Анджанея не однажды помогал мне в прошлом. Когда зелёным юнцом я готовил себя в борцы, я держался только благодаря поддержке Анджанеи. Разве смог бы я выстоять самостоятельно? Смешно сказать!

Анджанея - покровитель борцовского искусства - продолжал поддерживать Вималананду и в пору моего знакомства с ним. Будучи пожилым человеком шестидесяти с лишним лет с больным сердцем в придачу, он с неизменным успехом побеждал молодых махараштрийских борцов, которые приходили получить его благословение перед состязаниями, предлагая им помериться силой рук. Прижимая к столу их переливающиеся мускулами руки, он утешал посрамлённых соперников словами: «Не беспокойся, малыш. Кто из людей может соперничать с Анджанеей? Помни об этом, и не забудь у себя в деревне воздать должное храму Анджанеи».

Весной и летом 1980 года в соответствии с программой подготовки врачей-аюрведистов я был занят на стажировке в благотворительной аюрведической клинике имени Тарачанда Рамнатха. В редкие выходные дни мне удавалось съездить в Бомбей, чтобы повидаться с Вималанандой. Иногда он сам приезжал в Пуну, чтобы навестить своих «четвероногих детей». Он останавливался в гостинице, и некоторые из моих научных руководителей регулярно наведывались к нему, надеясь воспользоваться на практике теми загадочными методами, которые в своих разговорах время от времени упоминал Вималананда. Их подкупало его знание минералов и трав, а также умение ставить диагноз по своему пульсу. Он же в глубине души надеялся пошатнуть естественнонаучную точку зрения кого-нибудь из них, но за исключением доктора Васанта Лада он не ощущал в людях должной отдачи.

Вималананда высоко ценил преданность доктора Лада своему гуру Хамбиру и своему личному божеству Ганеше и помогал ему и его семье различными путями. Коллеги Лада, ставившие себя выше его, начали завидовать и требовали от Вималананды содействия в своих делах, которого они, по их мнению, вполне заслуживали. Однако поскольку Вималананда не находил в них глубокого интереса к аюрведе, джотишу, тантре или другим направлениям классического индийского знания, он старался избегать контактов с ними. Делал он это весьма изобретательно. Например, когда доктор Потдукхе привёл однажды к нему своего отца, страдавшего хронической слабостью кишечника, Вималананда заявил: «Спору нет - вылечить можно. За это я вам ручаюсь. Но на это уйдут все ваши деньги. Так что выбирайте, что вам больше нравится: здоровые кишки - худые кошельки, или наоборот?» Они обещали подумать, а после их ухода Вималананда сказал мне, что они больше никогда не явятся сюда вновь, и его прогноз оказался верен.

Невежество врачей сильно печалило Вималананду. Ему казалось, что всякий, кто с благословения Господа прикасается к сокровищнице древних санскритских учений, должен проявлять ту же ши -роту ума, проницательность и жажду знаний, которые с такой видимой лёгкостью достались ему. Отсутствие искусства, грации и культуры в интеллигентных - в других отношениях - людях всегда неприятно поражало его. В 1980 году он следующими словами откликнулся на приглашение руководства моего колледжа к участию в совместной работе:

«Нет ничего удивительного в том, что в наши дни никто не хочет изучать аюрведу. Причину я вижу в том, что истинных учителей аюрведы сейчас нет. Если вы хотите, чтобы ваши студенты действительно поняли дух аюрведы, то первое, чему вы должны научить их, это четыре пункта, из которых состоит вся медицина: духкха, духкха на карана, карана как упайя, аур упайя как анта (то есть «несчастье, причина несчастья, средство избавления от причины и конец применения средства»). Как врачи-аюрведисты, мы хотим освободить наших больных прежде всего от физических страданий. А это значит, что мы должны двигаться против естественного хода развития болезни: от дхату (тканей) кмала (отходы). Объясните студентам, почему диагностика обычно производится по отходам. Отходы суть продукты метаболизма, в процессе которого формируются ткани, а это значит, что, зная малу, мы можем судить о дхату.

Но к сожалению, люди крайне невнимательны к своим мала. Взять, например, перхоть. Исследование перхоти может дать массу полезной информации, в особенности о состоянии костей, учитывая тот факт, что волос есть упадхату (вторичная ткань) кости. В определённом смысле кости являются мостом между астральным телом, или умом, и физическим телом. Кости подчиняются Вайю (элементу воздуха), которому в организме соответствует прана. Управление праной есть управление умом, и наоборот. Кроме того, будучи особого рода тканью, кость есть основа костного мозга, который есть основа Шукры, которая есть основа оджаса, который есть основа здоровья. Изучите досконально перхоть, и здоровье пациента перестанет быть для вас тайной.